В очередной раз, пробежав по своим замечаниям, Истон набрал ее номер.

- Обитель Отцеубийства и Инцеста Софокла, - ответила Нора, - какой из грехов я могу вам ниспослать?

Зак прикусил внутреннюю сторону щеки, чтобы Сатерлин не услышала его смех.

- Нора.

- Закари, - с придыханием ответила та.

- Вижу, ты в более веселом настроении.

- Ты можешь меня видеть? Где ты? В моем доме?

На этот раз, не сдержавшись, Истон рассмеялся.

- Ввиду этой неистовой демонстрации ликования и радости, смею предположить, что твой практикант вернулся домой.

- Да, слава Богу. Прибегнув к нехитрой уловке, мне удалось перевезти его под свою крышу, где ему самое место. Сейчас он спокойно отдыхает, а я пребываю на восьмом небе, потому как седьмое занято напыщенными англичанами. Не моя сцена.

Зак прочистил горло.

- Кстати о сценах...

- О, Господи, книга. Знаешь, Зак, я в прекрасном настроении, и ничего из тобою сказанного, или сделанного его не испортит. Пускай главы на шредер. Втаптывай их в грязь. Делай, что хочешь. Я готова.

Истон глубоко вдохнул,

- Они потрясающие.

Он услышал, как на том конце линии Сатерлин хмыкнула, а затем залилась не самым, подобающим леди, смехом.

- Ты совсем не умеешь лгать.

- Я совершенно серьезен, Нора. Они превосходны. Правда, нуждаются в некоторой, малозначительной доработке, но в остальном - то, что нужно. Единственное, тебе необходимо немного сбавить обороты.

- Какие будут советы?

- Всего три слова - не говори, показывай.

- Сколько тебе за это платят?

Посмеявшись, Зак оставил Норе ряд конкретных предложений, касательно направления ее последующих двух, или трех глав.

- И к завтрашнему утру, мне нужно получить пять глав, - сказал Истон, прекрасно понимая, что это являлось, практически, невыполнимым заданием.

- Деспот, - сказала Сатерлин.

- Нора, мы потеряли много времени...

- Зак, - перебила она, и в ее голосе послышалась улыбка, - расслабься. Это же я. Деспот - комплимент.

Попрощавшись и положив трубку, Истон поднял глаза, и увидел свою помощницу, стоящую в дверях кабинета с коробкой в руках.

- О, Боже. Еще одна? - спросил он.

- Боюсь, что так, босс.

Пройдя внутрь, Мэри положила на стол плоскую, размером с книгу, упаковку.

- Нам так и не удалось узнать, кто присылает эту ерунду?

Истон поднял коробку, и с осторожностью разорвал коричневую, оберточную бумагу.

- Кажется, я знаю, кто отправитель, - ответила Мэри, - интересно, что окажется на этот раз.

- Два дня назад были анальные бусы. До этого, повязка на глаза. Что доставляли на прошлой неделе?

- Смазку, - отозвалась Мэри, - если быть точной, фирмы K-Y Jelly.

Зак пристально посмотрел на свою ассистентку, сдерживая улыбку. Со дня его приезда в Нью-Йорк, Мэри стала его второй по счету любимицей.

- Если вы продолжите работать с Норой Сатерлин, то сможете открыть свой собственный секс-шоп.

- Все, что угодно, только не это. Я думал, к работе в издательстве допускались взрослые люди, - сказал он.

Повертев коробку в руках, Истон подумал о том, чтобы выбросить ее в мусорную корзину. С момента начала его сотрудничества с Норой, такие "подарочки" стали присылаться ему рабочей почтой каждые два дня.

- Да ладно, не обращайте внимание. Спорю на что угодно - это дело рук Томаса Финли. Он надеялся получить место шеф-редактора лос-анджелесского офиса, потому как работал здесь дольше всех, и здорово разозлился, когда Боннер назначил на эту должность вас. Но все знают, что Финли до сих пор в издательстве, потому что усердно подлизывается к большим начальникам. Он не редактирует книги. Он всего лишь вылизывает дерьмо.

Рассмеявшись, Зак решил, что Норе и Мэри - если они еще не успели этого сделать - следовало познакомиться.

- Я признателен и за преданность, и за образность речи. Но, может, закроем тему? Миленько..., - произнес Истон, вытащив пару блестящих, серебристых наручников со связкой маленьких ключиков, свисающих с соединительной цепи.

- Изящные, и такие блестящие, - сказала Мэри, забрав их у Зака, чтобы получше разглядеть.

- У вас есть право хранить молчание, - сказала она, надев один браслет на его левую руку.

Истон послал Мэри неодобрительный взгляд.

- Простите. Наверное, пересмотрела "Закон и Порядок".

- Пересмотрела, не то слово.

Взяв ключ, Мэри вставила его в замок, провернула, но наручник не поддался.

- Черт, - потрясенно выдохнула она, - ключ не подходит.

- Неужели? - Забрав его, Истон попробовал справиться сам. Но ничего не вышло.

- Проклятье.

- Босс, мне так жаль, - произнесла Мэри, - сейчас же позвоню специалисту по вскрытию замков.

- Вот ублюдок. Если это Финли, я убью его. Кто бы это ни был, он хотел, чтобы так произошло.

Выбежав из кабинета Истона, Мэри понеслась в свой. Зак мог только представить, как много времени уйдет у специалиста на то, чтобы прибыть сюда в обеденный час-пик. Опустив глаза, он увидел рукопись Норы, затем посмотрел на дверь, и снова поднял трубку.

- Мастерская Цемента и Инцеста Йэна Макьюэна...

- Нора, ну, в самом деле.

- Обожаю определитель номера. Что я могу для тебя сделать?

- У меня небольшая проблема с наручниками, - произнес Истон, посмотрев на свое запястье, - ты что-нибудь смыслишь в замках?

- Если бы ты знал, как много времени я провела прикованная ими, то не задавал бы этот вопрос.

Зак сделал непродолжительную паузу, а после произнес пять слов, которые нелегко было озвучить вслух.

- Нора, мне нужна твоя помощь.

Он ждал, что Сатерлин станет смеяться над ним или дразниться. Вместо этого, она дала Заку совет, и, решив ему последовать, он положил трубку.

- Я позвонила специалисту, - объявила Мэри, вернувшись в его кабинет, - он сказал, что доберется до нас через пару часов.

- Отмени его. Я позвонил Норе. Она дала мне совет.

- Что она сказала?

- Она сказала, "Три слова - езжай ко мне".

Истон поднялся и, надев свое длинное пальто, сунул руки в карманы, чтобы никто не смог увидеть болтающихся на его левом запястье, наручников.

- Думаю, так я и поступлю.

Направляясь к лифту, Зак напрягся от злости, увидев прошествовавшего мимо него, Томаса Финли со слащавой улыбкой на физиономии.

- Твои шутки не смешны, Финли, - сказал Истон, продолжив свой путь к лифтам.

- Потому что это не шутки, Истон.

Финли скрылся в своем кабинете, и Заку пришлось побороть порыв молодого юнца, и показать ему, что смешно, а что нет. Валяющийся на полу, и кашляющий кровью Финли - вот это было бы смешно. Все еще кипя от злости, Зак мгновенно забыл о наручниках на левом запястье, и, вытащив руку, нажал на нижнюю кнопку лифта. Услышав, как кто-то прочистил горло, он посмотрел вправо. У стола секретаря приемной, стоял Боннер с неодобрительно приподнятой бровью.

- Долгая история, - сказал Истон.

Как бы ему ни хотелось донести Жан-Полю на издевательства Финли, он не был мальчиком-стукачом и собирался справиться с этим сам, когда придет время.

- Могу я поинтересоваться, куда ты направляешься в этом снаряжении? - спросил шеф-редактор.

- В тюрьму. Очевидно.

Двери лифта открылись, и Истон ступил внутрь. Он улыбнулся Боннеру, совершенно точно зная, что так поступила бы Нора.

- Всего лишь книжные дела.

Если это было возможно, то бровь Жан-Поля, казалось, поползла еще выше.

- Эти дела никогда не были всего лишь книжными, Истон.

* * *

Когда он надел на ее запястья наручники, она поняла, что у нее неприятности. На их третьей встрече, она была в таких же браслетах. И оказалась она в них не по причине извращенного желания, а по принуждению закона.

В тот вечер было дождливо, и это стало первым и последним разом, когда ее поймали. Как только ее доставили в полицейский участок, и коп выволок ее из патрульной машины, он уже находился там, стоя позади ее матери. Что он здесь делал? спросила она себя, и только потом поняла, что это, должно быть, ее мать позвонила ему в приступе отчаяния и страха. Ну и вид был у нее в тот вечер: промокшая до нитки, вымазанная в грязи, в школьной форме, с закованными за спиной руками. Она посмотрела на него из-за пелены своих мокрых волос, и он встретил ее взгляд насмешливым весельем. Но это было не единственным, таившимся в его глазах. Там было что-то еще, что-то, на абсолютное понимание чего, ей понадобился не один год. Теперь, она это поняла.