– Привет. Вы из участка?

– Нет. Мы патрульные. А вы кто такой?

– Арчи Гудвин, частный сыщик из конторы Ниро Вульфа Здесь оказался случайно. Вот караулю вход. Я подожду здесь, пока не приедут из участка. – Я указал в сторону кабинета. – Там в конторе миссис Милтан и все остальные, а труп двумя этажами выше.

– А вы, похоже, шустрый малый. Тогда покараульте еще немного, ладно? Пошли, Билл.

Они затопали вглубь здания. Я остался на своем посту, щелкая пальцами. Пару минут спустя один из полицейских снова притащился в коридор и зашагал вверх по лестнице. Еще через пару минут в вестибюле показались новоприбывшие, три парня в штатском, но одного взгляда на них было достаточно, чтобы сообразить – они просто ищейки из участка, а не сыщики из уголовной полиции. Я коротко рассказал им, что к чему. Один из них сменил меня у дверей, другой направился вверх по лестнице, а третий зашагал в кабинет, велев мне идти за ним.

В кабинете сидел один из патрульных и не раскрывал рта, переписывая в блокнот имена всех собравшихся. Парень из участка перекинулся с ним парой слов и взялся за миссис Милтан. Я бочком отошел в сторону и постарался понезаметнее усесться рядом с вешалкой, борясь с искушением пролезть к черногорским барышням и шепнуть им пару слов в качестве доброго совета до того, как приедет уголовная полиция и начнется настоящая потеха. Я решил не будить мыслительный процесс даже в полицейских из участка. Клиенты и служащие расположились в кабинете кто где, одни сидели, другие стояли, но никто не разговаривал, если не считать случайных восклицаний. Я обвел взглядом лица собравшихся, не ожидая в общем-то заметить ничего особенно интересного или значительного, и вдруг увидел прямо перед своим носом нечто, оказавшееся разом и интересным, и значительным. На вешалке на прежнем месте висело мое пальто; оно было так близко от меня, что я касался его локтем, но заметил я не это, а клапан левого кармана, который завернулся внутрь, а сам карман при этом оттопыривался, как будто в нем что-то лежало. Но лежать там ничего не должно было. У меня, конечно, не такие портные, что шили костюмы для Перси Ладлоу, но с самого рождения я привык к опрятности и, уж конечно, не разгуливаю в пальто, у которого клапан засунут внутрь кармана, не говоря уж о том, что я точно помнил – в кармане у меня было пусто.

Моя рука непроизвольно дернулась к карману, чтобы пощупать, что в нем лежит, но я вовремя спохватился и сдержал свой порыв. Я посмотрел по сторонам, и насколько мог заметить, за мной вроде никто не наблюдал, ни явно, ни тайно. Правда, времени на углубленный анализ у меня не было, ведь уголовная полиция могла нагрянуть с минуты на минуту, а то и раньше, а как только они появятся, вопрос о свободном самоопределении стоять уже не будет Я подошел к вешалке, снял с нее пальто и шляпу и направился к выходу из кабинета, и даже успел сделать целых три шага, прежде чем меня догнал громкий рык:

– Эй, вы, куда идете?

Я оглянулся и, поймав свирепый и подозрительный взгляд участкового, отчеканил в ответ:

– Администрация не отвечает за оставленные пальто и шляпы, и я решил унести отсюда свои вещи. Сюда сейчас сбежится куча народу, так что лучше уж я уберу их в запирающийся шкафчик.

С этими словами я добрался до двери и на всех парах вылетел из кабинета. Один шанс из трех, что он оставил бы миссис Милтан и бросился за мной следом, и он этого не сделал. В коридоре я даже не взглянул влево, в сторону выхода – там на страже стоял цепной пес, и я знал, что совершенно несерьезно даже пытаться пройти мимо него, прикинувшись шлангом. Вместо этого я сразу повернул направо, где в пяти шагах заприметил узенькую дверцу. Открыв ее, я увидел ведущую вниз деревянную лестницу без ковра. Сразу за дверью был выключатель, но я не стал им щелкать, а скорее плотно притворил за собой дверь – тут же вокруг стало темно, хоть выколи глаз. Освещая себе путь тонким фонариком, я осторожно, но не теряя ни секунды, спустился по лестнице до самого низа. Посветив вокруг, я увидел, что нахожусь в просторном помещении с низким потолком, вокруг рядами высились штабеля коробок, а посередине на полу громоздились наполненные чем-то ящики. Я обогнул их и двинулся вглубь, туда, где виднелись тусклые прямоугольники двух окон на расстоянии нескольких футов друг от друга. Мне следовало бы быть начеку, ибо я остановился как вкопанный и еле перевел дух, когда направленный вниз луч моего фонарика осветил нечто, высовывающееся из-за груды коробок, что я вовсе не готов был увидеть. Это был палец ноги человека, и по тому, как он торчал, было ясно, что за ним находится и одна из стоп, на которых стоит их обладатель. Я направил луч фонаря прямо на палец, затем через несколько секунд выдохнул, посветил вверх и сунул правую руку в карман пальто, после чего достал ее оттуда. После этого я громко – но не очень – произнес:

– Не двигайтесь. Мой револьвер нацелен прямо на вас, а нервы у меня на пределе. Если у вас в руках ничего нет, вытяните их перед собой. А то…

Из-за коробок послышалось что-то среднее между стоном и визгом. Я опустил правую руку и, в сердцах выругавшись, шагнул вперед и осветил его целиком – он распластался на груде коробок.

– Ради всего святого, – воскликнул я, ибо меня довели до белого каления. – Какого черта вы так боитесь?

Он простонал:

– Я видеть его. – Его глаза и сейчас были выпучены. – Говорить вам, я же видеть его.

– Ну и я тоже видеть его. Слушайте, Артур, у меня нет времени, чтобы спорить тут с вами о глупейших суевериях. Что вы собираетесь делать дальше, так и будете стоять здесь и стонать?

– Я не хочу идти назад наверх… вы не станете… вы не тронете меня, говорю вам…

– Хорошо. – Я положил фонарик на коробку, сунул пистолет в кобуру и надел пальто и шляпу, после чего снова взял фонарик. – Я иду назад тем же путем, чтобы убедиться, что никто не ускользнул. Для вас самое лучшее оставаться на том же месте.

– Я хотел сказать, что… я… не знаю, – охая, проговорил Артур.

– Ладно. Ключ от подвала у вас есть?

– Они сделать здесь засов, больше ничего.

– А что находится снаружи – двор, обнесенный высоким забором?

– Да, сэр.

– Дверь в заборе какая-нибудь есть?

Над нами, как раз там, где расположен кабинет Милтана, послышался топот десятков ног и тяжелых ботинках. Явилась ватага из уголовной полиции. Я даже определил стук ботинок двенадцатого размера, принадлежащих инспектору Кремеру. Когда я двинулся вперед, удача мне немного улыбнулась: луч моего фонарика выхватил из темноты небольшую раздвижную лестницу, приставленную к полкам. Я направился к ней, а чтобы отвлечь внимание Артура, предупредил его, чтобы он вопил что есть мочи, призывая на помощь, если услышит, что кто-то спускается по лестнице в подвал; после этого мне удалось отыскать в глубине подвала дверь наружу, и, отодвинув засов, я вылез на свободу, таща за собой лестницу.

Двор был большой, примерно ярдов тридцать на сорок, вымощенный бетоном; вокруг него высился массивный дощатый забор фута на два выше моего роста. В здании, которое я только что покинул, светилось множество окон. Я рысью перебежал через двор, приставил лестницу к забору, залез по ней наверх и заглянул в примыкавший двор. Двор оказался почти такой же большой и весь был загроможден всевозможными непонятными вещами, но один объект показался мне знакомым: какой-то грузный детина, в белом фартуке и поварском колпаке, выполнял что-то вроде упражнений для дыхания, если судить по его позе и пыхтению. В десяти футах за ним из открытой двери лился яркий свет.

Я ухватился за верхушку лестницы и взгромоздился на забор, раскачиваясь из стороны в сторону. На шум детина повернул голову, но я не стал дожидаться, когда он заверещит от испуга, и требовательно произнес:

– Вы тут кошку не видели?

– Какую еще кошку?

– Кошку моей жены. Такая пушистая рыжая тварь. Она сбежала, выпрыгнула из окна и вскарабкалась на этот забор. Если вы… – Тут я потерял равновесие и свалился с забора во двор прямо на бетонное покрытие. Поднимаясь после падения, я, как и подобало, ругался самыми последними словами. – Только бы найти ее, я своими руками придушу эту мерзкую зверюгу. Если вы все время стояли здесь, вы не могли ее не заметить.