— Помолчи. Я действительно должен это обдумать.

Глория послушно села и стала молча наблюдать за мной.

Я сидел минут десять, уставившись в потолок, затем резко поднялся.

— Ты решился, Чад? — спросила Глория.

— Думаю, да, — ответил я нахмурившись.

В темноте нет особой разницы между той или другой женщиной, а семьдесят миллионов — это семьдесят миллионов, как на них ни смотри.

6.

Я не буду тратить время, вдаваясь в подробности, как я обставил дело в женитьбой на Вестал Шелли. Хорошо известно, что я женился на ней через месяц после памятного матча боксеров, — как и предсказывала Глория. Не ошиблась Глория и в том, что Вестал никогда никем не была любима и чувствовала себя страшно одинокой. Я был первым мужчиной, с которым Вестал стала близка.

Мне не составляло тогда большого труда находить достаточно много деловых вопросов, решение которых давало мне возможность часто видеться с ней после матча боксеров. В первые четыре дня после этого матча наши свидания носили чисто деловой характер. Но эти встречи всегда заканчивались выпивкой или небольшой прогулкой по саду до тех пор, пока я не заявлял, что меня ждут дела.

Затем очень мягко и почти незаметно я перешел к следующей стадии обработки. Я брал Вестал с собой в ресторан и чаще всего — в небольшой подвальчик, который специализировался на морской кухне. Я знал, что она никогда не бывала в таких местах и заметил, что эти посещения ей понравились.

Однажды вечером мы возвращались к ней домой при свете луны. Из радиоприемника лилась нежная музыка Шуберта. Вестал находилась в веселом и возбужденном состоянии и с обожанием посматривала на меня. Я обнял ее, и когда она подняла вверх свое лицо, я поцеловал ее. Я сделал при этом над собой некоторое усилие, но все-таки это был поцелуй. Она держала свои руки в моих и смотрела на меня, как на греческое божество.

— Не могли бы мы остаться здесь на всю ночь и любоваться луной? — спросила она.

— Мне завтра с утра надо работать. Это тебе хорошо. Ты можешь все утро проваляться в постели, а мне надо зарабатывать себе на жизнь.

— Тебе совсем не обязательно это делать! — с жаром воскликнула она. — У меня вполне хватит денег на двоих. Ты должен оставить этот ужасный банк. Я хочу видеть тебя как можно больше.

Итак, все шло, как и предсказывала Глория.

— Ты не понимаешь, что говоришь, — вел я свою партию. — Не следует говорить того, о чем ты потом будешь жалеть. Мне не следовало целовать тебя...

— Но я хочу этого! — Она обняла меня за шею своими тонкими руками. — Будь добр со мной, Чад! Я так одинока. — Я прижал ее к себе. — Я схожу по тебе с ума!

— Если бы у меня было положение и деньги, то тогда все выглядело бы иначе. Но у меня нет ни того, ни другого. — Я осторожно оттолкнул ее от себя. — Давай выбросим это из головы. Я провожу тебя домой.

— Я должна поговорить с тобой, Чад, — сказала Вестал возбужденно.

— Нам не следовало начинать все это, — упорствовал я.

— Ты должен сейчас сказать мне правду: я что-нибудь для тебя значу?

— Я не знаю, что ты сделала со мной, — проговорил я, стараясь не смотреть ей в глаза. — Я ни о чем и ни о ком не могу думать. Только о тебе... Ты вошла в мою кровь... Просто наваждение какое-то...

Я вдруг остановился, удивляясь, как только мой язык поворачивается, чтобы говорить такую ахинею. Но для нее это не звучало глупостью. Она сидела, глядя на меня своими сияющими глазами. Ее сморщенное маленькое личико преобразилось. Говорят, любовь делает людей красивыми. Ничто не могло сделать Вестал красивой, но именно в этот момент, при мягком свете луны, она не была, по крайней мере, так уродлива. А это уже было достижением!

— Ты хочешь сказать, что женился бы на мне? — спросила она хриплым голосом.

— Как я могу об этом думать? — скромно сказал я. — Давай оставим этот разговор, Вестал. — Я завел двигатель. — У нас с тобой ничего не выйдет. Не имеет никакого значения то, что я люблю тебя. Я никогда не смогу жить за твой счет.

Я вспомнил эти слова из оперы, которую когда-то слушал вместе с Глорией и над либретто которой мы смеялись с ней тогда. Но Вестал было не до смеха. Она положила свою руку на мою и нежно поглаживала ее.

— Я не хочу, чтобы ты так говорил, Чад. Я тобой горжусь. Ты действительно хочешь меня?

— Давай не будем об этом, Вестал.

Она покачала головой.

— Неужели мы разрушим счастье только потому, что на пути стоят мои деньги? Ведь есть же из этого положения какой-нибудь выход? Я подумаю над всем этим. Приходи ко мне завтра, хорошо?

— Хорошо, я приду. Но я приду лишь потому, что не могу жить без тебя. Но, право, нам лучше забыть об этом. Мы, по крайней мере, можем остаться друзьями.

— Ты должен предоставить это мне, — сказала Вестал, наклоняясь ко мне. — Поцелуй меня, дорогой!

На следующий день все было решено. Она обдумала проблему еще до завтрака. Я не могу сказать, что остался полностью удовлетворен, но я не мог спешить, чтобы не вызвать подозрений. Во всяком случае, я ловко провернул это дело. С этой мыслью я вернулся домой.

Вытянувшись на постели, я снова принялся все обдумывать. Вестал предложила мне полный контроль над той четвертью миллиона, которую она выделила для инвестирования. Она понимала, что я не смогу принять эти деньги в качестве подарка и предоставила мне их в виде займа, чтобы меня не мучили угрызения совести. Вестал согласилась и на то, что я буду выплачивать ей банковскую прибыль, но все доходы, полученные от инвестирования, пойдут мне. Четверть миллиона — это совсем неплохо для начала. Затем Вестал предложила мне открыть контору и заниматься самому всеми ее активами. Но это не означало, что я буду торчать в конторе с утра до вечера. Я должен буду подобрать подходящих работников и контролировать их деятельность, появляясь в конторе на пару часов, а остальное время (господи, помилуй! ) я должен проводить с Вестал.

Осуществить контроль над всем состоянием Вестал, значило иметь от этого хорошую прибыль. С помощью Внекстоуна я смогу быстро разбогатеть. Неплохо, совсем неплохо.

Вестал торопилась со свадьбой. Может быть, она боялась, что я передумаю? Торжество должно было состояться через две недели. Я хотел тихой свадьбы, но Вестал даже думать об этом не хотела. Это был ее час, и она не собиралась скрывать свой триумф. Она хотела показать всему миру, какого красивого парня она себе отхватила, так что свадьба обещала быть грандиозной. Было приглашено более тысячи гостей. Откуда Вестал их всех выкопала, я до сих пор не знаю. Доставлены были и кордебалет и четыре оркестра. Не обошлось и без фейерверка. Свадьба стоила многие тысячи долларов, а медовый месяц мы должны были провести в Венеции, куда нас доставит великолепная яхта. Эта яхта была отправлена в Неаполь, а мы должны были после свадьбы догнать ее и уже на ней продолжать свой путь в Венецию. Мысль о том, что мне придется провести шесть недель на яхте вместе с Вестал, угнетала меня, но я ничего не мог с этим поделать. К счастью, Вестал была так занята приготовлениями к свадьбе и свадебному путешествию, что я почти не видел ее в течение двух недель. Если у нее было много дел, то что же говорить обо мне?

Найдя приличное учреждение, я оформил его на свое имя. Это было только начало, а впереди сияло будущее, — правда, пока не очень ясное. Я становился мужем одной им самых богатых женщин в мире. Из жалкого банковского служащего я превращался в состоятельного человека.

7.

Не буду останавливаться на деталях свадьбы. Мне казалось, что каждый из гостей, уставившись на меня, удивлялся, как это мне удалось опутать Вестал и захватить с ее деньгами. Я знал, что все считают меня ловким авантюристом.

Мы оставили Клифоайд после полуночи, так как Вестал хотела посмотреть фейерверк. Мы приехали в аэропорт и поднялись по трапу специально заказанного по этому случаю самолета, который должен был доставить нас до Парижа; из Парижа мы вылетали в Рим. Мне по-прежнему не давала покоя мысль о том, что мне придется провести шесть недель на яхте в обществе Вестал. Кроме команды, моего слуги, служанки Вестал, а также мисс Доллан, которая должна была обеспечить организацию нашего отдыха, на яхте никого не было. Так что мне одному предстояло заниматься Вестал.