<tab>Но уже через два дня у хозяина возникла новая блажь. Он потащил свою игрушку в магазин — одевать. Ему было абсолютно наплевать на надёжные, немаркие куртки, крепкие джинсы, приличные рубашки и удобную обувь. Разве в надёжность и консерватизм обряжают кукол? Тем более если есть возможность посорить деньгами.

<tab>Их маршрут лежал через сток-центры с приторно-пахнущими странными вещами, через магазин детской одежды, где Тошу заинтересовали голубенькие шортики и новогодние костюмы, через бутик местного чудилы-модельера Ики — «Иксклюзив», через «Спортивные товары», в котором им вынесли кучу идиотских нарядов в блёстках для спортивных танцев, набор гольф для фитнеса, детское борцовское трико. А на закуску был ещё секс-шоп с названием «Недетский мир». Антон в первом же магазине врезал возмущённому, упирающемуся Давиду к ужасу пожилой продавщицы: заставил его надеть кримпленовые брюки-клёш со звёздами а-ля Элвис Пресли, а потом примерять золотистые майки, ковбойскую рыжую рубаху с бахромой по рукавам, обдрипанный чаплинский фрак с длинными фалдами, футболки с суперменом и розовыми девчачьими «Хеллоу, Кити». Почти всё купил, похерил только толстый свитер-геологичку и вязаный кардиган с якорем на кармане. У Ики по бешеной цене приобрёл странный костюм непонятного назначения со стилизацией под одежду тореро, а также пляжный полосатый костюм льва Бонифация с милыми рюшами по штанинам. Гардероб Давида дополнился также голубыми шортиками и футболкой с гюйсом явно для детсадовского возраста, костюмом белочки, гавайской рубахой и ультраузкими джинсами, разорванными под задницей, на бёдрах и коленях. По пути в секс-шоп Антона осенило зайти в магазин, где продавали всё для сна, там он выбрал фланелевую пижаму чёрного цвета с розовыми сердечками и женский полупрозрачный халат в пол. Но больше всего Давид ужаснулся в секс-шопе (там он получил по голове ещё раз, но продавец — равнодушный небритый мужик — ничему не удивился). Чёрные колготки, корсет на шнуровке, латексные шорты, клетчатая юбка, форма американского полицейского самого маленького размера, какие-то невероятные фиолетовые башмаки на гигантской платформе, с шипами по голенищу — всё это было свалено в серебристую коробку и водружено в багажник его спортивной «бэхи» серебристо-красного цвета с серьёзной мордой. Однако всего этого хлама оказалось недостаточно, Антон прихватил ещё пакет каких-то кожаных штук, то ли хвостов, то ли плёток, странных шариков на ремешках и браслетов, часть из которых он нацепил на себя тут же.

<tab>Давид был в шоке. За несколько дней пребывания в доме Голиковых он, конечно, уже усвоил, что этот Антон придурок, что дома он царь и бог, что родителям совершенно нет дела до его прибабахов. Он даже узнал, что отец заключил с сыном договор о том, что тот делает что хочет, но не впутывается в криминал, не появляется в скандальных хрониках официальных СМИ, ибо этого требует политическая репутация Юрия Владимировича. Иногда Антон даже торжественно стоял рядом с первой леди и первым мэном города во время каких-нибудь нужных церемоний, одетый просто и классически. Но в остальное — неполитическое — время он с отцом вообще не общался, а с матерью находил шутливый тон и сматывался от её заботы в свой обдолбанный мир. Пару раз журналисты пытались рассказать миру о буднях молодого аристократа, но эти попытки заканчивались потерей камеры, лицензии, работы. Причём все эти «связи с общественностью» талантливый сын мэра налаживал сам, без участия папочки. Но то, что взбрело в голову этому отморозку в этот раз — ни в какие ворота! Неужели он заставит Давида носить эту чешую? А не дай бог кто увидит? Да и вообще, такое унижение пережить трудно…

<tab>В машине грохотал «Bad Balance», и Антон подчитывал с рэперами окончание фраз:

<tab>— Хардкор, хардкор… ты-ты-ты… Слушайте, вот он…

<tab>От громкости и басов нутро «бэхи» вибрировало, и авто, казалось, подрыкивало брутальному исполнителю. Но у Давида от такой музыки образовывались рвотные спазмы и рисовались образы его недругов из детдома. Вдруг шизанутый водитель дал по тормозам, и Давид чуть было не вмазался в лобовое стекло. Лихорадочный блеск в глазах золочёного мажора был вызван скромной вывеской «Дружок» — магазина для домашних животных. Давида опять за шкирку выволокли из машины и втолкнули в воняющее тепло магазинчика с рядом аквариумов на стене, с подвешенными клетками и огромной рекламной пачкой кошачьего корма.

<tab>— Мне нужен поводок! — весело заявил Антон продавцу.

<tab>— Для какой собаки? И для чего? Для дрессировки или для прогулок?

<tab>Антон подозрительно покосился на стоящего рядом растерянного Давида, который вытянул шею, чтобы рассмотреть красивого попугая в синем «фраке» и жёлтой «рубашке».

<tab>— Собака большая. А какие бывают поводки?

<tab>— Вот этот — водилка, с коротким захватом, чтобы вести собаку у ноги. Вот этот — рулетка, на регулируемой длине. Это простые — брезентовые, нейлоновые. Это подороже, цепочки. Есть со строгими ошейниками.

<tab>— Это как?

<tab>— Вот, — продавец вынул ошейник с небольшими шипиками внутри обода, — это на время дрессуры, чтобы пёс знал команду «рядом». И вообще… сдерживает питомца. Бывают ещё шлейки для больших собак…

<tab>— Не-не! Шлейки не нужно! Беру вот этот строгий и вот этот с цепочкой. Он крепкий?

<tab>— Конечно! Собаки его не перегрызают! Вот такой рекомендую, фирменный, «Ями-Ями», у них и карабины надёжные. Что-нибудь ещё?

<tab>— Да! Вон ту поилку прикольную и коврик с вышитой косточкой. Ага! А бывают клетки для больших собак?

<tab>— Бывают. Их чаще всего для перевозки используют. А так собаки не любят в клетках, если есть дом, то уж лучше конуру сколотить.

<tab>— Кто их спрашивает, собак… Есть у вас клетки?

<tab>— К сожалению, нет…

<tab>— Жаль! — искренне расстроился Антон, вынимая карточку из портмоне и расплачиваясь за покупки. — Ну, псинка, вроде всё закупили, порулили домой! — это он уже обратился к Давиду, схватил его за воротник и повёл к выходу. Продавец, молодой парень, немного косивший правым глазом, открыл рот и только через пару минут пришёл в себя, медленно убрал радушно выложенные товары обратно и громко выругался в пустом помещении:

<tab>— Ебанутый придурок!

<tab>На что голубой попугай заверещал:

<tab>— Ай-яй-яй! Ай-яй-яй! Негодяя-а-ай!..»</i>

<tab>— Ты про поводок серьёзно? — оторвался от чтения Сергей.

<tab>— А почему нет?

<tab>— Но… это он для Давида купил?

<tab>— А для кого ещё? Не для собак же охраны!

<tab>— Это перебор! Ну, правда… Мне это не нравится!

<tab>— Ты сам разрешил править твой текст прямо на ноуте! — взвился настоящий Давид. — Все эти клоунские шмотки — мелочь, хотя и неприятная, унизительная. Но поводок и коврик — это уже настоящий повод ненавидеть, хотеть убить. Поверь, так бывает! Оставь это в тексте!

<tab>— Антон получается совершенным извращенцем!

<tab>— И отлично! Пусть!

<tab>— Блин, это даже писать противно, про поводок… Я ведь дальше написал только то, как он его переодевал и заставлял в латексных шортах и футболке с котёнком по дому ходить, как пригласил друзей и Давида нарядил в полосатый купальный костюм и фиолетовые ботинки из секс-шопа, а в меховом костюме белочки…

<tab>— Приказывал ложиться к нему в постель! Вместо плюшевой игрушки…

<tab>— Это уже ужасно. Про поводок… Я не смогу написать.

<tab>— Я тебе помогу. Он ведь не всегда будет из Давида пса делать. Но один эпизодец можно и включить!

<tab>— Ну у тебя и фантазия! — Сергей был явно расстроен тем, куда заводил сюжет этот рыжеволосый соавтор. — И мат нужно убрать, не пройдёт, многовато уже…

<tab>— Ну, пусть продавец скажет: «Ах какой нехороший человек!» — и пальцем ещё пожурит! — сделал рожу и захлопал ресницами Давид.