Мэв встала передо мной, чтобы привлечь мое внимание и положила руку на свое бердо.
— Ей, разве ты сейчас не должен где-нибудь извиваться от боли? — она улыбнулась. — Ты думал, Бальтазар не заметит твой маленький трюк сегодня в школе? Было умно материализоваться так, чтобы спасти ее. Умно, но глупо.
— Мне бы не пришлось этого делать, если бы не ты.
— Почему бы не повторить это? — спросила она. — Давай. Иди, поговори с ней. Заставь ее заново влюбиться в тебя. Подумай, каким счастливым ты можешь быть!
— Мэв…
— Черт, подумай, как счастлива буду я, когда Бальтазар сотрет тебя в пыль за это, — она рассмеялась. — Или, даже лучше, как сильно она будет презирать тебя, когда узнает, что ты сделал.
В то мгновение, я бы отдал что угодно, чтобы иметь возможности уничтожить потерянную душу. Затащить ее в Ад самому лично. Но я не мог. До тех пор, пока она не стает душой, покидающей тело, она не была подвластна Бальтазару, что означало, что я не мог сделать с ней ровно ничего. Для Бальтазара, одна потерянная душа не была полноценной причинной, чтобы обрушить на нее гнев Всемогущего. Все, что я мог делать, это смотреть на ее попытки, повторяющиеся вновь и вновь, и молить Бога, чтобы я… или Истон и Аная, в случае, если я был в отчаяние, придем во время… чтобы остановить ее. И она это знала.
Свет у крыльца замерцал, предупреждая о наступающей темноте. Я закрыл глаза и вспомнил взгляд в широко открытых глазах Эммы, когда она посмотрела на меня, увидев меня впервые за прошедшие два года. Поток жара, обнадеживающей жажды разразился лучами внутри меня, когда я осознал, что невозможное было возможно.
Позади нас послышался смех, доносившийся из маленькой студии Кэша, и музыка завибрировала по стенам, со свистом вытягивая капли дождя на металлической крыше. Он был с девушкой. Как обычно.
Мэв пристально посмотрела на здание.
— Разве ты не скучаешь по этому? Быть живым? Иметь тело?
— Уйди.
Мэв остановилась, изучая меня, как лев, готовившийся поглотить его добычу. Спустя столько лет, она все еще была ужасно хороша в нахождении моих слабостей.
— Я — да. Я скучаю по прикосновениям. — Она ухмыльнулась. — Я скучаю по парням.
Мои пальцы сдвинулись вниз к талии. Мои запястья ощутили косу в том месте.
— Ты видел того парнишку по соседству?
Я не ответил.
Мэв прикоснулась к своим губам и вздохнула.
— Могу поклясться, он хорошо целуется. Но уверена, Эмма об этом уже знает, верно? Ты можешь представить? Его рот на ее губах? — Она усмехнулась. — Если она еще не дошла до этого, ставлю на то, что она подумывает об этом. Черт, она, наверное, мечтает об этом. Уверена, я бы мечтала.
— Прошу, уйди, — сказал я изнуренно. — Я не могу сейчас этого сделать.
— А знаешь что. Я окажу тебе услугу.
— Я не заключаю сделки с… — Я окинул ее косым взглядом. — С тем, чем ты сейчас являешься.
— Не неси чепухи, Финн. Мы с тобой одинаковые, и ты знаешь это.
— Нет. Мы — не одинаковые. Я пришел сюда, чтобы защитить ее; ты же пришла сюда, чтобы навредить ей. Поверь — мы и близко не стоим друг к другу.
Кажется, это ее задело. Я мог ощутить порыв ее гнева, обжигающий меня.
— Это была моя очередь! То тело… — Она указала дрожащим пальцем в сторону дома. — Та жизнь принадлежала мне. И ты украл ее! Она украла!
— Она ничего не сделала. Это я. Хочешь причинить кому-то боль? — Я повернулся лицом к ней. — Причини ее мне.
Она распрямила свои волосы, волна шелка блеснула меж ее молочно-белых пальцев.
— Я собираюсь. Но так как ты больше не можешь ощутить физическую боль, я причиню тебе эмоциональную.
Она улыбнулась, но это не была приятная улыбка. Она была похожа на змею, сбросившую шкуру. Она нахмурилась, темные извилины в ее голове пришли в движение, а затем она метнулась назад, так быстро, что она растворилась зелено-рыжим пятном. Казалось, все происходило в замедленной съемке. Бледная рука Мэв вытянулась, готовая раствориться в бордового цвета кирпиче. Стройный силуэт Эммы за окном. Все стало красным. Знакомое чувство охватило мой разум. Я даже не заметил, что я двинулся, пока не оглянулся и не увидел широко распахнутые глаза Мэв, уставившиеся на меня. Единственное, что отделяло лезвие моей косы от ее шеи, была тонкая струя свежего воздуха.
Она хихикнула, как будто я пошутил.
— Мне от этого ничего не будет, и ты это знаешь.
Я наклонил голову на бок.
— Ну, мы всегда можем попытаться и посмотреть, что получится. — Я придвинул лезвие к ее ключице. Капли дождя стекали по нам обоим.
— Продолжай, — Мэв улыбнулась и вытянула шею на дюйм ближе. — Неловко, правда? Все эти пустые угрозы. Ты и правда забавный, Финн. — Она оттолкнулась от стены и закружилась через меня, словно пар.
Я убрал косу в кобуру.
— Ты не можешь продолжать это вечно.
— Конечно же я могу. У меня уйма времени, благодаря тебе.
Это была ложь, и она это знала. Вот почему она так отчаянно пыталась навредить Эмме, пока могла. Тьма была готова поглотить ее всю. У нее не было много времени до тех пор, пока тени не охватили ее полностью.
Я провел руками по волосам и схватился за затылок. Мои пальцы вздрогнули, желая снова взять косу.
— Когда ты собираешься это сделать? Я не перестану охранять ее. Никогда.
Она долго и пристально смотрела на меня, несомненно видя гнев, застывший на моем лице.
— Знаешь что, Ромео. Ты сдашься сейчас, а я сделаю это для нее безболезненно. После чего, вы оба можете улететь на закате. Что думаешь?
Что я думал? Я больше не знал, о чем я думал. Я знал, что сделаю что угодно ради нее. Я знал, что отдам что угодно, чтобы этот барьер между нами исчез, и мы снова могли быть вместе. Но уступить Мэв, сдать свои позиции и позволить Эмме умереть, затем быстро забрать ее, прежде чем это смог сделать другой жнец… Этому не бывать. Какая тогда загробная жизнь нас ожидала? Конечно, мы были бы вместе, но мы, к тому же, были бы потерянны. Блуждая по земле, ожидая, когда осядут тени. Я не поступлю так с ней. Я не поступлю так с нами.
— Думаю, ты абсолютно выжила из ума, если думаешь, что я позволю тебе убить то, ради чего я живу.
— Боже, я тебя не понимаю! А что еще досадней, так это то, что я не понимаю ее! Она чахнет! Она сидит в углу той комнаты со своим дурацким дневником, или делает снимки того, чего она отказывается пробовать. Вклеивая туда этот хлам. — Она закатила глаза. — Клянусь, это самая жалкая, скучная трата жизни, какую я когда-либо видела. — Она замолкла, тяжело вздыхая, падая на мокрую траву.
Порыв холода кольнул меня в бедро. Вызов. Конечно же я должен получить один именно сейчас. Я моргнул и посмотрел на небо. И что я теперь, черт побери, должен был делать? Я не мог уйти вот так. Не тогда, когда Мэв стояла в нескольких шагах от меня, а средняя школа устраивала вечеринку на всю ночь.
— Чего ты попросишь в знак примирения? Лишь на одну ночь.
Она рассмеялась.
— Ради всего святого! Зачем мне это делать?
Краем глаза я заметил Кэша, бегущего по газону, его куртка покрывала его с головой, чтобы защитить от дождя, и напряженность в моей груди ослабла. Он ступил на освещенное крыльцо и постучался в дверь Эммы. По крайней мере, она будет не одна. Холод обжигал меня изнутри, и я знал, что больше не мог игнорировать зов.
— Знаешь что? — Я улыбнулся ей, а затем проследил, как Кэш вошел внутрь. — Думаю, она будет в порядке. Увидимся.
Лицо Мэв застыло и стало непроницаемым.
— В порядке? — Она посмотрела на дом, и тьма запульсировала под ее бледной кожей. — Не рассчитывай на это.
Я раскрыл рот, но не сказал ни слова. Холод переполнял меня. Тянущий. Скребущий. Я плотно закрыл глаза, преодолевая боль, а когда открыл их вновь, я был в другом месте.
Глава 7
Эмма
Я перекинула ремень камеры через плечо, следуя за Кэшем по извилистой пешеходной дорожке на вечеринку. Потрескивающее шуршание костра и рыжевато-коричневый свет, заливающий деревья, прокладывали нам путь. Я оглянулась вокруг на исчезающие тени, падающие от чахнущих елей и крепких сосен. Здесь, укрытые надежным покрывалом солнечного света, возвышались прекрасные горы. Но здесь же в тени, все, что я видела, были тысяча способов как умереть.