— Я думаю, дон Сантини, что смогу его попросить об этом.

— Да, Данте. Спасибо тебе. Ты не представляешь, что это для меня значит.

Данте подошел к старику и обнял его.

— Я представляю, — сказал он тихо.

Как же он состарился…

Глава 23

Данте должен был встретиться с Меган Маги Келли в семь часов. В верхнем Истсайде у него была небольшая квартирка, где он расслаблялся, занимался, развлекался и встречался с разными людьми.

Готовясь к этой встрече, он просмотрел разные печатные издания, которые рекомендовала ему Меган. Ее пациентками были, в основном, женщины, и ее беспокоило увеличение случаев психических заболеваний среди умных, образованных и амбициозных женщин, которые обращались к ней, потому что она активно участвовала в движении, борющемся за права женщин.

В ходе своих исследований Меган обнаружила, что многие женщины страдали от того, что нарушались их основные гражданские права. В своей статье, которую она прислала Данте, Меган приводила в качестве примера случай, произошедший с одной женщиной-полицейской, несколько лет назад получившей повышение в звании. Через некоторое время эта женщина вышла замуж и ушла в декретный отпуск. Когда она вернулась на работу, ее из детективов опять перевели в простые полицейские, что означало не только падение ее престижа, но и понижение зарплаты. Ей сказали, что у нее есть, в конце концов, муж, который должен заботиться о ней. Хуже всего то, что женщины, работающие вместе с ней, не поддержали ее.

В конечном итоге эта женщина с большой неохотой согласилась на предложение Меган о политическом вмешательстве в дело, и, при помощи Фрэнки Маги, ее восстановили в прежней должности. В своей статье Меган писала о том постоянном унижении, которому подвергаются женщины.

Меган прибыла вовремя. Когда Данте открыл дверь, они улыбнулись друг другу улыбками старых знакомых.

Меган уже почти пятьдесят, но она еще полна энергии и энтузиазма. Выглядит замечательно. На ней шерстяной костюм синего цвета. По-прежнему рыжие и волнистые волосы обрамляют веснушчатое лицо. Меган провела по ним рукой, пытаясь сбросить со лба непокорную прядь, но у нее это не получилось. Данте был удивлен, что у его старой знакомой врача-психиатра такая юношески гладкая и свежая кожа.

Меган осмотрелась. То, что она увидела, произвело на нее впечатление.

— Так, значит, это твоя берлога. Представляю, чем ты здесь занимаешься.

— Развратничаю, конечно. Ты пьешь? — он сделал жест в сторону столика с напитками.

— О да. Ты же знаешь меня. Зельтерской воды, пожалуйста.

Данте покачал головой и улыбнулся:

— Зельтерской воды. Черт побери, Меган. И это девушка из Бронкса…

Меган села в кресло и стала покачивать здоровой ногой.

— Боже, я рассказывала тебе когда-нибудь эту историю про себя и Пэтси и про этого продавца зельтерской воды? Он разносил ее по квартирам дома, который стоял напротив нашего, и ставил бутылки у дверей. А мы с Пэтси отливали из каждой бутылки себе по бумажному стаканчику. Ну и упивались же мы этой зельтерской! Черт, не пойму, зачем мы это делали, ведь нам она не нравилась. Я думаю, мы просто любили шкодничать, вот и все.

Данте протянул ей бокал вина.

— Однажды мы выпили почти всю воду из бутылки, стоящей у квартиры миссис Штайнберг. Помнишь ее? Милая старушка, все ее три сына стали дантистами. Она была дома, но мы не знали об этом. Мы пили и громко разговаривали, спорили о чем-то, как обычно. Когда она открыла дверь, мы чуть не умерли со страха.

Миссис Штайнберг пригласила нас к себе в квартиру, достала два больших стакана и налила нам зельтерской. «Пейте, девочки, — сказала она, — если вы так любите эту зельтерскую, заходите ко мне и пейте сколько угодно».

Данте засмеялся:

— Великолепно. Старушка Штайнберг.

— Конечно же, мы заплакали и стали просить ее не говорить нашим родителям. «Нет, я никому не скажу, — пообещала она, — я только хочу сказать вам одну вещь: не делайте больше так никогда — это некрасиво».

— Вот тебе врожденный психолог.

— На этом наша воровская карьера закончилась.

Они оба улыбнулись, растроганные воспоминаниями о временах молодости и невинности. Меган посмотрела на Данте. Он ухожен, держится в хорошей форме. Волосы у него густые, только чуть тронутые сединой. Он был небрит, но это делало его еще более привлекательным. Выглядел усталым, однако в таком состоянии меньше похож на сенатора, и больше на Дэнни.

— Итак, девочка, давай поговорим о деле. Я прочитал все твои статьи. Не могу обсуждать их с тобой — нет времени. Но если в Конгрессе пройдет мой новый законопроект, то он откроет путь к соблюдению прав и свобод граждан.

— Сделай так, чтобы он прошел, Данте, пока у тебя есть возможность. Ко мне обращаются за помощью женщины всех возрастных групп, всякого уровня образования, имеющие профессию и те, у которых ее нет. Я хочу сказать, что…

Данте поднял руку вверх:

— О, Меган, не выступай. Здесь же никого нет, только ты и я. Мы — старые друзья. Я согласен с тобой. Полностью. Просто у меня нет времени. Предоставь это дело мне.

Он встал, налил себе белого вина в бокал:

— Классное вино.

Подошел к окну, некоторое время глядел в него, потом повернулся к Меган, но ничего не сказал.

— Данте, о чем ты думаешь?

— Да, психиатра не проведешь.

— У вас с Люцией все в порядке?

Он улыбнулся:

— Все отлично. Но, в сущности, ты права — мне нужна твоя помощь. Ты поддерживаешь дружеские отношения с Юджином? Ведь он теперь в Нью-Йорке?

— Ну, я бы не сказала, что это дружеские отношения. Ты же знаешь Джина. Он всегда держался особняком. Но он может помочь, если что. Да, я могу поговорить с ним, — она поставила на стол свой стакан с содовой и внимательно посмотрела на Данте: — Мы заключаем какую-то сделку? Услуга за услугу?

Его лицо исказила гримаса.

— Боже, я породил чудовище, — он сел напротив Меган. — Не совсем так. Скажем, да, я могу провести этот законопроект, касающийся положения о женских правах, но я ничего не обещаю. Я пока не уверен, что для него пришло время. Но попытаюсь заручиться должной поддержкой. Но это не должно иметь никакого отношения к тому, о чем я прошу тебя. Поэтому дело здесь не идет об услуге за услугу.

— Тем не менее.

Данте улыбнулся и пожал плечами:

— Тем не менее.

Он рассказал ей о давней мечте своего тестя стать рыцарем Священной гробницы. Он знал, что Джин мог бы помочь ему.

— Я хотел бы, чтобы ты устроила мне встречу с Джином. Только чтобы об этом никто не знал, — он окинул взглядом комнату. — Мы встретимся с ним здесь.

— Я поговорю с ним. Не могу ничего обещать, но попробую. По крайней мере, попытаюсь привести его сюда. Я расскажу ему в общих чертах о твоей просьбе, а потом уж беседуйте наедине.

— Великолепно, Меган. Я думаю, что было бы глупо с моей стороны звонить ему. Это ведь не политическое дело. Но старику это доставит такую радость.

Она окинула взглядом комнату:

— Слушай, отличная квартира. Класс.

— Давай я покажу тебе обе комнаты и потайную кухню. Хочешь экскурсию?

Он рассказал ей об истории здания. Оно построено в 20-е годы группой миллионеров, которые жили в Вестшире. В здании было десять квартир, в каждой по четырнадцать комнат. После Депрессии[17] квартиры разделили на более мелкие помещения и стали сдавать их актерам, приезжающим сюда из Голливуда.

— Я купил квартиру с мебелью. Неплохо, да? И она мне дешево досталась. Знаешь, кто мне ее продал? Наш старый друг, кинорежиссер Уилли Пейсек.

— Ты шутишь. Эта квартира принадлежала Уилли?

— Да. Я встретил его пару лет назад в одной благотворительной организации. Он внес приличный взнос. Сказал, что большей частью живет в Европе, то во Франции, то в Италии. Там у него больше творческой свободы. Он собирался продавать эту квартиру. Вот так я и получил ее. Неплохо, да?