Он поднял на нее глаза и улыбнулся, когда она вошла в маленькую, залитую солнцем кухню, наполненную прекрасным ароматом свежесваренного кофе.

— Моя рубашка выглядит совершенно иначе на тебе! — сказал он, окинув ее оценивающим взглядом. Глаза его потеплели, остановившись там, где прекрасный нежный шелк рубашки немного оттопыривался. — Очень скромно и волнующе!

Джульетта улыбнулась; его тон был непринужденный, в голосе не слышалось угрозы. Он показал одно из бамбуковых стульев за столом.

— Садись; после изнурившей твой организм болезни нельзя ожидать, что ты быстро поправишься.

— Меня немного знобит, — согласилась Джульетта, хотя она не думала, что это вызвано только болезнью.

— А Лим, моя хозяйка, взяла сегодня выходной, чтобы съездить повидать свою семью, поэтому тебе придется мириться с моей стряпней, — весело сказал Марк. — Ты предпочитаешь завтрак по полной программе?

— Нет, я так не думаю, — с сомнением в голосе сказала Джульетта. — Только тост, пожалуйста.

Марк приготовил себе обильный завтрак, причем очень умело; это говорило о том, что он может поухаживать за собой сам, когда это необходимо. Говоря с Джульеттой, он принялся мыть грязные тарелки, время от времени поглядывая на нее.

— Я могу управиться и с посудомоечной машиной, и погладить себе рубашку! Хотя, если честно признаться, мне больше нравится, когда это делает за меня А Лим!

Джульетта задумчиво смотрела на него, думая, что ей совсем не следует удивляться. Марк был настолько уверен в своих мужских достоинствах, что ему никогда не приходило в голову, что он роняет свое достоинство, выполняя женскую работу, когда это необходимо. «Это особенный мужчина, — задумчиво размышляла Джульетта. — Девушке, которая сможет сохранить его любовь, очень повезет». Внезапное откровение о том, что она хочет на самом деле, пронзило ее словно молния. Она отогнала эту мысль, напомнив себе, что не стоит рассчитывать на звезды с небес. Марк просто хочет ее; и от него большего не добьешься.

— Тебе уже, наверное, нужно собираться в поездку на лодке? — спросила она. — Я не думаю, что смогу поехать. Пожалуй, вернусь в отель и отдохну.

Марк усмехнулся:

— Как ты думаешь, который сейчас час? Они давно уехали. Я позвонил им и рассказал, что случилось.

Рука Джульетты с тостом застыла на полпути.

— Ты не поехал из-за меня? — испуганно спросила она.

— Неужели ты действительно думаешь, что я бы поехал и бросил тебя одну? — спросил он, улыбаясь дразнящей улыбкой. — Но, может быть, на следующий уикэнд мы сможем поехать, например, на острова Соко и провести ночь на джонке. Что ты об этом думаешь?

Джульетта с трудом проглотила кусок тоста. Она знала, что он имеет в виду. Ведь Люси и Ричарда там не будет. Она посмотрела ему прямо в глаза, понимая, что никогда себе не простит, если сейчас упустит второй шанс.

— Мне бы этого хотелось.

— Хорошо. — Его невыразительный голос противоречил теплоте, которая появилась в его глазах. — На тот случай, если ты планируешь сбежать обратно в роскошные апартаменты гостиницы, мисс Хеммонд, — знай, что ты передо мной в долгу и должна составить мне компанию сегодня.

На лице Джульетты тут же появилось настороженное выражение.

— Все, что я хочу, — сказал он тоном оскорбленной невинности, — это растянуться на удобном кресле на балконе и поболтать с тобой. Когда я один, то чувствую себя обязанным работать. В конце концов, я имею право немного расслабиться?

— Пусть будет так. Как я могу тебе отказать? — сказала Джульетта, улыбнувшись в ответ, хотя ей было интересно, как именно Марк обычно любит расслабляться и подразумевает ли он, что и она должна в этом участвовать. Джульетта спросила:

— Дела с компанией правда настолько плохи?

— Я буду рад, когда все это закончится, каким бы ни оказался исход, — задумчиво ответил он. — Эти последние шесть месяцев были самые неприятные в моей жизни.

— И самые трудные, судя по обстоятельствам, — сочувственно заметила Джульетта.

— Да, это так, — согласился он, крепко сжав пальцами бокал в порыве гнева. — Но любой безумец с манией величия, который думает, что сможет саботировать Лонгриджей и меня, встретит ожесточенное сопротивление, и ему придется вступить в беспощадную схватку, которая произойдет по его вине! — сказал он с мрачной улыбкой, не предвещающей противнику ничего хорошего.

Джульетте стало немного не по себе. В это мгновение Марк выглядел совершенно безжалостным, ей не хотелось бы когда-нибудь вызвать его гнев. Он взял ее за руку, большим пальцем медленно поглаживая ее ладонь.

— Давай забудем про дела и выйдем на балкон, чтобы понежиться на солнышке; здесь оно нечастый гость. Одна из невыгодных сторон жизни на вершине заключается в том, что гора почти всегда закрыта тучами!

Он вынес ей кресло с высокой спинкой, принес несколько книг, которые оставила здесь Белинда, когда в последний раз гостила у него, и, подвинув свое кресло ближе к ней, принялся извиняться за свое продолжительное отсутствие, объясняя это тем, что он выбирал книги. Джульетта не знала, радоваться ей или огорчаться.

Она не могла сосредоточиться на чтении легкой готической новеллы, ей хотелось смотреть на Марка, изучать его стройные ноги, смуглую кожу, покрытую густыми черными волосами, чтобы навсегда запечатлеть в памяти каждую его частичку. Было трудно сосредоточить взгляд на расплывающихся перед глазами строчках текста; она снова взглянула на него исподтишка и увидела, что книга лежит на его коленях, а он спит. «Он действительно выглядит очень измученным», — с болью подумала она, уже без опаски изучая его лицо. Она спросила себя, сколько часов он позволял себе спать по ночам с тех пор, как начал бороться за будущее своей компании. Он был такой разносторонний: стойкий бизнесмен и плейбой, обольститель женщин и внимательный к другим человек. Такой нежный и сочувствующий, когда он ухаживал за ней во время болезни, — и такой беззащитный в своем сне с откинутой назад головой и растрепанными, как у маленького мальчика, волосами.

«Но это я стала совсем беззащитной», — подумала Джульетта уныло. За эти три коротких дня Марк разрушил все так тщательно сооружавшиеся ею преграды. Что же случилось? Девочка, приехавшая в Гонконг, покинет его женщиной, изведав в полной мере всю полноту и гамму эмоций зрелого человека, в которых она так долго себе отказывала.

Луч солнца, пробившийся сквозь завесу из пальмовых листьев, упал на лицо Марка. Он вздрогнул и быстро открыл глаза.

— Я не так планировал развлекать тебя, Джульетта, — покаянно сказал он. — Наблюдать за тем, как я сплю, — не слишком увлекательно.

— Это как раз то, что мне нужно, чтобы немного расслабиться, — сказала Джульетта, хотя мысли ее были далеко не так безоблачны. Она повернулась к нему, улыбаясь. — К тому же все было мирно и хорошо. У тебя, может быть, много недостатков, Марк, но, по крайней мере, ты не храпишь!

— Конечно же, нет! — оскорбленно воскликнул он, сладко потянувшись. Джульетта залюбовалась игрой его мускулов под рубашкой.

Он обхватил руками колени, пристально глядя на нее.

— Почему ты хотела выйти замуж за Эдварда?

Джульетта взглянула на него, испугавшись внезапности вопроса. Она знала, что для него очень важно, чтобы она ответила ему честно.

— Я приняла свои чувства за любовь. Было так приятно, что этот красивый мужчина старше меня захотел на мне жениться, если учесть, что местные ребята никогда не смотрели на меня дважды! — добавила она.

— Я не удивлен, — сказал Марк.

Джульетта изумленно посмотрела на него, его слова едва ли можно было принять за комплимент; глаза Марка потемнели, и он добавил:

— Ты не из тех женщин, которые привлекают юношей, они предпочитают бросающихся в глаза своей красотой девушек, которые часто оказываются на самом деле растрепанными и неряшливыми. Только зрелый мужчина может оценить утонченную красоту, которая очень долго не увянет. — Он зачарованно наблюдал, как краска стыда заливает ее шею и лицо.