— Поставлю я свою подпись или нет, — сухо проговорил Фуллер, — будет зависеть от того, что именно вы попросите написать.

— О, текст совершенно безобидный, — улыбнулся ему Фокс. — Это всего лишь зарок, данный нашими предками, фраза из «Декларации независимости Соединенных Штатов Америки». Беллоуз, раздайте, пожалуйста, карандаши и бумагу.

Дворецкий взял бумагу и карандаши, но вместо того, чтобы раздать их присутствующим, вдруг застыл как вкопанный. За окном, на некотором расстоянии, отчетливо прозвучали выстрелы, потом ухнуло так, что воздух раскололся, словно от орудийного залпа. При этом звуке всех будто сорвало с места; кухарка Редмонд, которая несла поднос с охлажденным чаем, уронила его на пол, даже не пытаясь удержать, и огласила и без того потрясенный воздух диким, леденящим кровь воплем.

Глава 20

Когда двумя секундами позже в комнату ворвались люди, Редмонд сидела на полу в луже холодного чая и битого стекла и все еще вопила. Все повскакали с мест, Джеффри опрокинул стул, Генри Джордан был бледен и весь дрожал, Миранда вцепилась в руку Энди Гранта, Макэлрой привалился спиной к стене…

— Что?! Кто?! — выкрикивал полковник Бриссенден.

— На дворе! — перекрывая другие голоса, прокричал в ответ Фокс. — Здесь никто не пострадал. На дворе!

Бриссенден рявкнул, отдавая команду, два полицейских развернулись и исчезли. Полковник еще раз рявкнул, и мускулистый гигант, сидевший в коридоре, поднял истерически орущую Редмонд, словно мешок хлопка, и вынес из комнаты. Дервин размахивал руками, стараясь жестами объяснить что-то человеку с подбородком профессионального боксера и мрачным взором поэта, специализирующегося на пессимистических темах. Не слушая прокурора, тот прошел через комнату.

— Привет, Фокс. Говорите, стреляли на дворе?

— Привет, инспектор. Да.

— Пуля сюда не залетала?

— Никто здесь ее не видел и не почувствовал.

Инспектор Дэймон кивнул.

— Мы сидели в библиотеке, с другой стороны дома, поэтому нам трудно судить. — Он повернулся. — Что там происходит?

В темноте за окном раздавались воинственные, громкие и возбужденные голоса. Они доносились все слабее и слабее: видимо, говорящие завернули за угол дома.

Бриссенден подался вперед. Теперь голоса, смешавшись с другими звуками, слышались уже в холле, и, различив один из них, Текумсе Фокс бросился к двери. Но ее уже открыли без его помощи. Вошли двое полицейских, а между ними широкоплечий человек с квадратным лицом, который, тесно прижав к боку левую руку, поддерживал ее правой повыше локтя. Увидев Фокса, он обратился к нему и провозгласил глубоким басом, в котором дрожало еле сдерживаемое негодование:

— Этот подлец выстрелил в меня!

Фокс уже был рядом.

— Куда тебе попало, Дэн? Дай посмотрю. Ты лучше сядь. Благодарю вас, инспектор. Дэн, убери руку, я осторожно разрежу тебе рукав…

— Может быть, лучше…

— Нет. Сиди спокойно. Вот так. Да ты весь в крови.

Спокойно, тебе совсем не нужно смотреть! Нет, спасибо, миссис Пембертон, жгут не нужен. Отойдите, пожалуйста, мисс Грант. — Фокс бросил быстрый, внимательный взгляд на бледное лицо Нэнси. — Лучше сядьте… усади ее в кресло, Энди. Задеты только кожа и мышцы… нам нужно перебраться в ванную…

— Я хочу сначала кое-что сказать.

— Давай. Только сиди спокойно.

— Я весь день старался к вам пробиться. А меня ни за что не пускали. Даже к телефону вас отказывались позвать. Мне нужно было до вас добраться, потому что я знаю, кто убил Торпа.

— Знаешь?

— Да. Как только немного стемнело, я перелез через стену и направился к дому. Кто бы мог подумать, что один из этих дураков действительно откроет стрельбу?

И не только откроет, но еще и попадет в меня!

— Рана, слава богу, не опасная. Давай говори, кто убил Торпа?

— Сын его. Джеффри.

— Сын?! — Не обращая внимания на поднявшуюся суету и восклицания, Фокс спросил: — Как ты мог видеть его с такого расстояния?

— Я не видел. Но знаю, что парень…

— Тогда нам лучше обсудить это в ванной. Не помню, чтобы я когда-то видел тебя в таком волнении. Не толкайтесь, полковник, вы об этом узнаете. Ну так что тебе известно, Дэн?

— У него был мой револьвер. Я сам его дал ему вчера вечером, а если Торпа застрелили из него…

— Ты хочешь сказать, мой револьвер? Один из моих револьверов?

— Ладно, пусть ваш. Тот, с которым я ходил.

Глаза у Фокса засверкали.

— Ты дал этот револьвер Джеффри Торпу?

— Я одолжил ему на время. Когда он приезжал вчера вечером, а потом спустился, чтобы ехать домой. Я сидел на веранде и целился из него…

— Во что целился?

— В фонарь для жуков.

— Ты имеешь в виду ловушку для насекомых?

— Да. Тут появился этот желторотый дурак, увидел и сказал, что собирается купить револьвер, хочет иметь его при себе, но не может приобрести его раньше чем завтра. Я спросил, зачем ему оружие, он ответил, что для защиты. — Покорни это услыхал и предложил одолжить ему мой…

— И ты позволил ему взять.

— Правильно. Эй, больно же!

— Я промыл рану. Не стану говорить, что мне на самом деле хотелось бы с тобой сделать. Вы хотите расспросить его до того, как я отвезу его к врачу?

— Да. — Вид у Дервина был мрачный. — Нужно, чтобы он опознал револьвер и подписал свои показания…

— Вы это сделаете, как только я с ним закончу. С револьвером все и так ясно. Я имею в виду другие детали.

— Да. — Дервин повернулся к Дэну. — Револьвер был заряжен, когда вы давали его Торпу?

— Конечно! — Ответ последовал не от Дэна, а от Джеффри Торпа, который теперь стоял напротив Дервина. — Я взял его на время, и он был заряжен! Я положил его в карман и принес с собой сюда, домой!

— Вы признаете это?

— Да.

— Пойдем, надо наложить повязку, — сказал Дэну Фокс, и, когда они вышли из комнаты, никто не попытался их остановить.

Все глаза были прикованы к Джеффри. Миранда подошла и встала рядом с ним, лицо ее побледнело, подбородок решительно выдвинулся вперед. Полицейский бочком Двинулся к ним и незаметно встал у Джеффри за спиной.

— Уведите его отсюда! — прорычал Бриссенден. — Проводи его в библиотеку, Харди.

Полицейский положил руку Джеффри на плечо, но тот, не обратив на него никакого внимания, заговорил с Дервином:

— Собираетесь пропустить меня через свою выжималку? Ну что же, давайте! Только сначала я хочу задать вопрос. Сестра сказала мне, что установлено, будто револьвер, из которого убили отца, принадлежит Текумсе Фоксу. Это верно?

— Да. И следовательно…

— Минутку! Теперь моя очередь отвечать. Но ни в библиотеку, ни куда-то еще я не пойду. Я буду говорить здесь, пускай все слышат. Можете позвать сюда вашего стенографиста. Итак, когда я приехал вчера вечером домой…

— Погоди минутку, Джеффри! — крикнул адвокат Фуллер. Его обычно уклончивый взгляд был теперь нацелен прямо на окружного прокурора. — Думаю, сначала мистеру Торпу следует поговорить со мной.

— К черту! — ругнулся Бриссенден.

— Я думаю, что нет, — ответил Дервин.

— А я думаю, да. — Голос Фуллера звучал решительно. — Иначе мне придется посоветовать мистеру Торпу не отвечать ни на какие вопросы и не сообщать никаких сведений…

— Можете оставить свои советы при себе! — выпалил Джеффри. — Я все время боялся…

— Джеффри! Я приказываю вам как ваш адвокат хранить молчание! Вы пренебрежительно относились к власти и влиянию, которыми пользовался ваш отец при жизни, и теперь…

— Это не так, — спокойно возразила Миранда. Она стояла рядом с братом, положив руку ему на рукав; с другой стороны от него был полицейский. — Джефф, я думаю, мистер Фуллер прав. Мне кажется, тебе следует с ним поговорить, прежде чем ты позволишь им… позволишь… — Она запнулась.

Джеффри посмотрел на нее.

— Премного тебе благодарен, сестренка, — горько проговорил он. — Ты считаешь, что это я убил отца. Да?