– Да. О, да. – Рука Рода стиснула ее ладонь. – Ты вроде как заслонила собой все остальные мои грезы.

Она повернулась к нему, трепетно улыбаясь, на ее ресницах блестели слезы.

– Не могу ли я полететь с тобой к звездам, милорд?

У Рода перехватило дыхание, он стиснул ее ладонь.

– Я всем сердцем желаю этого, но ты завянешь и умрешь там, как сорванный цветок. Твое место здесь, где в тебе нуждаются. Мое место там. Вот и все.

– Нет, – она печально покачала головой. – Ты уезжаешь не по зову сердца, а из-за обета. Но дорогой милорд...

Она вновь повернулась к нему, слезы из ее глаз теперь лились ручьем.

– Неужели привязанность ко мне слабее твоей тяги к Мечте?

– Послушай, – крепясь, сказал он, – постарайся понять. У каждого человека должна быть своя мечта. В этом и заключается отличие человека от животного. А человек, который утратил свою мечту, уже не мужчина, и он не достоин такой женщины. Разве я посмею обладать тобой, если перестану быть мужчиной?

– Человек должен самому себе доказать свою значимость, прежде чем он сможет претендовать на женщину, а мечта и есть доказательство. Покуда он борется ради нее, он смеет претендовать на женщину, ибо он стоит чего-то. Я мог бы остаться здесь и наслаждаться жизнью с тобой, но меня постоянно точила бы мысль, что я не заслуживаю тебя. Потому что я превратился бы в трутня, в самца безо всякой цели перед собой. Как я мог бы стать отцом своих детей, если б знал, что их мать намного ценнее для мира, чем я?

– Тогда от тебя запахло бы гнильцой, и ты умер бы? – прошептала она.

Род кивнул.

– Но разве обета, данного мне, милорд, вкупе с обетами, данными Большому Тому и старому герцогу Логайру, не достаточно, чтобы пересилить клятву, которую ты дал звездам?

Род сидел, не шелохнувшись.

– Они велели тебе охранять их народ, – прошептала она, – а что с ним станет, господин, если те дьяволы из завтрашнего дня явятся вновь? А они наверняка вернутся, если их ненависть столь глубока, как ты говоришь.

Род нехотя кивнул.

– И что же тогда будет с Мечтой, милорд? – добавила она.

На какой-то миг Род замер, словно истукан.

– Векс, – позвал он тихо.

– Да, Род?

– Векс, отправь им уведомление о моей отставке.

– О твоей что?

– О моей отставке! – рявкнул Род. – И поторопись!

– Но Род, твой долг... честь твоего рода...

– А, пошла она! Советники могут вернуться, Векс, даже если мы вдребезги разобьем машины времени. Они сделали это один раз, значит могут сделать и вновь. Отправляй!

Векс послушно пробибикал сообщение звездам. Затем голова Рода безвольно упала на грудь.

– Милорд? – ахнула Гвендайлон.

Род устало поднял руку.

– Со мной все в порядке. Я поступил правильно и вскоре стану счастливейшим человеком на свете. Впервые за всю свою жизнь я ни от кого не буду зависеть. В этом-то все и дело. Я сжег мосты. Они больше не стоят за мной – мой дом, клан, Большой Брат, присматривающий за мной...

– Твой дом здесь, милорд, – прошептала она.

– Я знаю, знаю. Скоро это пройдет, и я буду счастлив, как никогда.

– Но пока...

Ой посмотрел на нее и слабо улыбнулся.

– Со мной все будет в порядке.

– Род, – прошептал Векс.

– Да, Векс, – поднял он голову.

– Они прислали ответ, Род.

Тот напрягся.

– Прочти.

– Доклад получен. Просим прислать точные координаты для посылки проверочной экспедиции.

Род кивнул, губы его горько сжались.

– Пошли их. Продолжай.

– Просим вас изменить свое решение об отставке. Поручаем вам постоянное задание по охране планеты Грамарай от дальнейших попыток подрывной деятельности.

Род выпрямился, уставившись в пространство.

– Что?

– Они хотят узаконить сделанный тобою выбор, Род, – ответил робот.

– Что такое, милорд?

– Они хотят, чтобы я остался, – чисто автоматически ответил ей Род. Он повернулся к ней, ошеломленное выражение на его лице сменилось радостью. – Они хотят, чтобы я остался!

– Остался где, милорд? – спросила она, удивляясь столь бурному проявлению чувств.

– Остался здесь! – проревел он, вскочив на ноги и широко распахнув объятия, будто пытаясь обнять всю планету. – Здесь, на Грамарае! Агентом! Гвен, я свободен! И я дома!

Род упал на колени, повернувшись к ней лицом и вцепившись руками ей в плечи.

– Я люблю тебя! – проревел он. – Выходи за меня замуж!

– Отныне и навеки, милорд! – воскликнула она, сжимая его лицо в ладонях и заливаясь слезами.

Род хотел схватить ее в охапку, но она удержала его, прижав ладонь к его губам.

– Нет, милорд. Только чародей может поцеловать ведьму.

– Ладно, я – чародей! Я – чародей! Только поцелуй меня, а?

Она выполнила его просьбу. Ухмыльнувшись, Род обнял ее за талию.

– Эй, – сказал он, – так это правду говорят о деревенских девушках?

– Да, милорд, – она опустила глаза и принялась расстегивать его камзол. – Теперь вы никогда от меня не избавитесь.