Но до тюрьмы были еще подпольные революционные кружки, встречи с питерскими студентами-большевиками, приезжавшими на лето в родной Чернигов. Редактирование листовок и воззваний к солдатам Черниговского гарнизона.

А общение с революционером-писателем, другом Максима Горького — Михаилом Михайловичем Коцюбинским? В доме этого великого гуманиста, подружившись с его старшим сыном Юрием, Виталий проводил все свое свободное время.

«Пахаря узнают по его первой борозде», — это слова Примакова. Добавим — революционера узнают по его первой стычке с врагом. В 1915 году в Киеве судили большую группу черниговцев-подпольщиков. Царские судьи, добиваясь легкой победы, через мать Примакова — Варвару Николаевну обещали ему всевозможные поблажки за публичное отречение от революционных идей. Виталий, к радости его матери и всех друзей, с гневом ответил царским холуям: «Да, мы распространяли листовки. Но не считаем себя виновными. Мы это ставим себе в честь и заслугу перед народом!..»

Вернувшись из ссылки, Примаков вошел в состав Киевского городского комитета партии, отдал себя делу пропаганды большевистских идей. Он много писал в партийной печати. Мечтал стать журналистом. Очевидно, сказалось многолетнее и прочное влияние Михаила Коцюбинского.

Долг гражданина свободной страны влечет Виталия к деятельности, долг партийца зовет к борьбе. Он тянется к перу, не подозревая того, что истинным его призванием явится казачий клинок. После гражданской войны Примаков напишет много статей и очерков, выпустит книги о пережитом. И все же в историю своего народа он войдет не как писатель, а как талантливый самородок-полководец.

В бурное лето 1917 года, прошедшее в острых столкновениях с меньшевиками, эсерами, анархистами, юному большевику весьма пригодились занятия в ученическом кружке красноречия. Пригодился и подготовленный им еще к 1911 году реферат «Речи Цицерона в защиту республики».

В книге «Год борьбы» Евгения Бош, вспоминая те схватки с меньшевиками, пишет, что выступления Примакова производили впечатление разорвавшейся бомбы.

А Евгения Богдановна хорошо знала Примакова, встречалась с ним в большевистском подполье. Под постановлением Советского правительства Украины от 25 декабря 1917 года о создании червонного казачества стоит и ее подпись. В 1918 году она редактировала газету червонных казаков «К оружию», командовала отрядом Красной гвардии, подчиняясь Примакову. Первый полк червонных казаков носил имя этой выдающейся большевички.

Бош отмечает в своей книге, что по силе сокрушающей логики, убедительности доводов, едкой иронии речи пылкого Примакова считались шедевром ораторского искусства. Вот почему, когда во всей широте встал вопрос о завоевании солдатских масс, партия послала хорошо зарекомендовавшего себя пропагандиста рядовым в 13-й запасный полк.

Многие и сейчас помнят острые словесные поединки между речистыми добродиями-самостийниками из Центральной рады и ленинцем Примаковым. Радовцы соблазняли солдат нарядными жупанами, бульбовскими шароварами, пестрыми шлыками гайдамацких папах и жирным казацким приварком. Примаков же рассказывал им о санкюлотах, голодных и разутых тружениках Франции, которые колотили сытых и хорошо вооруженных буржуа. Он говорил о Степане Разине, Устиме Кармалюке. Призывая солдат под знамена Ленина, он им откровенно рисовал все лишения и трудности, которые ждали их на первых порах.

И солдатская масса, отвернувшись от опереточных жупанов Петлюры, проголосовала за ленинский путь. 13-й полк избрал солдата Примакова делегатом на II съезд Советов.

В Петрограде Примаков получает первый боевой опыт. Участвует в штурме Зимнего дворца и на Пулковских высотах. Возглавляя отряд речкинских паровозников, дает отпор одной из белоказачьих колонн генерала Краснова.

Яков Михайлович Свердлов после победы Октябрьской революции направляет Юрия Коцюбинского, Виталия Примакова и еще ряд делегатов украинцев в Харьков. Здесь предстоит жестокая борьба. В гарнизоне имеются части, поддерживающие Центральную раду.

Большевики хорошо знали высказывание Энгельса о том, что наступят времена, когда «армия королей превратится в армию народа». Выполняя задание партии, Примаков и писатель Иван Кулик, опираясь на сознательную часть солдат, поднимают восстание во 2-м запасном петлюровском полку. Из харьковских рабочих и отколовшихся от Петлюры бойцов Примаков 25 декабря 1917 года создает боевой отряд, впоследствии выросший в 1-й Конный корпус червонного казачества.

Создавая боевые сотни, полки и бригады червонного казачества, Примаков опирался на крепкую большевистскую организацию. Ее монолитное ядро составляли товарищи по черниговскому революционному подполью, многие из них — коммунисты с дореволюционным стажем — Семен Туровский, Михаил Зюка, Евгений Журавлев, Александр Кушаков, Александр Зубок, Данило Самусь, Александр Смоляров, Савва Иванина, Роман Турин, Федор Святогор.

Обращаясь к своим товарищам, Примаков говорил: «Пахаря узнают по его первой борозде, воина — по первому бою. Репутация полка создается в начальном боевом столкновении. Нелегко завоевать боевую славу в первом бою, а еще труднее — после первого поражения. Я верю в успех, верю в боевую отвагу наших червонных казаков. Наше червонное казачество будет тяжким молотом по отношению к кулацким куреням Петлюры и неодолимым магнитом для одураченных Петлюрой тружеников».

Первое боевое крещение червонные казаки получили 6 января 1918 года под Полтавой. Вместе с харьковскими красногвардейцами и полтавскими рабочими-железнодорожниками они разбили гайдамацкие отряды «вольного казачества».

Много замаскировавшихся петлюровцев оставалось в городе, и на его улицах не сразу установился должный порядок. С юных лет помня, с каким уважением произносилось в доме Коцюбинских имя Короленко, Виталий сразу же после освобождения Полтавы выделил специальный пост для охраны дома писателя.

Из Полтавы третий примаковский курень (батальон) двигается на Кременчуг. Второй остается в городе для несения гарнизонной службы. Первый, сев на захваченных гайдамацких коней, получил задачу идти вместе с другими отрядами на Киев.

Крупные силы «вольного казачества» Петлюры были разбиты под Крутами, но в Киеве «жевтоблакитники» прочно оседлали днепровские переправы.

Несколько атак не дали никакого результата. Вот тогда Примаков предложил смелый до дерзости план действий, одобренный главкомом Юрием Коцюбинским и давший блестящий результат.

Ночью Примаков повел отряд конников в тыл гайдамакам. Днепр не совсем еще застыл, и несколько кавалеристов с лошадьми пошли под лед. Выбрался отряд на берег у Пуща-Водицы. Отсюда червонные казаки двинулись на Куреневку и Подол, где к ним присоединились отступившие из города красногвардейцы. С рассветом Примаков нагрянул на тылы гайдамаков, оборонявших переправы через Днепр. А удар красногвардейцев со стороны Дарницы довершил разгром «жевтоблакитников», бежавших вместе с Центральной радой из Киева.

Лишь тот полководец может рассчитывать на успех и всеобщее признание, кто, избегая шаблонов, поражает врага оригинальностью и дерзостью своих решений, кто, впитав в себя колоссальный опыт истории, вносит в него и свое искусство, отличающееся от искусства других своим особым, ярким почерком.

Дерзкие рейды по тылам врага и определили боевой почерк крупного кавалерийского начальника Виталия Примакова. Киевская операция по тылам гайдамаков — лучшее свидетельство этого особого почерка Примакова — основоположника сокрушительных рейдов советской конницы. После первого, киевского, их будет еще немало. Четырнадцать рейдов, ликвидируя штабы, войска, транспорты, связь в тылах петлюровцев, деникинцев, белополяков, совершат на протяжении всей гражданской войны червонные казаки под руководством Виталия Примакова.

Бои и организационные хлопоты отнимают много времени у молодого конника; Но он знает, чего от него требует партия. Он изучает, рейды американской кавалерии во время гражданской войны Севера против Юга, увлекается описаниями походов Богдана Хмельницкого, партизанских налетов Платова, Дениса Давыдова, изматывавших наполеоновские войска.