Примечания

Впервые опубликовано в 1931 году под названием «Die Entschleiernng der Seele» (Раскрытие души), затем в 1933 году в переводе на английский как «The Basic Postulates of Analytical Psychology» (Основные постулаты аналитической психологии). Наконец, в 1934 году статья была напечатана под своим нынешним названием: «Das Grundproblem der gegenwartigen Psychologie» (Основная проблема современной психологии) в сборнике «Wirklichkeit der Seele» (Реальность души).

¹ [Эдгар Дакю (1878–1945) – немецкий ученый, перевернувший теорию происхождения видов Дарвина и лишившийся вследствие этого своей репутации.]

Аналитическая психология и мировоззрение (Weltanschauung)

689 Немецкое слово-выражение Weltanschauung[98] вряд ли можно перевести на другой язык. Исходя из этого обстоятельства, можно признать, что оно имеет своеобразную психологическую особенность: оно выражает не только понятие мира – пожалуй, такое слово можно было бы перевести без особых проблем, – но вместе с тем также и то, как на мир смотрят. Слово «философия» хотя и несет в себе сходный смысл, однако оно ограничено интеллектуальной сферой, тогда как Weltanschauung, переведенное как «мировоззрение», охватывает все виды установок к миру, включая философскую. Так, существуют эстетическое, религиозное, идеалистическое, реалистическое, романтическое, практическое мировоззрения, и это лишь некоторые из возможных вариантов. В этом смысле можно было бы определить мировоззрение как установку, сформулированную и выраженную в понятиях.

690 Что в этом случае следует понимать под установкой? Установка – это психологическое понятие, которое характеризует ориентацию психических содержаний в соответствии с определенной целью или руководящим принципом. Если мы сравним наши психические содержания с войском, а различные формы установки – с их боевым расположением, то внимание, например, можно было бы представить как состояние полной боеготовности армии, окруженной группами разведчиков. Как только силы и позиция неприятеля становятся известны, состояние изменяется: войско начинает движение в направлении определенной цели.

Абсолютно таким же образом изменяется психическая установка. В то время как в состоянии простого внимания ведущей идеей было восприятие, причем собственно мыслительная работа, так же как и остальные субъективные содержания, насколько это возможно, были подавлены, то теперь, при переходе в действующую установку, в сознании появляются субъективные содержания, состоящие из представления о цели и из импульсов к действию. И подобно тому, как в армии есть командующий и генеральный штаб, психическая установка также имеет общую направляющую идею, которая поддерживается и обосновывается обширным материалом, таким, как опыт, принципы, аффекты и т. п.

691 Надо сказать, что никакое человеческое действие не является просто изолированной реакцией на определенный раздражитель – любая наша реакция или любое наше действие осуществляется под влиянием сложных психических предусловий. Если снова воспользоваться военной метафорой, то мы могли бы сравнить эти процессы с работой главного штаба. Для простых солдат это выглядит так, будто бы они оборонялись, потому что их атаковали, или же они перешли в наступление, потому что увидели врага. Наше сознание всегда склонно играть роль обычного солдата и верить в простоту своего действия. В действительности же сражение происходит в данном месте и в данный момент потому, что имеется общий план наступления, в соответствии с которым солдаты уже за несколько дней до этого были переброшены сюда. А этот общий план опять-таки является не просто реакцией на сообщения разведчиков, но результатом творческой инициативы командующего, обусловленной действиями врага, а, возможно, также и неизвестными простому солдату совершенно невоенными, политическими мотивами. Эти последние факторы имеют очень сложную природу и лежат далеко за рамками понимания солдата, если они вообще ясны даже самому командиру. Но и ему тоже неизвестны определенные факторы, а именно его личные диспозиции с их сложными предпосылками. Таким образом, действия армии определяются простой и единой командой, которая, однако, является результатом взаимного влияния необозримо сложных факторов.

692 Психический акт совершается на основе столь же сложных предпосылок. При всей простоте импульса любая его особенность, его сила и направление, его временное и пространственное течение, его цель и т. д. основываются на особых психических предпосылках, другими словами, на установках; в свою очередь, установка состоит из констелляции содержаний, многообразие которых вряд ли можно оценить. «Я» является главнокомандующим, его рассуждения и решения, его доводы и сомнения, его намерения и ожидания – генеральным штабом, а его зависимость от внешних факторов аналогична зависимости командующего от непредсказуемых влияний армейской верхушки и закулисных политических махинаций.

693 Пожалуй, мы не очень перегрузим наше сравнение, если включим в его рамки также и отношение человека к миру – человеческое «Я» в качестве командующего небольшой армией, борющейся с окружающем ее внешним миром, нередко воюющей на два фронта: на переднем фланге борьба за существование, на заднем – борьба против собственной мятежной инстинктивной природы. Даже не будучи пессимистом, каждый из нас согласится с тем, что наше бытие ощущается скорее как борьба, чем как что-либо другое. Нам всем недостает гармонии, и если достигнуто согласие с миром и с самим собой, то это примечательное событие. Постоянно пребывая в более или менее хроническом состоянии войны, мы нуждаемся в тщательно организованной установке, а если нам все же удалось достичь устойчивого состояния душевного покоя, то наша установка должна быть еще более развитой, чтобы оно сохранилось хотя бы ненадолго. Ведь душе намного легче находиться в постоянном движении, в гуще событий, чем пребывать в длительном состоянии равновесия, так как в этом случае – каким бы возвышенным и комфортным это состояние ни было – ей грозит удушье и невыносимая скука. Поэтому мы не ошибемся, если предположим, что сколь-либо продолжительные состояния душевного умиротворения – то есть бесконфликтный, безоблачный, созерцательный и гармоничный настрой – всегда основываются на особенно развитых установках.

694 Наверное, вызывает удивление, что я предпочитаю говорить об «установке», а не о «мировоззрении». Просто-напросто понятие «установка» позволяет мне оставить в стороне вопрос, о каком мировоззрении, сознательном или бессознательном, идет речь. Можно быть собственным главнокомандующим и успешно вести борьбу за существование вовне и внутри себя и даже добиться относительно устойчивого состояния мира, не обладая сознательным мировоззрением. Но этого нельзя достичь без установки. Мы можем говорить о мировоззрении, пожалуй, только в том случае, если сделана хоть сколько-нибудь серьезная попытка абстрактно или наглядно сформулировать свою установку, определить для самого себя, почему и для чего мы так поступаем и так живем.

695 Но зачем тогда нужно мировоззрение – спросят меня, – если без него и так хорошо? Однако с таким же основанием можно было бы спросить: зачем же сознание, если хорошо и без него? Ибо что такое, в конце концов, мировоззрение? Это не что иное, как расширенное и углубленное сознание! Причина того, что сознание существует и стремится к расширению и углублению, очень проста: без сознания хуже. Очевидно, поэтому мать-природа и соблаговолила произвести на свет сознание, самое удивительное из всех ее причудливых творений. Почти бессознательный первобытный человек тоже может приспособиться и утвердиться, но только в своем первобытном мире, и поэтому при других обстоятельствах ему грозят бесчисленные опасности, которых мы играючи избегаем на более высокой ступени сознания. Разумеется, более развитому сознанию, в свою очередь, приходится сталкиваться с опасностями, которые первобытному человеку даже не снились, но все же остается фактом, что землю покорил сознательный человек, а не бессознательный. Решать, является ли это благом или катастрофой в конечном и надчеловеческом смысле – не наше дело.