— Мне надо найти одного человека… женщину. У Вас же наверняка есть связи в столице. Мы вместе шли через проклятый лес. — Шеррайг услышал, как под столом раздался поражённый вздох. — Она назвалась Маей. — продолжал тем временем молодой человек. И Шеррайг внутренне подобрался.

— Я почему-то сразу ей приглянулся, — горестно посетовал проситель. — Но вынужден был ей отказать — она замужем, а это против моих правил… да и некрасива она.

Шеррайг слушал возмущённое сопение под столом, старался не смеяться, и радовался, что Ая не присутствует при разговоре в открытую.

— Она очень на меня обиделась. Угрожала сказать мужу, что я её пытался сначильничать… И потребовала услугу. Я был напуган, и согласился. И поклялся Ликом Справедливости. Глупо с моей стороны…

— И теперь Вам не терпится её найти и всучить ей услугу? — Не стал скрывать сарказма элронец.

— Нет, — голос Альберта обрёл твёрдость. — Решение далось мне нелегко, но я должен обезопасить своего благодетеля и Сандерланда. Я готов заплатить, чтобы её нашли и убили.

Повисла звенящая тишина, элронец слышал как бьётся сердце Аи… И в общем-то даже разделял её злость.

— Должен признаться, Ваша логика от меня ускользает. — Сказал, наконец, Шеррайг. — Она ведь ничего ещё не просила, и, может статься, не попросит.

— Как честный человек, — тут элронец слегка скривился, но Альберт не заметил и воодушевлённо продолжил, — я не имею права рисковать. Ведь если она выскажет просьбу, у меня не будет выбора, я буду должен выполнить.

— Ну почему же не будет выбора? — Не стал сдерживать язвительность фальшивый граф. — Почётно застрелиться, чем не выход?

— Вы… Вы серьёзно? — неверяще переспросил Альберт. — Ставите жизнь какой-то преступницы выше жизни знатного ара?

— Ну, — сказал элронец, — мне она ничего не сделала, а Вы отняли уже почти десять минут моего времени.

И выразительно посмотрел на дверь. Намёк было сложно не понять, и Альберт — другого имени он не назвал, так что Шеррайг продолжал его про себя называть Альбертом и иногда хлыщом, побелев от гнева двинулся к выходу.

— Я думал, Вы благородный человек, а Вы!.. — Бросил напоследок молодой человек дрожащим голосом и покинул комнату.

— А я — злобный и ужасный, и не человек. — Равнодушно сообщил захлопнувшейся двери элронец и перевёл взгляд на Аю, которая выскочила из под стола и теперь бегала по комнате, кровожадно сверкая глазами.

— Ну, хлыщ! Ну, упырёныш! — Шипела она. — Сейчас я тебе устрою выбор честного человека! Пойду и попрошу оказать мне и человечеству услугу — повеситься. И пусть выбирает стреляться или вешаться!

Тут она подняла взгляд на Шеррайга, поймала его смеющийся взгляд и слегка успокоилась.

— Давай его всё же проклянём, — проворчала она и, видимо, вспомнив, почему оказалась под столом, спросила:

— Так тебя не зацепило? Не будешь меня убивать? Или будешь, но не меня?

— Не зацепило. Не буду. Но коробочка действительно с сюрпризом. Дождёмся визитёра и наведаемся потом в город, в службы доставки. Вдруг что-нибудь прояснится.

Вскоре к Её Светлости, герцогине д'Арнуар, прибыла подруга с неожиданным визитом, и Шеррайг отправился подслушивать. И даже чуть-чуть подсматривать. Ая остаться в стороне, конечно же, тоже не смогла, и теперь они по очереди приникали к специальному глазку, ведущему в гостиную.

Было что-то странное в поведении гостьи. Нет, она не стала спрашивать с порога про духи, подруги сидели в гостиной и щебетали о погоде, общих знакомых и прочей ерунде. Но настораживал «плывущий» взгляд девушки — периодически она словно выпадала из разговора и с изумлением осматривалась, как бы недоумевая — что она вообще тут делает.

Когда речь, наконец, зашла о духах, Шеррайг окончательно утвердился в своих подозрениях, что дело нечисто.

— Кстати, ты ещё не пробовала духи, которые я прислала тебе в подарок? — Беззаботным тоном спросила девушка, а на лице у неё в это время было написано такое безграничное удивление, что не заметить его было сложно.

Вот и Ая, прорвавшись к глазку, уже через секунду отступила и шепнула ему: «С ней что-то не так. Сильно не так».

Элронец кивнул. Если бы девушка была под воздействием внушения, то её поведение было бы однородным. Сейчас же создавалось впечатление, что у несчастной раздвоение сознания, и одна половина с ужасом наблюдает за тем, что творит вторая.

— Может, ей тоже твоей крови накапать? — вдруг предложила Ая.

— Нет. — Резче, чем хотелось, отрезал он. И, чтобы немного сгладить, добавил, — Потом объясню.

А раздвоение сознания — вернулся к размышлениям Шеррайг, скорее всего означает, что прямо сейчас в сознании бедной девушки находится ментальный маг, и толкает её на слова и поступки, которые ей кажутся нелогичными и странными. То, что маг не стал использовать полное подчинение, скорее всего, объясняется тем, что он посчитал проверку не настолько важной, чтобы основательно готовиться — погружаться в память и личность девушки, изучать её. А без должной подготовки полное подчинение вызвало бы куда больше странностей с точки зрения хорошо знакомых жертве людей. Ну и не у всех такая богатая мимика, как у этой девушки, по большинству людей заметить внутренний разлад было бы намного сложнее.

Существовал ещё вариант, что маг был просто слишком слаб для полного контроля, но его Шеррайг решил даже не рассматривать — нет ничего опаснее, чем недооценить врага. И друга, да, этому жизнь его уже научила… К тому же маг, способный создать такое внушение как с этими духами, пусть и с помощью цветков из проклятого леса, слабым быть не мог. Никак.

Увы, но сам Шеррайг не отличался способностями к ментальной магии, по иронии судьбы в этом был очень хорош Мэррой, но из разделённых с Мэрроем способностей ментальная магия была самой слабой. Ещё раз увы. Хотя, по сравнению с обычными людьми элронец всё равно находился в куда лучшем положении — кровь, текущая в его жилах, сама по себе прекрасно защищала от всяких внушений, подчинений, наваждений, приворотов и других воздействий. Надо сделать для Аи амулет, — неожиданно для самого себя подумал он.

Глава 10

Ая

В кружке с глинтвейном плавали корочки апельсина, я периодически размешивала их коричной палочкой, и наблюдала как они закручиваются и кружатся, кружатся, кружатся… Я ощущала с ними даже некоторое родство и единение — меня также закрутило в крутую спираль событий. И прямо сейчас слегка кружилась голова, — половину кружки глинтвейна я уже выпила. Самое время кое-что спросить.

Я подняла взгляд — Шеррайг пристально изучал карту Сандерланда. Он был в очередной своей личине, но мне уже начинало казаться, что я теперь тоже вижу настоящее, а не сотворённое. Я видела его истинного. Хотя, возможно, это всё глинтвейн.

Мы сидели в лучшем, из имеющихся в этом городке двух, ресторане. Визит в агентство по доставке — оно было одно, особо ничего не дал, так как посылка пришла из столицы.

— Как думаешь… — я замялась.

Но он понял.

— Не знаю. Но я сделаю всё, что могу.

Я кивнула. И сделала ещё глоток. Тепло разлилось по горлу, по ногам и придало смелости на следующий вопрос.

— А если в последний день… Ну или в предпоследний… Если мы поймём, что шансов у нас нет… — Тут я окончательно смутилась и поняла, что выпито недостаточно. И неизвестно сколько будет достаточно, чтобы это произнести.

Шеррайг наградил меня долгим серьёзным взглядом, от которого я опустила глаза и покраснела. И он, кажется, опять меня понял.

— Ая, — сказал он. — Тогда я сделаю всё, что ты захочешь. Всё.

И я ощутила и облегчение, от того, что всё же задала терзающий меня вопрос, и острую потребность сменить тему.

— Слушай, — вдруг пришла мне в голову идея. — А ты не можешь проклясть Мэрроя?

Кажется, мне удалось в очередной раз его удивить. Шеррайг поднял брови и уточнил:

— Перед смертью?

— Да нет же, — удивилась я непонятливости элронца, — сейчас! Чтобы он тоже нас искал.