Но это был не демон, демоны ощущаются не так. От демона в нем остались только голод и кажущаяся неуклюжей фигура.

— Какой красавчик, — восхитилась Феринэ, зарывавшая что-то в камешки площадки. — Постарайтесь его сюда не подпускать, или хотя бы держать подальше от меня.

Арай опять кивнул и пошел навстречу голодному существу.

Тошиминэ тоже пошел, пытаясь понять, откуда взялись чужие запахи в знакомой силе. Тарен догнал Арая, а Батас со своим камнем остановился на краю площадки.

Зеленое существо тоненько взвизгнуло, неуверенно потопталось на месте и рвануло к людям, решив, что кажущаяся незнакомой еда лучше, чем ее отсутствие. Кошка качнула хвостом и удивленно принюхалась. Чем ближе зеленое подобие демона подбегало, тем более знакомым оно ей казалось. Она уловила запах корицы и свежей выпечки, апельсиновой кожуры и мяты, словно ее человек опять стал ребенком и прибежал в магазинчик маминого брата выпрашивать тоненькие хрустящие кругляши, а добрая тетя к печенью вынесла чашку с мятным чаем. Следующим пришел запах горячего железа, и кошка прижала уши, но звук гулкого удара почему-то не появился. А еще был запах мокрой кожи и молока с медом, старый и пыльный запах ненужных вещей, которые жалко выбросить, теплый запах увядшей травы и запах больших черных слив, которые коптились в печке толстой крикливой женщины жившей по соседству. Все эти запахи хранились в памяти того кто всегда рядом и кошка пыталась сообразить, что они там делают.

— Не может быть, — сказал Тошиминэ.

Это ведь не дар, не река чужой одолженной силы, это что-то принадлежащее людям.

— Не может быть.

Батас и Феринэ остались где-то за спиной. Тарен и Арай впереди. Спешат, хотят перехватить подобие демона подальше от площадки для портала. А Тошиминэ застыл посередине и пытается вспомнить слова прадеда. Долгий разговор, как тогда казалось на отвлеченную тему.

Освободить мертвых может только живой. Удел мертвых покой и подготовка к перерождению, которое обязательно будет, даже если не скоро. Мертвые ведь не могут себя забыть, пока о них кто-то помнит, поэтому по настоящему великие люди долго хранят свою память, и даже могут в мир живых приходить.

Кажется так.

Прадед знал, догадывался. И, наверное, даже надеялся, что Тошиминэ однажды повстречает это существо или что-то на него похожее. Вот только ничего не сказал, чтобы глупый мальчишка не побежал искать плененных мертвых немедленно.

Удел мертвых покой.

Кошка прислушалась и мягко шагнула вперед, почти на грань восприятия. Там был кто-то очень знакомый и если его позвать, то он может подойти к грани с другой стороны.

— Там много знакомых, — сказал Тошиминэ. — Только не надо их звать. Мы их просто отпустим, туда, где они должны были оказаться с самого начала.

Удел мертвых покой, нельзя пытаться их удержать. Ничего хорошего из этого не выйдет. Призраки, привязанные к когда-то любимым домам, предметам, людям и делам очень быстро сходят с ума. Потому что все это больше не принадлежит их миру, или они больше не принадлежат миру того, что когда-то любили. Совсем другое дело мертвый, желающий мести и мертвый, которого удержали вопреки его желанию. И тот и другой будут пытаться уничтожить то, что их держит, потому что только так они могут обрести столь желанный покой.

— Рискнем? — спросил Тошиминэ у кошки.

Зеленое подобие демона тоненько визжало, размахивая обрубком руки и пытаясь второй рукой поймать обидчика. Просто глупое и голодное животное, истратившее всю заложенную в него нейтральную силу, пожравшее демона в себе и не способное воспользоваться той силой, которая рвется на привязи. Сейчас бы его могли убить даже простые солдаты империи, если бы не испугались странного вида этого существа. Демонов, даже ненастоящих, нельзя бояться, они от этого становятся сильнее. Страх тоже их еда, что-то вроде десерта. Вроде вкусно, а много не съешь.

Кошка прикоснулась лапой к преграде, ткнулась в нее носом, удивленно понаблюдала как с той стороны неторопливо, словно издеваясь, прошелся косматый пес с рыжим ухом.

Они просто уйдут. Не станут ничего разрушать. Они хотят покоя.

Тошиминэ оглянулся. Черная Лиса уже встала на ноги и довольно улыбалась, на немой вопрос она ответила кивком.

— Его можно убивать, — сказал Тошиминэ.

Они уйдут и когда-нибудь вернутся, в другом обличье и с другой памятью.

Камень в руках у служителя Изменчивого Океана увеличился, расплылся клочком тумана, и ненастоящий демон на несколько мгновений застыл, словно окаменел. Командиры не стали выяснять, сколько он так простоит, один меч подрубил ноги и толкнул в спину, второй перерубил шею. Арай отшвырнул голову в заросли цветущего кустарника и поспешил за Тареном, подальше от побежденного противника, способного жить некоторое время даже в таком состоянии. Далеко отойти они не успели. Безголовое тело дернулось, попыталось подняться, опираясь на целую руку и вспыхнуло. Мир утонул в ярком свете. Зеленоватом, с голубыми и оранжевыми проблесками, обтекающем застывшие человеческие фигурки, толкающим их небольшими волнами. Свет куда-то спешил, менялся, становился тусклее, исчезал, пока не смешался с солнечными бликами на осколках раковин и растворился в воздухе.

— Их нельзя было держать, — объяснил Тошиминэ обиженной кошке.

А ведь хотелось. Хотя бы поговорить. Хотя бы с кем-то. Но их нельзя было держать, ведь кто-то мог захотеть остаться.

Фэринэ сразу же по возвращении в родной предел ушла в свой сектор и пообещала первого, кто рискнет ее побеспокоить убить особо зверским способом. Ей необходимо было провести расчеты и попытаться выяснить, куда вел найденный след.

Тошиминэ сбежать не успел. Поэтому сидел сейчас в очередном давно не убиравшемся помещении и отстраненно слушал рассказ Тарена об эпической битве, которую умудрился не заметить.

Ко всеобщему счастью светлый Меядей вместе с возвращавшимися домой командирами послал своих представителей во главе с крючконосым Батасом и именно эти представители сейчас развлекали совет, давая собранию время на то, чтобы подумать о том, что стоит, а что нет рассказывать многомудрым заседателям. Феринэ и ее гениев дергать не стоит, а ведь к ним обязательно начнется паломничество, если станет известно, что на острове она нашла куда-то ведущий след Краша. Точнее, существа созданного Крашем. Лгать совету тоже не стояло. Поэтому эту тему нужно было как-то аккуратно обойти, заинтересовать многомудрых чем-то более ярким и бросающимся в глаза. С этим согласился даже Батас, пообещавший сохранить в тайне то, чем на острове занималась командир черных.

— Значит, на острове был какой-то демон, скрещенный с силой божества твоего щенка? — спросил Ленок, выслушав менее эмоциональный, чем у Тарена рассказ Арая. — Демон, наделенный божественной силой и такой слабый при этом?

— Он был не завершен, поэтому сила была сама по себе, а демон вовсе не был демоном, — тихо произнес до сих пор молчавший Тошиминэ.

— Что?! — переспросил кто-то.

— Не завершен, — повторил командир желтых и зачем-то посмотрел на Арая. То ли поддержки искал, то ли пытался что-то взглядом спросить.

Арай не отреагировал, остался спокойным и равнодушным, словно не человек, а ледяная скульптура.

— Первое жертвоприношение тоже не получилось, там тоже не все умерли, — попытался объяснить Тошиминэ. — Поэтому установить равновесие не получилось. Сначала перевешивал демон, быстро истративший всю свою суть, потом стал перевешивать дар бога, который не желал подчиняться.

— Какое к демонам первое жертвоприношение? — спросил у потолка Тарен. На рыжего щенка Арая он смотреть уже не мог. Не парень, а сплошной сюрприз. Кажется, ты уже все о нем знаешь, а он поворачивается другой стороной и тебе на голову падает очередной пыльный мешок.

В это мгновение Арай решил ожить и присоединиться к своему ученику.

— Его город, — тихо произнес он.

— А?! — Тарен обернулся к Араю.

— Структура силы у зеленого создания изначально похожа на Тошиминэ. Наверное, это врожденный дар. Семейное умение. Как моя способность не замечать демонов, — продолжил Арай. — Ее было плохо видно, слишком много этому существу досталось от божества и демона, но я стоял близко и рассмотрел. Наверное, это существо когда-то было человеком.