Поэтому мне родней и дороже копейка моя,

Хотя, иногда, мне хочется тоже, чтоб богатым был я,

Но цену себе должен знать любой человек,

Чтоб в клетке, пускай золотой, не закончить свой век.

И гордость свою, хоть один, но кто-то должен нести,

Чтобы в деньгах погрязший народ попытаться спасти,

Ведь мы лишь букашки, а смотрят за нами, и сверху, и снизу,

И так же ОНИ, как и я, ненавидят подлизу,

Который готов ради денег любому отдаться,

Которые тратит, потом на бухло, и на блядство,

И каждому из нас, поверьте, в этой жизни воздастся,

Лишь, кроме того, кто от слабости ударился в пьянство.

Сейчас всё зависит от силы души человека,

Будешь верить – прорвешься, а нет – ты душевный калека.

Ты можешь себя оправдать, мол, жить надо красиво,

И душу шмотьём подкупить, чтоб она не просила

Прожить, как получится, но уйти – Человеком,

А не кучу людей растоптавшим душевным калекой.

И, всё же, себе задаю вопрос я красивый –

Ведь я не богатый, почему же тогда не счастливый?

Быть может, на благо других ты перестарался?

Сил не рассчитал: другим не помог, и один, вновь, остался.

И всё же я знаю, что встречу того человека,

Который, так же как я, жить не хочет душевным калекой,

И он не посмотрит на то, что я голый и босый,

А просто с собой заберёт без ненужных вопросов.

Ведь я одиночка, никто, пока что, меня не понял,

А голый я, потому что людям всё отдал,

Никогда, ничего, никому в долг отдать не пытался,

А только всю жизнь для других я старался .

***

Ты словно ангел душу мне спасаешь,

И греешь сердце, даже сквозь мороз,

Но, в то же время, ты его кромсаешь,

Так больно! Иногда даже до слёз.

Нет, их не видно, я всегда их прячу,

Они на сердце, очень глубоко,

А сердце прыгает, как будто детский мячик,

И ком под горлом очень высоко.

Но ты не думай, не мученье это, и не бойся,

Что я сума схожу, я трезвый, как всегда,

Когда захочешь сразу мне откройся,

Клянусь здоровьем, что тебя я не предам.

Ты сможешь опереться на мужское,

Пускай слабей иных, но верное плечо,

Я тоже, хоть чего-нибудь, да стою,

Тем более, что я уже, тобою обречён.

Я силой не хочу в судьбу твою вторгаться,

И буду ждать, пока сама ты скажешь «ДА!»,

И мне стихи прости, но надо же стараться,

За счастье драться тоже надо, было так всегда.

Один пером, другой ножом и пулей,

О чести ведь понятие у каждого своё,

Я грубо не могу, как будто сто питбулей,

Наброситься и рвать: «Моё! Моё! Моё!».

Но если вдруг обидят, тебя мой милый ангел,

Скажи мне только слово, порву, ощерив пасть,

Пусть даже против стаи, пусть враг мне не по рангу,

За дело чести должен мужчина погибать.

***

Казалось исчерпал уже себя до дна,

Но всё ещё вибрирует душевная струна,

О рифме я не думаю, слог сам собой ложится,

Ты лучшая на свете муза, стихи летят, как птицы.

И с этими стихами дарю тебе я душу,

Не лучшую на свете, но я поверь не струшу,

Когда, быть может, скажешь: «Пойдём ка дальше вместе»,

Нет лучше этих слов на белом свете песни.

* * * * *

Прошло уже больше века, как отменили рабство,

Права есть у человека, и всё человечество братство,

Но где-то остались больные, которые в любовь ещё верят,

Они, как рабы и рабыни всё, ради милых, потерпят.

Они за любовь страдают, и, как Дон Кихот на мельницы,

В отчаянии себя бросают, а в серых душах зависть греется,

Одни только крутят пальцем, другие слюной аж брызжут,

Но если любовь разгорается, всю зависть огнём она выжжет.

Ко всем, кто всегда старается грязью любовь запачкать,

С гневом я обращаюсь: «Не надо! Ведь будете плакать!»

Когда-нибудь сами влюбитесь, аж до безумства, возможно,

Прошу вас, сейчас одумайтесь, потом уже будет поздно.

Так что любовь, в любом месяце, не трогайте грязными лапами,

Увидите, мир сразу изменится, и незачем станут солдаты нам,

Двадцатилетним тогда пацанам, не будет нужды за вас погибать,

И прекратится тогда война, и будут девчонки больше жизней рожать.

***

Спросили как-то у осла: «Чего ты в жизни хочешь?»,

Осёл сказал: «Репейник повкусней»,

Ему ответили: «Тогда, если так хочешь,

Иди через кусты, там твой растёт репей».

Осёл обрадовался и сквозь кусты попёрся,

Забыл он только дорогу уточнить,

И, как обычно водится, в завал камней упёрся,

В большо-о-й такой завал, с прыжка не проскочить.

Назад он оглянулся – кусты тесней сомкнулись,

Обратно хода нет, а только лишь вперёд,

И только вот теперь, мозги его проснулись,

Хотелось съесть репей – сходил бы в огород.

Ведь дома свой растёт, нет, захотелось лучше,

Хотелось обновить свой скудный рацион,

Теперь вот стой и думай, ведь голод ещё пуще,

Как обойти огромный, каменный заслон.

Но он ослом как был, ослом так и остался,

Решил он перепрыгнуть каменный завал,

Он разбежался, прыгнул, и вроде перебрался,

Но, только приземляясь, репей весь растоптал.

Мораль в сей басне есть – не надо торопиться,

Коль на твоей дороге встретился завал,

И, так уж получилось, назад не воротиться,

Не надо биться лбом – лишь вызовешь обвал.

***

Судьба моя, тебя благодарю, за то, что освежила жизнь мою,

Надежды дала мне глоток, и помощи мне дала волосок,

Пока что только волосок, но верю начался виток

Спирали счастья, и словно ток пошёл по венам радости поток.

Мессир, спасибо Вам, за то, что я не превратился в хлам,

Не спился, не упал, а, наконец то, я добился начала жизни!

Только лишь начала! Я верю – будет больше, ведь лет ещё так мало.

Я начал жить, пока один, прошу Вас, покажите пару Господин.

Не дайте сделать мне ошибку, чтоб жизнь не превратилась снова в пытку.

Сейчас я весь живу работой, пытаюсь окружить я дочь заботой,

Но тесно дома мне, живу я здесь словно в тюрьме.

Но главное, что солнца слабый луч, вдруг появился из-за туч,

Поднялся ветер перемен, и часть унёс моих проблем,

Нарисовался контур моих грёз. О, скольких стоило мне слёз,

Тебя дождаться, счастье, наконец! Но это делу не венец.

Бороться надо до конца, а повторить судьбу отца я не боюсь,

Если есть совесть, то будет жизни повесть.

А так, как главный я герой, в конце я должен быть с тобой,

И продолжение нам надо написать, всю жизнь соавторству отдать.

Мои стихи – вступление в книгу, открыть её и не увидеть фигу

Должен каждый, кто хочет повесть прочитать.

Но ничего, трудней всего начать и не бояться исправлять,

Ведь жизнь как рукопись – без клякс не написать.

Листы готовы, почищено перо моё,

Теперь я буду ждать, когда придет соавторство твоё.

А если не придет? Ну что ж, продолжу старый черновик,

Поправки сделаю, верну герою прежний лик,

Бестселлера не будет, получится дневник.