Собирая лианы, он становился все толще. Гладкая, склизкая кожа, прикрытая массивными пластинами, создавала впечатление, что существо привыкло жить в воде. Голова срослась с шеей, создавая громоздкий изогнутый полукруг, под ним четко проглядывали разрезы жабр, расположенные, друг над другом, в четыре ряда. Появившиеся маленькие глазки, сидящие очень близко к чернеющему провалу пасти, светились желтоватым ненавидящим огнем. Треугольная, мощная челюсть с редкими кривыми зубами хищно распахнулась, демонстрируя еще два, таких же, ряда небольших и острых резцов. Плечи стража раздались в разные стороны, формируя торс атлета. Четыре руки ушли назад, на загривок твари, трансформируясь в трех суставчатые длинные шипы с отливающими синевой остриями. Прикрывая голову стража, они могли в любой момент распрямиться, раня возможного противника. Последняя пара рук налилась мощью, образуя с раздавшимися в стороны плечами, массивный треугольник перевитых мышц и сухожилий. Чем больше он захватывал переполненных силой лиан, тем длиннее становился его толстенный хвост с небольшим, острым гребнем.

   Чуу-ур перестал следить за трансформацией стража. Скорее почувствовав, чем поняв, связь действа, что происходило перед его глазами и того что творилось с ним в голове танлика, он снова взялся за ближайший жгут тонкой лианы. Сила ударила в него, но под волей человека начала плавиться и преобразовываться. Он наматывал ее на себя, создавая прочнейшую броню, подсмотренную у хофов. Те же обоюдоострые сабли с молочно белыми кромками снова прикрыли его спину и все сочленения иссиня черного панциря. Отсекающий энергию покров, он сформировал за мгновение, представив его в мельчайших деталях и замкнув на канал правой руки. Прикрывшая лицо маска-шлем надежно скрыла эмоции. Полностью отгородившись от окружающих энергий, он представил лепесток в своей руке. Молочно белое лезвие стало немного светиться, сформировавшись из преобразованной им силы. Снова замкнув свою систему каналов на привычное оружие, он окончательно отсек все внешние воздействия.

   - Это мой предел - возмутился страж, нависая над Чуу-уром.

   - Твой так твой - ответил изменившийся человек - только я тоже кое-что могу.

   Он стал раскручивать лепесток, радуясь подзабытым ощущениям единения с клинком. Сформированный меч ничем не отличался от оригинала, даря чувство позабытой уверенности.

   - Не должен ты здесь ничего уметь. Только я могу изменять здесь все вокруг, это проклятие стражей, быть всемогущими в своем пределе.

   - Быть всесильным, разве это проклятие? - удивился Чуу-ур, формируя замедляющую ассуру.

   - Стражи пленники своих пределов, так было всегда. Тебе не понять - с этими словами он атаковал.

   Мощные руки стали бить в Чуу-ура, пытаясь пробить его броню. Быстрый и увертливый страж, отскакивал от бешено вращающегося лепестка, не давая себя ранить. Одновременно он успевал достать до врага, отбрасывая его на пару шагов назад.

   То, что сформировал Чуу-ур на основе брони жуков, прекрасно справлялось с ударами колоссальной силы. Наконец, сформированная ассура, подействовала на стража, и он заметно замедлился. Чуу-ур сразу рубанул ему по руке, рассекая ее до локтя. Костяные пластины, что были во множестве на страже, не смогли защитить его от светящегося клинка. Лепесток легко рассек толстенный нарост, не встретив ни малейшего сопротивления на своем пути.

   Страж был сильно удивлен, разглядывая рану на своей руке. Он даже отвернулся от Чуу-ура, на миг забыв о его существовании, и на его жуткой морде расплылась улыбка.

   - Ты смог ранить меня - довольный голос, был чуть слышен из-за непрекращающихся ударов хвоста стража о землю. Было не понятно, то ли он радуется, то ли наоборот рассержен до крайности.

   - Я еще не то могу - тихо проговорил Чуу-ур - пытаясь разглядеть знак Эль`раа, неизвестно куда девшийся, после удара энергией, здешнего места.

   - Твоя защита очень интересна - продолжил страж - как ты научился ее делать?

   - Подсмотрел - отозвался Чуу-ур после возникшей паузы - тебе-то что?

   - Как что? Я обязательно тебя разорву на части, но мне хочется научиться заворачиваться в отсекающую сеть.

   - Перебьешься - зло ответил ему Чуу-ур, ринувшись на врага.

   Замедленный страж представлял сейчас достаточно уязвимую мишень, и он решил воспользоваться небольшим шансом. Подскочив к туловищу страшилища, он вонзил в него лепесток, став кромсать податливое клинку тело.

   Раздавшийся рык ни как не был криком боли, в нем скорее слышалось удовольствие от происходящего и Чуу-ур прыжком отскочил назад, рассматривая извивающегося стража.

   - Ты чего это? - задал он вопрос морде, расплывшейся в жуткой улыбке.

   - Стражи не испытывают никаких чувств, кроме голода - охотно пояснил монстр, проведя рукой по ранам, отчего они сразу закрылись - забытое ощущение боли так прекрасно, после монотонной бесконечности, проведенной здесь, что я попрошу тебя еще раз атаковать.

   Не раздумывая, Чуу-ур ринулся на стража, стараясь причинить ему как можно больше повреждений. Удар, рывок, снова удар, лепесток рассекает податливую плоть, не встречая сопротивления, и область сердца стража превращается в месиво из кусков плоти с брызжущей во все стороны голубой кровью. Страшилище подалось вперед, опускаясь к земле, и тогда Чуу-ур вонзил лепесток прямо ему под челюсть, погружая клинок в мозг хозяина этого места.

   Протяжный выдох удовольствия, раздался у самого уха человека.

   - Последний удар особенно восхитителен - не громко произнес страж - на миг я забыл о голоде постоянно меня терзающем. Проведя рукой по ранам, он стер их, восстанавливая свою целостность.

   - Давай еще - страж уже смотрел на Чуу-ура совсем другими глазами, желтоватый, злобный огонь ушел, оставив только едва тлевшие зеленые искорки.

   - Еще чего - Чуу-ур отступил, опуская клинок.

   Обе его атаки не принесли никакого результата, кроме странного удовольствия получаемого хозяином этого места.

   - Зачем нам сражаться? - Чуу-ур пытался осознать возникшую ситуацию - Я тут случайно, ничего плохого делать не собираюсь, знал бы как уйти обратно, давно бы ушел.

   - Все вы так говорите - страж поднимался все выше и выше на своем хвосте - никто не должен пройти через предел, это суть моего существования.

   - Кто обрек тебя на одиночество?

   Хотя никакого намека на сочувствие в голосе Чуу-ура не было, страж дернулся как от удара.

   - Жалеешь меня? - было видно, что он взбешен - Я, стою над всеми, я тот кто охраняет предел, я бессмертный Азыл`Ак, поглотивший самого Савее`онен, когда он пришел разрушить созданный кокон. Я тот, чье существование наполнено смыслом гармонии вселенной. Как смеешь, ты ничтожный червь, говорить мне такие слова?

   Эхо, от крика стража, резонировало все сильнее и сильнее, давя на отошедшего, на пару шагов, человека.

   - Успокойся, никто тебя не жалеет.

   Зацепив клинком тонкий жгут, перенакаченный силой, Чуу-ур аккуратно его срезал. Зажав в руке извивающуюся, словно живую, лиану, он сформировал перед собой знак, что был на хвосте терпа, соединив начало линии и ее конец, чтобы замкнуть энергию на саму себя. Броня надежно защищала его от опасной силы, полностью изолируя от ярко светящегося жгута.

   - Это что такое? - страж нависал над человеком, разглядывая его творение.

   - Пока не знаю - отозвался Чуу-ур, легко поднимая перед собой знак. Прикидывая размер булавы, на которой мог бы разместиться светящийся вензель, он пропустил бросок стража.

   Азыл`Ак нырнул с высоты, на которую поднялся, обрушившись всей своей массой на своего врага.

   Громыхнуло, так что у Чуу-ура заложило уши. Совершенно не поняв, что произошло, он опустил светящийся знак, рассматривая лежащего рядом стража.

   В момент, когда темная туша накрыла его, он почувствовал только едва заметный толчок в сформированный вензель.