— Тийрмастер решил взяться за тебя всерьез, — сказал он, как только Заноза, вслед за ним, вошел в кабинет, — нужно, чтобы ты уехал из Англии.

— Надолго?

Не лучший вопрос, и ответ на него Занозу не порадует.

— На неопределенное время. Сам ты уже не выберешься. Разве что с какими-нибудь контрабандистами, которым доверяешь, как самому себе. Можешь рискнуть, но лучше тебе остаться здесь, пока «Крепость» не будет готова к эвакуации, и уехать вместе с нами. На третью ночь, считая с сегодняшней, мы покинем страну.

— Насовсем, — сказал Заноза медленно. — Время нужно на то, чтобы подготовить базу там, а не на то, чтоб упаковать вещички здесь. Такие мрачные парни как ты — плохие гости, да? Если хочешь осесть где-нибудь, приходится договариваться заранее.

Это было и так, и не так. «Турецкую крепость» приняли бы в любом из тийров. Несмотря на то, что контракты заключались по всему миру, до сегодняшней ночи каждый тийрмастер предпочел бы вести дела с Хасаном без посредников.

До сегодняшней ночи…

Сегодня все изменилось, уже к утру об изменениях станет известно во всех дружественных Рейвентиру тийрах. Так что к завтрашней ночи Хасан действительно станет плохим гостем в Европе и большинстве штатов Америки.

— Из-за меня? — Заноза снял очки и уставился на него с удивлением, совершенно не подходящим к вызывающему внешнему виду, — ты это делаешь из-за меня?

Хасан ни слова не сказал о том, что произошло, о том, почему «Крепость» начала подготовку к эвакуации. Ему казалось, он об этом даже не думал.

Дайны продолжали работать, и по-прежнему работали неправильно?

— Скорее, из-за Рейвена, — ответил он, поразмыслив, — ты знаешь, что мистеру Ясаки предложили контракт на тебя?

— Сегодня вечером, — Заноза кивнул. — Он сказал, что не убьет меня и не даст убить, потому что я уже умер. А ты?

— Я не говорил, что не дам тебя убить.

— Ага. Меньше слов, больше дела. Не очень-то по-турецки, но ты, вообще, молчун.

Лицо его было напряженным, правда, старше Заноза от этого выглядеть не стал. Он, не глядя, уронил в кресло рюкзак, закурил и пошел по кабинету, от стола к окну, на ходу рассуждая вслух.

— Рейвен начал с меня. До вас ему добраться сложнее, но дело даже не в этом. У него не было повода, пока вы не отказались. Ирли и его парни не помнили нас с тобой, но пока мы были в «Мюррей», вскрывали серверную, взламывали хранилище, он отправлял с поста отчеты о том, что у них все нормально. Очевидно, что его поимели в мозг, очевидно, что я лучший в этом деле, и не надо быть гением, чтобы связать взлом «Мюррей» с поисками мисс Су-Лин... с тем, что Сондерс — единственный, кто пережил эти поиски. А он знал о власти «Мюррей» над Рейвеном. До сегодняшней ночи все сходилось на мне. И считалось, — Заноза остановился у окна, глядя сквозь жалюзи на темную улицу, — что я не могу зачаровать тех, кто старше меня по крови. Вы с Ясаки старше. Информацию о Ясаки Рейвену продал Джейкоб. О тебе… да кто о тебе не знает? Убийца Вампиров, Посредник, твоему ратуну было триста пятьдесят лет, уж всяко больше, чем Лайзе. И вы оба оказались под моими чарами. Хреновые дела. Вчера у Рейвена была только заноза в неудобном месте, а сегодня выяснилось, что у него еще и два врага. Я, трындец, как протупил, решив отдать ему ординариев. Он не станет их убивать, он расскажет им, что я о них знаю. А в «Мюррей» понимают, что это значит. Я уже прикончил десять их бойцов, не считая Сондерса и Вимеза, и еще четырнадцать умрут в течение ближайших месяцев. У тебя проблема, Хасан, — он обернулся, отстраненность во взгляде сменилась мрачной сосредоточенностью, — Рейвен и «Мюррей» объединятся, чтоб тебя прикончить.

Чтобы Рейвен снова связался с венаторами? Сразу после того, как освободился от их контроля?

— Я его знаю, — Заноза помолчал, словно бы подыскивая слова, — я… если знаю кого-то, редко ошибаюсь. Почти никогда. Рейвен использовал бы данные на ординариев против них, здесь я тоже не ошибся, но оказалось, что у него есть враги, опаснее всего общества Мюррей целиком. Ради того, чтоб избавиться от вас с Ясаки, он с дьяволом договорится, не то, что с венаторами.

— Мистера Ясаки стоит предупредить об этом. Но я не хочу, чтобы он знал, где ты. Никто не должен знать.

— С учетом всех обстоятельств, это я должен предложить тебе свое гостеприимство. «Крепость» перестала быть безопасным местом. Сколько твои Слуги продержатся против венаторов?

— А замок Доуз, по-твоему, безопасен?

Синие, подведенные глаза расширились было, но тут же весело прищурились.

— Фоулер, — протянул Заноза, снова заулыбавшись, — Египет, Дэвид Спэйт, Грот Спэйта, замок Доуз… Хасан, ты охрененный, ты в курсе? У меня есть другое убежище. Хотя, ты, наверное, и его нашел. Но все равно, то, что я рассказал — про отца, про грот, про «Трубу» — это только твое. Я не молчу, я вообще не затыкаюсь, но я не говорю лишнего. Никому, кроме тебя. Ты — исключение.

— Почему?

— Потому что ты ни на кого не похож, это же понятно.

Заноза делал ставку на то, что расположение его убежища никому не известно. Хасан — на обороноспособность «Турецкой Крепости» и способности своих Слуг. Заноза сталкивался с городской войной только в Чеймтире и в оккупированной Франции, так что на стороне Хасана был больший боевой опыт. Не говоря уже о том, что он не мог и не собирался оставлять «Крепость».

С этим Заноза и не спорил. Он всерьез предложил воспользоваться его убежищем, если не останется другого выхода, но понимал, что предложение принято не будет. Как бы ни сложились обстоятельства.

С чем он спорил, так это с тем, что сам должен остаться в «Крепости». Не потому, что она стала небезопасной. А потому, что был наркоманом.

— Законченный торчок, — так это выглядело в формулировке Занозы, — я и одной ночи не протяну без дозы. А чтобы получить дозу — сделаю всё. Даже с риском для тебя. О себе я вообще молчу, сам понимаешь.

Ну, да. Его же нет. Стало быть, и рисковать нечем.

Иметь дело с наркоманами приходилось и раньше, так что Хасан сознавал серьезность проблемы. Абстиненция отличается от Голода, но так же невыносима. Что ж, если вампир не может удержаться от поиска дозы, а поиск с гарантией закончится тем, что его прикончат либо венаторы, либо бойцы комеса, нужно удержать вампира силой.

— Я могу тебя просто не выпустить.

— Да? И что ты сделаешь, если я попрошу? Ты или твои Слуги — без разницы.

— Что ты сделаешь, если попросить будет некого? Если останешься один с недельным запасом крови, и не сможешь освободиться?

— Сломаю стену, — сказал Заноза грустно.

Эта грусть была в чем-то даже убедительней его обычной, граничащей с наглостью, самоуверенности. Но «Турецкая Крепость» занимала дом старой постройки, толщина стен здесь могла посоперничать с толщиной кладки в подвале Мюррей-мэнора, а кирки и кувалды у Занозы при себе не было.

— Пойдем, — Хасан направился к дверям, — покажу тебе наши казематы.

Рама — ложе из легированной стали на каменном основании, браслеты, удерживающие конечности в таком положении, чтобы любые попытки освободиться оставались безрезультатными.

— Голову тоже фиксируете, это хорошо, — Заноза пощелкал замком обруча в верхней части, — а подвижных частей многовато, это плохо.

Подвижной была только станина, намертво вделанная в камень. Она позволяла менять положение Рамы, поворачивать вокруг оси, поднимать и опускать. С теми, кто оказывался здесь, нужно было работать, станина делала работу удобнее. Хотя, чаще всего хватало одного вида рамы и щелчков закрывающихся браслетов.

— Понимаю, — протянул Заноза, бросив взгляд на стол с письменным прибором и печатной машинкой, на придвинутый к столу стул с высокой спинкой, — работать надо, не вопрос. А мне такая штука нужна, просто чтобы не сбежали раньше времени, так что я за функционал не заморачивался. Но моя попрочнее. Эту я сломаю.