Щеки Джульетты покрылись красными пятнами. Ни один мужчина раньше не говорил с ней так прямо. Она с сомнением посмотрела на него, думая, стоит ли она этого.

Он ответил ей взглядом, полным такой нежности, что она прогнала все свои страхи. Она неуверенно улыбнулась ему, и Марк, поставив свой стакан с бренди, взял из ее ослабевших пальцев бокал. С непреднамеренностью, которая противоречила его горячо блестевшим глазам, он нежно притянул ее к себе, поцеловав сначала осторожно, а потом со все возрастающей страстью. Джульетта отозвалась с такой искренней страстью, что почувствовала дрожь, которая пробежала по его сильному телу.

— О, Джульетта, — прошептал он, — ты никогда не перестаешь восхищать и удивлять меня!

Почувствовав, что она немного напряглась, когда понимание того, что она делает, нахлынуло на нее, он отстранился от нее.

— Ты передумала, дорогая?

— Я знаю, к чему это ведет, Марк, — сказала Джульетта глухим голосом. Она опустила глаза и выдавила из себя в смущении: — Я никогда этого не делала раньше, я нервничаю.

Марк все еще ласкавший ее, отстранился, широко открыв глаза от удивления. «Это все испортило, — мрачно подумала Джульетта. — Неопытность хороша, когда тебе восемнадцать, но в двадцать пять это довольно странно. Он не хочет лишних хлопот».

Она не могла вынести его взгляда, видеть, как изменилось его лицо.

— Дорогая, последняя вещь, которую я хочу, это вовлекать тебя в то, к чему ты не готова. Я отвезу тебя обратно в отель, пока еще не поздно, — сказал наконец Марк.

Это был вежливый отказ, он больше не хотел ее. Джульетта вырвалась из его объятий, ее глаза были полны слез разочарования. Марк взял ее за подбородок и поднял ее голову так, чтобы она могла видеть его лицо, и нежными поцелуями осушил слезы, катившиеся из уголков глаз.

— Дорогая, я не хочу, чтобы ты уходила, поверь мне, но я ждал тебя семь лет, поэтому думаю, что смогу подождать еще немного. — Он тяжело вздохнул. — Но только если тебя не будет рядом!

— Что ты имеешь в виду? — спросила Джульетта озадаченно, и ледяной комок отчаяния стал таять внутри от вновь проснувшейся надежды.

— Если ты останешься, то я вряд ли смогу отпустить тебя, — просто ответил он. — Я признаюсь, что все мои намерения и мысли были направлены лишь на одну цель — затащить тебя в постель. Только небесам известно, как сильно я все еще хочу этого! — горько сказал он. — И я могу это сейчас сделать: каждое движение твоего тела говорит мне, что я заставляю трепетать его от страсти, — добавил он с присущей всем мужчинам самоуверенностью. — Но я не хочу связывать тебя с собой лишь физическим влечением, как бы прекрасно это ни было. — Синие глаза мгновенно затуманились. — Я хочу теперь большего. Только заниматься с тобой любовью будет для меня недостаточно. Прежде чем принять прекрасный дар, который ты мне предлагаешь, я хочу, чтобы ты полюбила меня. Чтобы ты полюбила меня так же, как я люблю тебя, — нежно добавил он.

Глава 7

Джульетта пристально посмотрела в его лицо, едва осмеливаясь поверить в то, что она слышала. Краска отлила от его лица, его глаза выражали чувства совершенно другого рода, он немного нервничал, ожидая, что она ответит. Прилив теплой нежности нахлынул на нее при мысли, что она все-таки пробила брешь в его броне самоуверенности, но у нее не хватало смелости посмотреть на него.

Опустив глаза, она сказала хрипло:

— Я уже полюбила. Я никогда не переставала любить тебя. — Она слабо улыбнулась. — Ты не тот мужчина, которого легко забыть, мистер Лонгридж! — Она услышала, как он вздохнул с облегчением, и почувствовала, что обнимающие ее руки, застывшие в нервном напряжении, расслабились. Она положила голову на его надежное плечо и задумчиво сказала: — Думаю, я была довольно странной девушкой, никогда не интересовалась ни одним мужчиной, который приглашал меня пообедать или сходить в театр; я как-то подслушала, как один из моих так называемых парней поспорил, что он выяснит, была ли я с тобой в постели или нет, но у него ничего не вышло!

Его руки судорожно сжали ее в объятиях, и он в раскаянии тяжело вздохнул.

Джульетта озорно посмотрела на него.

— Но в конце концов Марк Лонгридж собирается это сделать, не так ли?

Марка не надо было дважды приглашать. Он встал и, взяв ее на руки, отнес в свою спальню.

Их разбудил настойчивый стук в дверь. Миниатюрная пожилая китаянка, одетая в черный халат и белые штаны, вошла, что-то лопоча на своем родном наречии. Джульетта забралась под покрывало, когда Марк, бормоча ругательства, сел на постели и ответил ей на том же языке. Пожилая женщина кивнула и вышла, закрыв за собой дверь.

Он поцеловал Джульетту в лоб.

— Там кое-кто за дверью хочет срочно поговорить со мной. Я вернусь, как только смогу, — пообещал он, натягивая джинсы и тенниску.

Казалось, прошла вечность, прежде чем он вернулся. Между его нахмуренными бровями появилась складка. Джульетта приподнялась на локте.

— Что-нибудь важное?

— Что? Да нет, — рассеянно ответил он, присев на край кровати, задумчиво глядя на вышитый ковер на стене.

Она почувствовала себя неловко.

— Я лучше оденусь и дам тебе возможность спокойно поработать, — холодно сказала она.

Марк метнул на нее быстрый взгляд.

— Что ты скажешь, если мы еще немного побездельничаем и отправимся куда-нибудь на лодке на целый день? Дела могут еще немного подождать. Японцы все равно не приедут ко мне раньше середины недели. А Ричард может сам уладить все остальное. Ты мне слишком нужна, чтобы позволить тебе уйти.

Джульетта робко улыбнулась, ее все еще смущал тот поток чувств, которые он мог вызвать в ней всего лишь несколькими словами.

— Звучит прекрасно!

— У меня есть идея получше, — с удовлетворением отозвался он. — Мы встанем на якорь у одного из островов на ночь. Ты когда-нибудь занималась любовью под звездами?

— Ты же знаешь, что нет, но похоже, про тебя этого не скажешь! — сказала она, и ее пронзила острая боль ревности.

— Было бы довольно странно, не будь у меня к моему возрасту нескольких подружек, — сказал он, улыбаясь.

— Несколько — неподходящее слово по отношению к тебе, — сказала она раздраженно, надеясь, что он будет это отрицать.

— Слухи очень часто создают неправильное впечатление. Похоже, пришло время выяснить всю правду, — странно сказал он, вставая. — Ты хочешь принять душ перед завтраком?

— Да, — сказала Джульетта, немного озадаченная тем, что его настроение так резко изменилось.

В какой-то жуткий момент она подумала, что, может быть, он жалеет о прошлой ночи, но потом успокоила себя, что, будь так, он вряд ли пригласил бы ее на эту прогулку. Было бы эгоистично ожидать, что он не будет больше ни о чем думать, кроме нее, только потому, что Марк стал теперь центром ее мира. Приятный теплый душ значительно поднял ее настроение, и радостная улыбка Марка, когда она присоединилась к нему, дополнила ее счастье.

— Ты выглядишь хорошо, можешь спокойно есть, — одобрительно сказал он.

— Я почувствую себя значительно лучше, когда переоденусь, — уныло сказала Джульетта. — Это платье такое заношенное! Кажется, небо затягивается тучами, — задумчиво добавила она. — Сегодня хороший день для морских прогулок?

— Будет довольно ветрено, но об этом не стоит беспокоиться.

— Если ты уверен, что можешь провести этот день со мной, то, может, мне взять такси до отеля, переодеться и собраться? Я могу встретиться с тобой на лодке.

Марк поднял на нее потемневшие глаза.

— Я отвезу тебя. Ты же не думаешь, что я позволю тебе выпасть из моего поля зрения хоть на минуту, не правда ли?

— Со временем ты можешь прийти к выводу, что эта клятва весьма обременительна, но я люблю сентиментальности, — непринужденно сказала Джульетта, задаваясь вопросом о том, не собственник ли Марк.

Действительно, она так мало знает о нем; только то, что ее кровь начинает играть, когда она видит его, и что она последует за ним хоть на край земли. Она смотрела на его темноволосую голову, склоненную над тарелкой, удивляясь, что этот прекрасный человек может быть в нее влюблен. В порыве восторга она хлопнула себя по колену, и Марк удивленно подняла на нее глаза.