Не отводя от меня взгляда, он выбирал еду, затем его крепкая рука обняла меня за талию и притянула к себе, приподнимая вверх фартук горничной. Его губы оставили влажный поцелуй на моем бедре, влажное поддразнивание языка скрыло прикосновение его рта.

Каждый дюйм моего тела взбунтовался в протесте, но я не дрогнула.

Усмехаясь, он отпустил меня.

― Спасибо, мисс Уивер!

Это усмешка выдала его, он был еще одним.

Он был еще одним Хоуком! 

Мужчина кивнул мне, чувствуя мою заинтересованность в нём.

― Я средний брат, ― сказал он мягко. ― Хотя я сомневаюсь, что ты знаешь моё имя, я заметил, что Джетро получает удовольствие во всю, но теперь ты знаешь, кого звать на помощь, когда старший брат зайдёт слишком далеко.

 Он поманил меня пальцем, подзывая меня подойти поближе.

 Несмотря на свои ощущения, я наклонилась ближе к нему. В этом брате было что-то такое… Что-то совершенно иное.

 Его светло-шоколадные глаза, семейная черта Хоуков, сложились по углам в морщинки, он проговорил:

― Я Кестрел[5], ― указывая на татуировку на его руке, он добавил: ― Как птица.

― Отстать от неё, Кес. Другие братья ждут своей очереди, ― приказал Джетро раздражённо.

Кестрел захихикал.

― Полегче, Джет. Я только играю со своей едой. ― Он отклонился, показав рукой, чтобы я продолжила.

Сколько сыновей было у мистера Хоука? Скольким я должна буду ещё подчиниться, когда надоем Джетро? Я не обладала душевной защитой, чтобы спать со всей дьявольской семьёй.

Я не задержала на нем взгляд и мне не позволили говорить, но я хотела узнать о нем побольше. Я хотела узнать, почему у меня появилось чувство близости, и неважно, что такое крошечное.

Напряжённая, я обошла его стул и направилась к следующему клиенту.

У следующего мужчины в брови и на губе был пирсинг. Иссиня-чёрные волосы были уложены как у Вона, разрывая моё сердце, когда он наклонил голову к моей руке и провёл языком по моему локтю.

Ви.

Слезы жгли глаза. Ви был всем для меня. Я не могла думать о нем, пока происходило всё это. Я должна была ответить ему на сообщение. Я была жестока, оставив его страдать.

Зажмурившись, я двинулась к следующему мужчине.

А затем к следующему.

И к следующему.

Каждый из них благодарил меня, после того как попробовал меня, действуя как джентльмены, а не сборище монстров, которыми они на самом деле являлись.

С каждым облизыванием, я застывала, постоянно напрягаясь и ненавидя тот момент, когда они оставляли свою слюну на моей коже.

К счастью, отсутствие голода растянуло время, смешивая мужчин и языки в кошмарную карусель. Я потеряла, кто и где облизывал меня, заперевшись внутри себя и, сосредоточившись на весе подноса, который становился все легче и легче.

Но ни один из них не прикоснулся к моей груди или киске.

От этого я прибывала в состояние тревожного осознания. Они были мужчинами. Измывались над женщиной, которую им позволили попробовать. Почему они не притрагиваются к самым сокровенным местам?

Незнание и ожидание послали мурашки по коже больше, чем их нетерпеливые языки.

Следующий мужчина, которого я обслуживала, был взрослым, с седеющими усами и тонкими волосами. Он лизнул мою шею, уткнувшись носом в мои волосы, прежде чем взял тарелку с подноса.

Я в трансе двинулась дальше к следующему гостю.

Но пожилой мужчина схватил меня за бедро и передал следующую часть пергамента.

Мой транс испарился, оставив меня жаждущей новой информации. Только поэтому я позволила всё это. Я позволяю себе руководить историей. Двойной смысл мысли не ускользнул от меня. Тебя украли из-за истории. Ты остаёшься здесь из-за истории. 

Алмазный ошейник впился в шею.

Поставив блюда на стол, я перенеслась из двадцать первого века в 1672 год.

За поступки, совершенные Перси Уивером и его зажиточной свитой, он подвергается осуждению и требованиям. Его жизнь находится во власти Беннета Хоука, требующего следующее возмездие: 

Денежная компенсация. 

Публичное извинение.

И самое важное, физическое возмездие.

Какой ублюдок. Он что, не мог отпустить небольшое оскорбление?

Он спас целую семью от повешения. Каким-то образом он сохранил Перси Уивера и моих предков от болтания на верёвке, и в этом я была благодарна ему. Благодарна мужчине, который спас моих родственников, но в то же время украл моё будущее.

Если бы этого документа не было, я бы и не родилась. Никто после Перси и Мари не существовал бы. Было трудно ненавидеть кого-то, кто даровал тебе жизнь, но легко ненавидеть того, кто украл бесчисленное количество этих жизней из будущих поколений позже.

― Продолжайте двигаться, мисс Уивер, ― промурлыкал Джетро.

Я подняла голову.

Он стоял, ужасающе молча, наблюдая за мной как охотник.

Я хотела бросить в него сердитый взгляд. Хотела сделать что-нибудь идиотское, типа как показать ему язык. Но не было смысла заставлять его ненавидеть меня ещё больше, чем он уже ненавидит. В тот момент, как смогу зарядить телефон, я прогуглю: «Как можно привлечь мужчину»?

Я соблазню его. 

Я буду наслаждаться тем, как его безупречный контроль спадёт. Мне нравилось быть той, кто это сделает.

Я заставлю его переживать.  

Я превращу эту пародию в пророчество и околдую Хоука.

С решительностью, выросшей в моем сердце, я схватила поднос.

Двинувшись вперёд на некрепких ногах, я жадно смотрела на следующий клочок бумаги. Он застенчиво лежал в центре стола, маня меня.

Следующий человек, попробовавший меня, был мальчишкой, который только вышел из подросткового возраста. Его прикосновения были нежными, язык едва лизнул мою кожу. Он был моим любимцем из всего стола.

Ещё после двух облизываний, я надеялась, что заслужила следующий кусочек бумаги, но никто не дал мне его. Моё сердце сжалось, когда я сделала полный оборот, зажмурила глаза и представила, как каждый язык двигается к местам, которые я желала, чтобы были скрыты.

Я не могла перестать дрожать, когда поставила пустой поднос на столешницу. Положив руки на твёрдую поверхность, я глубоко вдохнула. Слезы жалили глаза, отвращение свернулось в желудке, рыча отчаянным голодом. Это было пыткой во многих смыслах. Подавать еду, зажравшимся мужчинам, которые ещё и вкушали меня.

― Основное блюдо, если вам будет угодно, Нила, ― пробормотал мистер Хоук.

Я взглянула через плечо. Он сидел там, поглаживая свою козлиную бородку. Его золотистые глаза такие же, как у Джетро, но в них не было ни терпения, ни терпимости, а его губы радостно изогнуты. Он наслаждался этим.

Конечно же. Они все наслаждались этим.

Включая моего главного мучителя.

Оттолкнувшись от буфета, я взяла огромный серебряный поднос с цыплёнком и спаржей. Опустив глаза, я сознательно держала поднос высоко на вытянутой руке, создавая щит, чтобы пройти мимо Джетро.

Не то чтобы это помогло.

Он вытянул руку и остановил меня. Я прокляла его уже хорошо знакомые прикосновения. Моё тело хорошо помнило удовольствие, которое он доставил мне у конюшни. Я не хотела от него ничего. Особенно помнить о его пальцах.

Я уставилась в его глаза. Молча.

Это было сложно.

 Я так много хотела сказать ему. Так сильно кричать. Моя голова всё ещё болела от его удара, моё эго всё ещё было ранено от незнания того, как дрочить ему, чтобы он хотел этого. Он заставил меня почувствовать себя маленькой, ни на что негодной девочкой.

Наклонившись, он прошептал мне на ухо:

― Мне нравится наблюдать за тобой, такой послушной, мисс Уивер. И твоё молчание... ― он убрал волосы с моей щеки, проводя кончиками пальцев по шее, ― возбуждает меня.

Я втянула в себя воздух и взглянула на его штаны. Очертание его огромного члена, ― который пугал меня больше, чем его руки, характер или ужасная молчаливость, – заметно выпирало из его джинсов.