Он производит впечатление эдакого "золотого мальчика", беззаботного и пустого, но это лишь иллюзия. Самые большие шутники очень часто имеют непростую судьбу, и Фрей не исключение. В восемь лет он лишился отца, погибшего на войне, оставшись с больной матерью, двумя маленькими сёстрами и необходимостью учиться. Взвалил на себя всю ответственность за семью уже в этом возрасте, приняв как данность тот факт, что остался единственным мужчиной. Умудрился получить стипендию, при этом подрабатывая, где только возможно; разносил газеты, мыл тарелки в дешёвой забегаловке, одновременно служа поддержкой и опорой семье. Находил время заботиться о сёстрах и матери, ни гроша из заработанных денег не тратя на себя. К счастью, сейчас жизнь нашего балагура наладилась, и зарабатывает он весьма неплохо. Ещё бы с Фархой у них всё сладилось!

Отвлечься от весёлой болтовни было нетрудно. Уткнувшись в свою кружку, я пыталась анализировать ситуацию, прикрывшись медитативным спокойствием. То, что Пир знаком со штабс-капитаном Зирц-ай-Реттером, причём давно, стало для меня не открытием - полным шоком. Ни словом, ни полсловом он не обмолвился об этом ни тогда, ни потом. Умом я понимала, какими резонами он руководствовался; всеми силами пытался помочь мне забыть человека, которого не было в живых. Но при этом в глубине души занозой засела детская обида на наставника.

А ещё я понятия не имела, как реагировать на внезапное воскрешение своей детской влюбленности. Что там, реагировать; я до сих пор не могла разобраться в собственных эмоциях. Наверное, пока не пройдёт удивление, не стоит и пытаться. Да и потом, какие могут быть эмоции? Это было десять лет назад, от той давней влюблённости ничего не осталось. Просто шок и удивление.

Мы - Иллюзионисты. Лучше всего в этой жизни мы умеем убеждать себя в чём угодно.

Через некоторое время я сумела взять себя в руки, успокоиться и включиться в разговор, хотя поначалу меня и терзала мысль, что вечер безнадёжно испорчен. А все рассуждения о нежданно воскресшем штабс-капитане свелись к желанию поговорить наедине с Пиром. Причём даже не с целью предъявления претензий, а во имя удовлетворения собственного любопытства.

А потом мне вовсе удалось расслабиться и получить удовольствие от вечера.

Постепенно ребята начали расходиться. Первой засобиралась Данах; оно и понятно, наша миниатюрная рыжеволосая красавица спешила к маленькой дочке, оставленной с отцом. Да и проводить вечер в компании, когда все пьют броженицу, а тебе в "интересном положении" остаётся лишь фруктовый сок, наверное, не слишком интересно. За ней - Фарха, рабочий день которой начинался на рассвете; хорошо, что я не Целитель, не люблю так рано вставать. Разумеется, Фрей навязался ей в проводники, а Хаарам уговорил Бьорна продолжить развлечения в более располагающем к широкому разгулу месте.

- Лейла, а ты пойдёшь? - поднимаясь с подушки, обратился ко мне Бьорн. - Мы бы тебя проводили, поздно уже.

- Я хотела с Пирланом с глазу на глаз поговорить. Пир, ты не против? - я перевела взгляд на хозяина дома.

- Вообще, я собирался поговорить с Дагором, - смущённо ответил наставник. Кажется, он прекрасно понимал, что я намерена обсудить, и всячески пытался уйти от неприятной темы.

- Мне, в общем-то, тоже пора... - попытался протестовать Разрушитель.

- Ничего, мы быстро! - одновременно проговорили мы с наставником.

- Давай выйдем в коридор, а ты тут сиди, никуда тебе не пора, - вздохнул Пирлан.

Мы вчетвером вышли в коридор, для разнообразия пользуясь дверями, выпроводили лишние уши за дверь. Упорные, они пообещали ждать меня на улице до победного.

- Ты ведь догадываешься, о чём я хотела поговорить? - вполголоса спросила я, сдерживая улыбку. Уж очень потешно выглядел наставник с виноватой гримасой на лице.

- Догадываюсь, - вздохнул он. - Лейла, прости, но я поступил так, как было надо в тот момент. Скажи я тебе тогда, что Гор - мой хороший друг, это вряд ли бы помогло...

- Пир, постой, - перебила я его. - Я не сержусь. То есть, немного обижена, но я всё понимаю. Я хотела полюбопытствовать, как давно он воскрес. И он что, всегда такой угрюмый был? Я просто никогда раньше с Разрушителями не общалась.

- В конце войны. Он всегда был молчаливым, но плен его здорово... покалечил. Сейчас, впрочем, всё не так плохо; он выздоравливает. Лейла, а ты сама как? - тихо пробормотал он, настороженно на меня поглядывая.

- Ну, что ты глупости говоришь, как будто не видишь? - улыбнулась я. - Удивилась просто и перепугалась, решила, у меня галлюцинации. Это если тебя интересует отношение к твоему другу. Сначала хотела расспросить тебя о нём подробнее, но сейчас понимаю, что это не моё дело. Так что пойду, пожалуй. Удачи тебе в реабилитационных мероприятиях!

- Погоди, а что тебе пророчица сказала?

- Глупости, - поморщилась я. Но, видя, что Пир так просто не отстанет, ответила более развёрнуто. - Нагадала встречу со смертью, пообещала какой-то выбор из трёх странных вариантов. Ну, ещё рекомендовала говорить правду, но я так и не поняла, кому. В общем, толку мало.

- Да, пожалуй. Я рассчитывал на большее, - грустно кивнул Пирлан. - Ладно, не унывай, всё будет хорошо.

- Не сомневаюсь. Иди, отдыхай, я и так загрузила тебя своими проблемами.

- Кровники на то и существуют, - махнул рукой наставник. - Ладно, беги.

Обняв наставника на прощание, я вышла на улицу.

- О чём вы там беседовали? - промурлыкал Хаарам, приобнимая меня за талию.

- Друг мне этот его понравился, - серьёзно ответила я. - Просила познакомить поближе, - увидев, как вытянулись лица друзей, не ожидавших от весьма сдержанной меня такого поведения, рассмеялась. - Да вопрос у меня к нему был, по новому заказу. А тип этот правда интересный, я Разрушителей никогда раньше так близко живьём не видела.

- Радоваться надо, - хмыкнул Хар, всё ещё излучая недоверие. - Разрушители - это не те люди, чью компанию можно назвать приятной.

- Удивительно, но сейчас я с ним согласен, - подал голос Бьорн. - Мало того, что от их магии в дрожь бросает; их профессиональная психологическая деформация куда неприятней, чем у всех прочих. Вы вот притворяетесь, а они саморазрушаются и разрушают все эмоционально-психологические связи. Кровники им, пожалуй, нужны сильнее, чем всем остальным.

- А ты точно не хочешь с нами? - провокационно поинтересовался Хаарам, продолжавший всё это время обнимать меня за талию. Нахал. Ну, конечно, сразу не отогнали, так зачем самому отказываться от возможности?

Я лукавлю. Хаарам, конечно, наглец, но наглец... ненавязчивый, что ли? Он очень нахально или, лучше сказать, самоуверенно ведёт себя с девушками, но непостижимым образом умудряется чувствовать ту грань, когда его поведение очаровывает и ещё не раздражает. Поэтому его всеобъемлющее и окутывающее подобно запаху дорогих благовоний внимание всегда льстит женскому самолюбию, и я, конечно, исключением не являюсь. Отличает от большинства знакомых Хара меня только то, что я не тешу себя иллюзиями и прекрасно понимаю: его улыбки, объятия и лёгкие волнующие поцелуи на грани приличий, в щёчку или кончики пальцев, не значат ничего. Он просто привык так общаться с девушками.

- Нет, Хар, - с сожалением отказалась я. - У меня ещё много дел. Пока спокойна и собрана, надо немного поработать, хотя бы основу начать; заказ сложный, а времени мало.

- Что же это за заказ такой?

- Не могу сказать, - вздохнула я. - Подписала договор о неразглашении, - пояснила, виновато пожав плечами.

- Иллюзионисты начали выполнять секретные заказы для Венца? - иронично улыбнулся Бьорн.

- Почти, - хмыкнула я. Не совсем для Венца, а для одного из первых претендентов на него в случае - не дайте, конечно, боги! - внезапной гибели царя, так что и правда, близко к истине.

- Лейла, ты, главное, в случае чего про своих кровников не забывай, - вдруг очень серьёзно прогудел Бьорн своим солидным басом.