– Конечно, – улыбается она. – А ты вот-вот влюбишься в Тика, потому что его голос сладкий, словно мед.

И она права. Частично так и есть. Как только он начинает петь, я не могу отвести свой взгляд. У него мягкий, но хриплый голос, и вся атмосфера в зале заставляет меня качаться с толпой под бит, но смех Скай рядом выводит меня из транса.

– Я же тебе говорила, – говорит она, едва я обращаю на нее внимание.

– Что? Я просто слушаю. Не слушать было бы невежливо.

Она снова смеется.

Когда выступление заканчивается, Мэйсон спрыгивает со сцены и вместе с остальными парнями растворяется в «гримерке». Генри подходит к нам первым, и они со Скай начинают целоваться прямо передо мной. Твою мать. Почему мне тоже сейчас хочется с кем-нибудь поцеловаться? Мне же было комфортно одной. Я уже привыкла. Так что же изменилось? Слегка кривоватая улыбка Ксандера мелькает в моих мыслях. Нет. Я отгоняю образ прочь.

Почти убедившись, что, взяв образец слюны Скай на анализ, результаты покажут ДНК Генри, я говорю:

– Окей, достаточно.

Скай отстраняется, хихикая, а Генри притворяется, что только что меня заметил. Отлично.

– Как жизнь, чувиха? – интересуется он, затем наклоняется к бару и просит холодной воды. Забрав заказ, мы пытаемся найти свободный столик, но так как все занято, то просто стоим в углу и разговариваем.

Вскоре появляется Мэйсон и приобнимает меня за плечи. Его футболка пропитана потом, что вызывает у меня отвращение.

– Привет, Кайман. Ты пришла.

– Как видишь.

– Понравилось выступление?

– Конечно.

– А ты привела с собой старушек? – Он осматривается, будто это действительно могло бы произойти.

– Почти. Они отказались в последнюю минуту. Думаю, из-за группы металлистов, играющих в центре сегодня ночью.

– Какая группа? – спрашивает Генри, и Мэйсон начинает смеяться.

– Это была шутка, придурок, – говорит он.

– Не называй меня придурком.

– Тогда не веди себя так.

Генри делает недовольную гримасу, и Скай вмешивается:

– Ты не придурок, малыш. – И они снова начинают целоваться.

Нет, вы серьезно?!

– Хочешь что-нибудь выпить? – интересуется Мэйсон, сопровождая к освободившемуся столику.

– Да, пожалуйста.

Я располагаюсь, и он возвращается с двумя бутылками пива, протягивая мне одну. Я поднимаю руки.

– Я не пью. Мне семнадцать.

– И? Мне девятнадцать.

– Мама говорит, что до моего совершеннолетия она имеет право меня убить. – Она всегда говорит, чтобы я все сваливала на нее в щекотливой ситуации. Пока срабатывает.

– Окей, это круто, – смеется он и присаживается рядом.

Около минуты я смотрю, как он пьет, а затем говорю:

– Пойду достану немного воды.

– Ох, – он вскакивает, – сиди, сейчас принесу.

Я смотрю ему вслед и не могу решить: я чувствую себя так взволновано, потому что общаюсь с вокалистом группы или потому, что это Мэйсон? Но, когда какие-то две девушки подходят к нему в баре и он поворачивается, чтобы с ними поговорить, я понимаю – все из-за его популярности. К тому же я плохо его знаю. Теперь я чувствую себя поверхностной.

Бармен протягивает ему стакан воды, но Мэйсон не прерывает разговор.

Я резко встаю. Мне нужно идти. Мне рано вставать.

Направляюсь туда, где мы оставили Генри и Скай, и хлопаю подругу по плечу.

– Эй, я ухожу.

Она отстраняется от Генри.

– Подожди. – Она осматривается и замечает Мэйсона. – Нет, не уходи. Его всегда атакуют девушки. Это не его вина.

– Это меня не волнует. Я ухожу не из-за него. – В конце концов, это то, в чем я пытаюсь себя убедить. – Мне нужно работать утром. Увидимся.

Я отхожу, чтобы попрощаться с Мэйсоном.

– Подожди, мы тебя проводим.

Когда мы проходим мимо Мэйсона, я машу ему на прощание.

– Мы идем провожать Кайман домой, – громко произносит Скай.

Мэйсон просит нас подождать, поворачивается и заканчивает разговор с девушками. Потом ставит воду, которую заказал в баре и подходит к нам.

– Я с вами.

Генри и Скай, тихо переговариваясь, идут перед нами. Мэйсон опять приобнял меня за плечи. И вскоре до меня доходит, что он не знает такого понятия, как личное пространство. Один квартал мы проходим молча.

– Не думал, что ты так рано уйдешь, – говорит он наконец.

– Мне нужно работать утром.

– Мы играем снова на следующей неделе.

Не уверена, приглашает ли он меня или просто продолжает разговор, поэтому лишь киваю.

– Спасибо, – благодарю я его, когда мы подходим к магазину, и достаю ключи.

Мэйсон наклоняется ко мне, а поскольку в моей голове не было даже мысли, что он захочет меня поцеловать, я не успеваю достаточно быстро уклониться, и его на удивление мягкие губы накрывают мои.

– Ох, э-э… ну ничего себе, – бормочу я, все-таки отстранившись от него.

Он не отходит, а его взгляд встречается с моим.

– Спасибо, что пришла сегодня.

Его хриплый голос заставляет мое сердце биться чаще, и я вновь удивляюсь чувствам, которые он у меня вызывает.

– Ладно, увидимся.

Скай улыбается, словно это было самым захватывающим шоу, которое она когда-либо видела.

Я просто хочу сбежать.

Глава 8

Магазин начинает работать с девяти, но уже в шесть мои глаза открываются как по часам. Я стараюсь снова заснуть, но весь мой организм против этой идеи, поэтому уже некоторое время я просто смотрю на потолок, размышляя о прошлой ночи. Что произошло? Мэйсон намеренно меня поцеловал? Или, может быть, это я набросилась на него, когда он всего лишь хотел меня обнять? Мне нужно выкинуть все из головы, а потом попытаться еще раз детально вспомнить прошлую ночь.

Итак. Существует всего два логических объяснения. Первый: все произошло случайно, а он слишком хорош, чтобы отказать, тем самым унизив меня. Второй: он настолько дружелюбный, что целует всех подряд. И теперь, разложив все по полочкам, я чувствую себя гораздо лучше. Надеюсь, мы не увидимся в ближайшее время.

После часа безуспешных попыток заснуть я все-таки встаю с кровати и принимаю душ, пока мама не заняла ванную. Надеваю джинсы, футболку и махровые черные домашние тапки. С еще мокрыми волосами я спускаюсь в магазин, чтобы забрать список заказов и ввести их в компьютер.

Еще раз сверяю список с данными, которые собрала мама. До открытия остается всего час, так что у меня в запасе еще достаточно времени, чтобы закончить приготовления. Убрав список в карман, я направляюсь к компьютеру и слышу стук в дверь. Моя рука машинально касается мокрых волос, и я сразу же думаю, что это Мэйсон. Такой поворот событий не укладывается ни в один из сценариев, которые я проработала. Да и чрезмерно любвеобильные рок-звезды не появляются так рано на следующее утро. Мы еще закрыты, поэтому жалюзи на окнах опущены, и мне можно не открывать дверь.

Секундой позже звонит телефон. У Мэйсона вроде нет телефонного номера магазина? Могла ли Скай дать его ему? Я поднимаю трубку, прежде чем мама ответит наверху.

– Здравствуйте, «Куклы и остальное».

– Неделю назад кто-то предупредил меня не покупать черничные кексы у Эдди, но я ослушался и все равно их купил. И теперь время от времени я пытаюсь удовлетворить эту нескончаемую потребность.

Я чувствую огромное облегчение, узнав голос на линии, и у меня вырывается непонятная смесь из смеха и вздоха, потом быстро прочищаю горло и отвечаю:

– Их вкус вызывает привыкание.

– Теперь я тебе верю. – Я улыбаюсь. – Ты меня впустишь? Тут холодно, плюс, я с тобой поделюсь. – Я бросаю взгляд на дверь. – Похоже, на этом кексе даже есть твое имя. Хотя нет, прости, тут только мое.

– Я...

– Хочешь, чтобы я умер от переохлаждения, да? – говорит он.

– Не думаю, что там настолько холодно. – Шаркая тапочками, я направляюсь к двери, открываю и придерживаю ее для Ксандера.