394. ВЕЛИЧАЛЬНАЯ ЛЕНИНУ
© Перевод С. Поделков
Как трава росли мы,
Нас взрастили горы…
Жаль, что родились мы
В тягостную пору.
Будто за решеткой
Наша жизнь была,
Жили под крылами
Царского орла!
Как туман, что вьется,
Что ползет по взгорьям,
Так нас издалека
Царь опутал горем.
Не дарил он горцев
Милостью своей,
Даже не считал он
Горцев за людей.
У богатой знати
Царь искал опоры,
Он дарил ей земли,
И леса, и горы.
Стражник и чиновник
Не сидели зря:
Чтоб урвать побольше —
Славили царя.
Пиром жизнь была их,
Сладко пили, ели,
Пьяные от счастья
Богачи жирели.
И на них трудилось
Множество людей…
Не было от века
Времени лютей.
Как над миром сумрак
Черной ночи вьется,
Так и царь свет солнца
Застил инородцам.
Как заря приходит
В хаты мирных сел,
Так великий Ленин
В этот мир пришел.
Как вздымает утро
Солнце над горами,
Так и поднял Ленин
Алый стяг над нами.
И как разгоняет
Вихрь в полях туман,
Так рассеял Ленин
Ложь, грабеж, обман.
Новое настало
Молодое время,
С бедняков он скинул
Тягостное бремя.
И от нас бежала
Вечная нужда,
Ленин не оставил
От нее следа.
Начертал законы
Он своей рукою,
Бедных землепашцев
Наделил землею,
Встал к станку рабочий,
Как хозяин встал…
Право, волю, долю
Ленин горцам дал.
395. ПЕСНЯ ОБ ОРДЖОНИКИДЗЕ
© Перевод С. Липкин
На горных вершинах ты был между нами
Льву разъяренному подобен,
Оберегающему детенышей,
Орджоникидзе!
На горных вершинах ты был между нами
Соколу смелому подобен,
Крыльями ветер задерживающему,
Орджоникидзе!
На горных вершинах ты был между нами
Вихрю могучему подобен,
Как песок, врагов рассеивающему,
Орджоникидзе!
Облика львиного твоего
Враги страшились,
Робкими зайцами убегали.
Духа крылатого твоего
Враги страшились,
Сбитыми воронами убегали.
Вихря могучего твоего
Враги страшились,
Рваными тучами убегали.
На вершинах гор Кавказских
Красное знамя водрузив,
Отважных к себе призвав джигитов,
Ты их повел на врагов.
На вершинах гор Кавказских
Ленинский закон утвердив,
Врывался ты во главе джигитов
В самую гущу врагов.
Когда поднимался туман серый
И кони ржали от запаха серы,—
Плетью плетеной коня обжигая,
Смелых джигитов сердца зажигая,
Ты их водил на врагов.
Партия кликнула: «Освободи
Чеченцев и ингушей!»
В бой вел ты самых отважных среди
Чеченцев и ингушей,
Ты в горах скакал впереди
Чеченцев и ингушей!
Эй, джигиты, всмотритесь получше
В горные ущелья!
Покинули туман и тучи
Горные ущелья!
Не забудут Орджоникидзе
Горные ущелья:
Освободил Орджоникидзе
Горные ущелья!
ПЕСНИ-ЖАЛОБЫ
© Перевод Н. Гребнев
396. «Если бы мир, где живем мы с тобою…»
Если бы мир, где живем мы с тобою,
Старою мельницей был водяною,
Если бы он совершал аккуратно
В год по два круга — туда и обратно,
Если б вращеньем огромных камней
Он бы давил вероломных людей,
Если б утративших честь безвозвратно
Жернов давил бы, вращаясь обратно.
397. ОЛЕНИ
Сколько оленей блуждает, отбившись от ланей,
Не опуская своих горделивых голов,
Сколько их ищет на склонах скупых пропитанья,
Сколько с тревогой глядит из-за скал и стволов.
Сколько скитается их по глухому ущелью,
Ищут прозрачных ключей, чтоб напиться воды,
Иль по горам, чтоб не стать для охотника целью,
Скорою рысью бегут, заметая следы.
Сколько их бродит в горах, молодых и поджарых,
Раны зализывают, поджидают врага,
Сколько их чешет бока об кору на чинарах
Или о скалы гранитные точит рога.
Сколько блуждает оленей, отбившись от ланей,
Сколько призывно трубит и ревет искони.
Здесь, на земле, где не сбудутся наши желанья,
Разве, джигиты, мы с вами томимся одни?
398. «Волк завывает на склоне далеком тоскливо…»
Волк завывает на склоне далеком тоскливо.
Может, он с голоду воет, его успокоит пожива,
Может, на склоне лесистом дождется он ночи,
Выследит лань и затихнет, до крови охочий.
Волк не от голоду воет, он голод бы вытерпел молча.
Воет он, воет, от стаи отбившийся волчьей.
Воет он, зверь одинокий, в печали бесплодной,
Воет он сытый, бедняга, и воет голодный.
Странники мы, мы на этого волка похожи.
Голодны ль, сыты ли, воем по-волчьи мы тоже.
Мы от родимых могил, от земли оторвались,
Мы на чужбине остались и здесь затерялись.
Так караван, что стремился добраться до Мекки,
Сбился с пути и остался в пустыне навеки.