Я всегда удивлялась, зачем работорговцу использовать девушку. Глупость? Или желание? Последний вариант наиболее вероятен. Желание может заставить нормальных людей наделать глупостей. Разве я не стала тому доказательством?

Вскоре Хаммер остановился перед старым, полуразрушенным домом, который вот-вот развалится на части. Внешность частенько бывает обманчива, и это был как раз один из тех случаев.

Внутри же, эти ломкие стены оказались толстыми и непроницаемыми. Катушки проводов и мин валялись повсюду. Компьютеры и остальное оборудование для защиты «дома» от вторжения, а так же для содержания заключенных внутри.

– Десять минут, – напомнила я Люциусу, когда выпрыгнула наружу. Я не хотела, чтобы кто-либо открывал мне дверь и помогал выйти. Женственность и утонченность были теми вещами, которые мне в данный момент не хотелось воплощать. Я хлопнула дверью сильнее, чем нужно. – Я буду следить за часами.

Жара мгновенно ударила по мне, окутывая меня, словно толстое одеяло. Яркие солнечные лучи сжигали все на своем пути, превращая в бесплодную землю.

Ветки и камни. Люциус зашагал в мою сторону, его длинные, мускулистые ноги решительно сокращали расстояние. Он излучал свое собственное тепло, но во мне оно ощущалось несколько иначе, нежели солнечное.

– Не удивляйся, – оживленно ответил он, – когда я выиграю после пяти.

Я мысленно улыбнулась. Такой дерзкий, но все же обречен на провал. Такого удовольствия мне не доводилось испытывать много лет. Если вообще доводилось. Но внешне я никак не отреагировала на его слова. Вместо этого я повернулась и зашагала вперед. Он шел рядом.

Никто не ждал нас у двери. Однако охранники и агенты прямо-таки изобиловали внутри, несколько даже наблюдали за каждым нашим движением, когда мы переступали покосившийся порог.

Так как мы бы никогда не зашли дальше порога без разрешения, нам не пришлось переносить сканирование радужной оболочки глаза или идентификацию отпечатков пальцев. Кроме того, нас уже ждали. Майкл Блэк контролировал это маленькое зданьице также, как и всех и вся внутри него, самого его тут не было, полагаю, это делало меня босом на данный момент.

При этой мысли я выпрямила плечи.

Сколотая входная дверь автоматически закрылась. Мои руки оставались в опасной близости к ножам. Вообще-то, привычка. Я незамедлительно осмотрела новое окружение. В первой комнате находилось одиннадцать мужчин.

Двое стояли у компьютерного терминала в дальнем углу; трое сидели на единственном диване, чистя и проверяя оружие. Остальные мужчины расслаблялись и попивали кофе.

Прохладный воздух распахнул для меня свои объятия. С облегчением я стянула с себя кепку, и мои волосы рассыпались по спине. Я ненавидела носить кепки, поскольку они сохраняли тепло, но мне также не нравилось, когда в лицо лезли волосы.

Золотые локоны заслоняли обзор, а хорошему убийце полагается видеть все вокруг себя. Давно уже нужно было их обрезать, но они напоминали мне о матери… единственное напоминание, которое у меня осталось о том, чего в самом деле и не было.

– Отведи Люциуса к заключенной, – сказала я, ни к кому в частности не обращаясь.

Невысокий, быкообразный мужик подошел к моему… рррр… напарнику.

– Сюда, – сказал он, избегая взгляда Люциуса.

Люциус пошел за ним, но я остановила его, положив руку на предплечье. Он остановился, бросив на меня равнодушный взгляд.

– Отдай мне свое оружие, – тихо сказала я.

Он рассмеялся. Рассмеялся на самом деле так, что гулкий звук заполнил всю комнату. Но когда он заговорил, его голос был так же тих, как и мой.

– Без вариантов.

– Ты слышал, что произошло с тем агентом А.У.Ч Далласом Гутьерресом, когда другой агент взял на допрос с собой оружие?

Его улыбка вернулась, смягчая его суровые черты лица.

– Справлюсь сам. Кроме того, я не сделаю тебе такое одолжение, убив себя, прежде чем не получу свой приз.

С этим, он стряхнул мою руку и ушел. По крайне мере, он хотя бы не назвал меня «Печенькой» перед всеми этими мужиками.

Я повернулась к Рену, который последовал за нами внутрь.

– Где я смогу понаблюдать?

У него дернулся мускул на челюсти, но он услужливо ответил:

– Я покажу.

Он провел меня по хорошо освещенному узкому коридорчику, спуская нас на этаж ниже. С каждым шагом, температура понижалась, воздух становился влажным.

Стены были простенькими, немного грязноватыми, но нигде не было видно ни камер, ни сенсоров. Все же я знала, что за каждым нашим движением наблюдают. Я знала, как работал Майкл – человека не оставляли на волю случая.

Несмотря на то, что камеры безопасности были вне закона без специальной лицензии, которой у Майкла не было, поскольку он не хотел, чтоб кто-то знал о его делах… я знала, что они здесь были.

– Что у тебя с Люциусом Адером? – спросил Рен, нарушая тишину.

Я не ответила на его взгляд.

– Какое тебе дело?

– Люциус Адер – убийца.

На этот раз мне пришлось улыбнуться.

– Как и я. Как и ты, если уж на то пошло.

– Нет, я имею в виду, он жестокий убийца. Он убьет кого угодно. Женщин. Детей. Я бы на твоем месте поглядывал за своей спиной.

Я не позволила себе отреагировать на его слова.

– Ну, ты не я, – на мне все еще были солнечные очки, так что я бросила на него острый взгляд поверх них. – Кроме того, я всегда приглядываю за своей спиной… даже пока я с тобой.

Коридор, наконец-то, закончился. Мы оказались перед тем, что выглядело как обычная стена. Рен приложил ладонь к консоли в углу и открылись две панели. Одноразовая, управляемая компьютером игла уколола его палец, и была взята маленькая капелька крови.

Когда компьютер узнал его ДНК, стена, состоящая из двух стальных пластин, разъехалась посередине, впуская нас. Я не знала правду ли сказал Рен о Люциусе.

Эти двое не были друзьями, так что существовала реальная возможность, что Рен приукрасил свою историю. Тем не менее, мне не хотелось думать о Люциусе, как убийце невинных… действительно невиновных людей, которых я старалась защитить.

– Идем, – проворчал Рен, недовольный тем, что не получил от меня желаемой реакции. Он отвел меня в маленькую комнатку. Целую стену занимал голографический экран, который показывал все происходящее в другой комнате.

Я увидела маленькую, простенькую в голубых тонах комнату с двумя деревянными стульями. Я опустилась на место наблюдателя, скорее пуфик, нежели стул, заставляя тем самым Рена встать рядом со мной.

Я наблюдала, как Люциус, скрестив руки на груди, смотрел на бледную, дрожащую Сахару Роуз, которая молчала. Она хныкала, но это не считалось. Ее голубые глаза широко распахнулись и были заполнены слезами, и она продолжала дергать себя за светлые волосы.

Ухмыляясь, я бросила взгляд на часы рядом с собой.

Десять минут. И я захожу.

Глава 5

Пять минут прошло. Пять минут осталось.

Я почти ненавидела эти десять минут отведённого времени. Но наблюдать за Люциусом было очень занимательно. Попытки кричать на Сахару Роуз провалились, так что он пытался ее уговаривать.

Запугивание молчанием не сработало, поэтому он переключился в режим «Я хороший парень, и ты можешь рассказать мне что угодно». Всякий раз, когда он приближался к ней, ее дрожь и вопли усиливались, но она не произнесла ни слова. Когда она в конце концов начала истерически кричать, он отвернулся и потянул руку, словно хотел почесать голову.

Я рассмеялась. Его охватило отчаяние. Но мне пришлось признать – его выходки отвлекали меня от ЙенаЛи и своего провала. Еще три минуты прошли безрезультатно.

Люциус постарался скрыть это, но я уловила, как он несколько раз бросал полный растерянности взгляд на часы. Мне пришлось удержаться от очередного взрыва смеха. Я никогда раньше не наслаждалась чужой болью, но, черт… Наблюдая за этим твердолобым мужчиной, я словно ела огромную миску покрытых глазурью персиков – моей самой большой слабости.