В темноте перед ними сновали едва различимые тени, которые что-то расставляли на пути следования браконьеров. И это что-то поблескивало в свете луны…
Первой жертвой стал рыжебородый. Он шел, направив прямо перед собой свет фонаря, — и вдруг обомлел: словно диковинный гриб без шляпки, перед ним стояла… бутылка водки. Бородач встряхнул головой, но это не помогло — наваждение не проходило. Тогда он нагнулся, схватил драгоценную находку, наскоро рассмотрел этикетку, быстро отвинтил пробку, сделал осторожный глоток… и вслед за этим отхлебнул уже основательно. Вот это подарок судьбы! Рыжебородый тревожно оглянулся. Подарок этот предназначался ему, но никак не всем остальным членам бригады. В принципе тут одному-то пить — всего ничего. А если разделить на всех — просто издевательство! Кстати, а еще одной такой же тут не найдется?..
Бородач не видел, как вслед за ним точно на такие же бутылки набрели и остальные браконьеры: плюгавенький, а там и ушастый, длинноволосый и лысый. Их реакцию даже неинтересно описывать, исключительно по той причине, что у всех она оказалась на удивление одинаковой — понюхать, отхлебнуть и засунуть в карман, но только не делиться с товарищами. Но самое главное — попытаться найти еще!
— Эй, вы чё там, грибы, что ль, ищете? — удивился бельмастый, закончив возню с машиной и поспешая за своей бригадой. — Давайте работать, и так вон сколько времени потеряли… Совсем темно уже!
И тут увидел, как плюгавенький, вытирая ладонью рот, что-то поспешно прячет в кармане куртки.
— Чё это там у тебя? А ну покажь!
В свете фонаря блеснуло стекло…
Психологический расчет тех, кто задумывал всю эту операцию, оказался верным. Через короткое время изрядно опустошенные бутылки стояли на свежеспиленном пне. А бригада была, как говорится, чуть тепленькой…
— Что за бред? — косноязычно удивлялся плюгавенький. — Кто тут водяру по траве растерял? Может, как рассаду, высадил, — хихикнул он, — думал, еще вырастет?
— Да, точняк, новорусы на пикник выезжали, — предположил пузан, — не осилили и бросили… Или игру какую удумали?
— Или какой-нибудь водила цельную партию ее, родимой, вез и решил притырить, — высказался длинноволосый, отвешивая воображаемому водиле земной поклон. — Большое ему за это человеческое мерси…
— Ну, кто бы это ни был, — икая, подвел черту предводитель, — а вредный продукт уже полностью уничтожен и опасности для общества не представляет…
Бригада дружно заржала.
— Ну, на ход ноги — и за работу! — Бельмастый пошатнулся, отхлебнул из горлышка и передал бутылку по кругу.
Мужики по очереди со смаком прикладывались, не смущаясь отсутствием закуски.
— Эй, а где инструменты? — отойдя в темноту, вдруг встревожился бельмастый. — Бензопилы где? Ведь только что тут были…
Бензопилы действительно отсутствовали. Артель, переглядываясь, пьяно хлопала глазами.
— Значит, так… — начал было предводитель.
И в этот момент сверху что-то загрохотало. Браконьеры задрали головы. Огромный камень, подпрыгивая и увлекая за собой множество камней поменьше, с грохотом летел вниз по склону. Едва артельщики с криками успели отбежать, как камень прогрохотал мимо, а следом за ним летели другие — еще и еще…
Вверху, на склоне горы, оставаясь незамеченными, Асисяй, Илья, Лешка и Леннон, пользуясь толстенными палками как рычагами, приподнимали, готовя к спуску, новые каменюки.
— Сель, что ли? — бормотал бельмастый. — Так его тут отродясь не бывало… Но ведь и наводнений в Германии — тоже! Чё деетсято! Мстит природа человеку…
Браконьеры, увертываясь от камнепада, спешно покидали делянку, с пьяными воплями продираясь через кусты к грузовику.
Их крики еще некоторое время оглашали окрестности. Потом послышался звук заводимого двигателя, грузовик сорвался с места и, петляя, криво вырулил на дорогу.
За поворотом машину уже поджидал Муромец. Он поднял рогатку и — один за другим — пустил два камня. С оглушительным звоном вдребезги разлетелись фары грузовика. Потеряв ориентацию, машина в совершеннейшей темноте, то и дело наезжая на камни и лишь каким-то чудом не переворачиваясь, стремительно покатила вниз по склону…
Шестерка на горе хохотала и улюлюкала вслед отступающему врагу.
— Мы их сделали! — кричала Джейн. — Ва-а-ау! Сделали!
— Ну, санитары леса! — вторил ей Лешка. — Ура!
— Мы буквально эти… «Роллинг стоунз», — хихикал Леннон. — «Падающие камни»!
— Ура!!
— Сматываемся, а то эти уроды могут вернуться, — сказал Муромец.
— Штаны сменят и вернутся, — хохотнул Асисяй. — А бензопилы куда? В костер?
— Инструмент-то чем виноват? — здраво рассудил Муромец.
— Бензопилы конфискуем, — объявил Лешка. — Спрячем подальше…
С вершины горы, где находилась шестерка, был виден мчащийся прочь грузовик.
— Теперь они сюда не скоро сунутся, — рассмеялся Асисяй.
— Скоро, — покачал головой Лешка. — Скорее, чем ты думаешь. Но время мы все-таки выиграли…
Глава вторая
о говорящем шкафе, дружбе Клопа с браконьерами и тучах, которые сгущаются над батакакумбой
Утром следующего дня «великолепная шестерка», лежа раскрытым веером — голова к голове, загорала на берегу озера.
— Сегодня, сразу после отбоя, — на том же месте, — объявил Лешка. — Концерт «Роллинг стоунз» придется повторить…
— Думаешь, опять лесорубы притащатся? — спросил Асисяй.
— Сто пудов, — сказал Муромец. — Они люди маленькие — им скажут, они и придут.
— Хорошо бы что-то новенькое придумать, — задумчиво произнесла Саша. — Камней они могут уже и не забояться…
— Придем — на месте сориентируемся, — сказал Лешка. — Луки надо взять. И керосин…
— Главное, из лагеря свалить по-тихому, — поднял палец умудренный опытом кладоискателя Асисяй. — А то… если Ясный Перец узнает, нам всем мало не покажется…
— Это точно, — кивнул Леннон. — Приговорит нас вождь…
— Интересно, зачем ему вообще этот лагерь? — спросила Саша. — Для головной боли? Может, его из армии за что-то уволили? То есть разжаловали?
— Спроси Муромца, — посоветовал Асисяй. — Он все про своего земляка знает…
— Ну, не то чтобы все, — уклончиво ответил Илья.
— Нет, а все-таки? — настаивала Джейн. — Давай колись…
— Ну, его в Чечне ранило, — неохотно поведал Илья. — Привезли в Москву, в госпиталь. Врачи хотели ему отрезать ногу. Когда жене про это сказали, она его бросила…
— Как? — удивилась Саша.
— Так. Просто перестала к нему ходить. Ну а потом ногу — раз! — и спасли. Вот… А когда жена узнала, что он на двух ногах, она опять к нему прибежала. Только он ее прогнал…
— И правильно сделал, — жестко сказала Джейн.
— А дети у них были? — спросил Леннон.
— Нет…
— Не вижу связи — лагерь и жена, — пожал плечами Асисяй.
— Ты что, тупой? — удивилась Саша. — Раньше у него детей не было, а теперь вон — целых двести…
Увлеченная разговором, батакакумба не замечала, что была объектом самого пристального внимания. С палубы уютно покачивающегося невдалеке от пляжа белого катера на шестерку были наведены окуляры бинокля, и смотрел в них не кто иной, как их «хороший» знакомый — предводитель браконьеров. Он был взлохмачен и после вчерашнего имел весьма помятый вид.
— Ну как тебе тут, Витек? — отхлебывая из бутылки пиво, спрашивал вальяжно откинувшийся в кожаном кресле, стоящем на палубе, огромного роста человек, похожий на шкаф. — Схоронился что надо. Менты, поди, с ног сбились. Оттягиваешься, значить?
Вместо «значит» он говорил «значить».
Напротив него за откидным столиком с разнообразной снедью сидел неизвестно каким образом здесь оказавшийся Виктор Сергеевич Постников.
— Да какое там — схоронился! — Клон отправил в рот крупную виноградину. — Засветился! Бугор местный, понимаешь, меня жрет.
— Начальник лагеря? Чего так?