Я просто не должен оставить за спиной одиноких людей,
Им надо хоть что-то оставить – дотерпеть одиночество дней.
А может за это время, проверив – разлюбишь меня,
Но я обмануть не сумею, никого – ни тебя, ни себя.
***
Нет ветра – полный штиль, и паруса повисли,
И якорь на планэре, но хода нет вперёд,
Я мыслями у цели, но это только мысли,
И я мечусь по палубе, как тигр – взад, вперёд.
Не может груз терпеть мой, ведь скоро потеплеет,
Появятся соперники на рынке моих чувств,
Но денег на бензин карман не одолеет,
Без ветра, без бензина, да, одолеет грусть.
Корабль мой не стар, он просто не ухожен,
Его судовладелец доволен тем, что есть,
Давно уже просила команда, и я тоже,
«Давайте хоть покрасим – мелочь, а судну лесть».
Недавно повстречали на курсе своём яхту,
Красавица – малышка, под стать и капитан,
Отдал мне честь небрежно, как вызов дуэлянту,
Такую не потянет солдатский мой карман.
А яхта как бы «рыскала», знать капитан не нетвёрдый,
Идёт нечётким курсом, отвык на глади волн,
Конечно, всё в компьютерах – настроил, и свободный,
Что с ней внутри творится, не замечает он.
Что надо днище чистить от нароста ракушек,
Поставить новый винт, и масло поменять,
Ведь двигатель с надрывом идёт, а он не слышит,
Короче он расслабился – его пора менять.
Мечта моя – ходить, вот на такой малышке,
И был бы ей не страшен девятибалльный шторм,
Всё четко бы отладил, повесил бы покрышки,
Чтоб не разбило борт об пирс, во время волн.
Но только содержать её, может, увы, не каждый,
Ведь грех такой красавице в порту всегда стоять,
Я подожду чуть-чуть, терпение тоже важно,
Я верю, что когда-нибудь, я буду ей под стать.
***
Моя любовь к тебе жестока, ведь мы с тобой из разных стай,
Ты лучше будешь одинока, чем поменяешь лес на пай.
Ко мне ты в клетку не полезешь, глумить орущую толпу,
К тебе же в лес не перелезешь, ослаб, не одолеть забора высоту.
Я с детства ни под кем не гнулся, и ни к кому не подползал,
Но вот Акелла промахнулся, и в сети крепкие попалю
Ведь грудью прыгал на ружьё я, но выстрел странный, без огня,
И в клетке крепкой я очнулся. Инстинкт, увы, подвёл меня.
Если б я знал, что так случится, то прыгнул бы на острый сук,
Погиб бы волком, кем родился, чем брать еду, как пёс, из рук,
Клыки об клетку не ломаю, я умный, знаю, где засов,
Я не скулю, я ожидаю, когда за мной придёшь из снов.
Допустим, выберусь из клетки. Допустим сам, а дальше что?
Ведь волки в городе так редки. Кто в лес покажет мне дорогу? Кто?
Я жить на улице не буду, не превращусь в собаку я,
В своё, всегда, я верил чудо, я жду тебя судьба моя.
Хоть это бред, но ночью слышу, как воешь ты – меня зовёшь,
Чуть-чуть повоешь, и не дышишь, как будто бы ответа ждёшь.
Я отвечаю, аж до хрипа, но клетка отражает звук,
И ты нужна, и дочки всхлипы, вот так живу я – среди мук.
Волчица ты, и ты умнее, всегда быть женщине мудрей,
Дай же совет мне, поскорее, что сделать, чтобы ты была моей?
С тобой душа во сне летает, и в лес хочу я поскорей,
А душу совесть заедает, уйду я в лес – значит злодей.
Вот так и рву себя на части, противно самому скулить,
Вот так проходит оно, счастье, но понимаю – надо жить,
Себя забуду, но обязан другим я дать путёвку в жизнь,
Я проиграл: «Эй, ветка вяза, прими верёвку, и держись».
Уже срываться стал я чаще, кричу я гордости своей:
«Залезь теперь куда подальше, раньше надо быть умней».
Не знаю я, что в жизни будет, но буду ждать тебя всегда,
Я верю, что меня ты не забудешь, когда-нибудь, но скажешь: «ДА!».
***
Не верю я тому, что счастье лишь в победе,
Ведь счастье это золото, и сладок его вкус,
Победа, как финал, миг расслабленья вреден,
И соль из пота с кровью, горька, увы, на вкус.
Кто празднует победу, всё, дальше не пойдёт он,
Он выстрадал своё, и в королевстве бал,
Достоин уважения, и честно, да, герой он,
Он своего добился, но дальше всё, устал.
Давно и с нетерпением я жду свою победу,
Ведь скоро уже тридцать, и хочется пожить,
Но не могу представить, как я, укрывшись пледом,
Уставлюсь в телевизор, ведь волком буду выть.
Хоть и сейчас я вою, хочу в тепло покоя,
Но это же свобода, стремиться есть к чему,
И счастлив тебя видеть на сутки через двое,
Но счастье это горькое, не знаю почему.
Не лёгок путь к победе, но не в такой же мере,
Когда на дохлом теле синяк за синяком.
И если ЭТО счастье, то значит, зря не верил,
Что сладок вкус победы, и был я дураком.
Я не хочу покоя, согласен дальше биться,
Но только если честно, по правилам игры,
И я могу спокойно, открыто похвалиться,
Кто правила нарушил, давно уж вне игры.
Они ведь тоже верили, по своему в победу,
Но наверху не фраер, законы всё же есть,
И сам я был наказан, когда я совесть предал,
Я выжил, но зарубка уже на память есть.
Поэтому я счастлив, я знаю во что верю,
И ожиданье сладостно, пусть с примесью тоски,
Но всё же очень хочется не одиноким зверем,
А в стае, своей, маленькой, до гробовой доски.
***
Я, присмотревшись, вдруг заметил, что у меня две тени,
Одна моя, а вот вторая тень от моей измены,
Они скрестились за спиной, а я на перекрестии,
Я не жалею ни о чём. Но жаль, не быть нам вместе.
Хоть телом я не изменял, но в мыслях тоже стыдно,
Вот если б делом то, наверное, не так было б обидно,
Любовь качнула друг на друга, но гибкие создания,
Соприкоснувшись, распрямились, ну да, к чему страдания.
Ведь всем удобно на местах, к чему усугубления?
А что мозоли скоро будут, к чему вперёд сомнения?
И ладно, было б в первый раз, но ведь не первоходки,
Во мне живёт страх из-за денег, в тебе презренье к водке.
Ведь врём себе мы, это ясно, под маску безразличия
Мы прячем чувства, ведь не страдаю я манией величия.
Я знаю нравлюсь, ведь я бедный, я не могу быть ценным,
А значит, нужен только я, хоть золотым, хоть бедным.
Ведь оценили в первый раз холодным, умным счётом,
Без слёз, без нежности телячьей, с уверенным расчётом,
Не оттолкнули. В первый раз! Я стал любим, таким как есть!
Но только я не понимаю – удобно кресло, так почему б не сесть.
Вот и стою для красоты, для заполненья пустоты,
И вроде пыль сдувают, но даже вазе порой нужны цветы,
Боюсь привыкнешь скоро. А может мода на меня пройдёт –
В чулан поставишь. Но я люблю, и чувство это не уйдёт.