- Н-дя, из князи в грязи, - недовольно скривилась травница, вытаскивая из первой же лужи успевший неплохо намокнуть край надорванного шлейфа и, выразительно хлюпнув босой ногой, обратилась к Танке: - Скажите, коллега, Вам ничего эта ситуация не напоминает? С учётом, конечно, изменённого внешнего вида главных героев.
- Как вы проницательны, коллега! - с готовностью поддержала её Чаронит, выползая следом. - Существенным различием можно считать лишь замену полезного во всех отношениях трясинника на подозрительную особу воровской наружности и сомнительного применения.
- Что значит сомнительного? - прищурился вор.
- А то и значит, - ворчливо отозвалась духовник, - что трясинника мы хотя бы съесть могли при плохом раскладе, а каннибализм у нас нынче деяние наказуемое.
- Эх, а ведь в этот раз у нас даже порченой колбасы нет для стимула, - разочарованно протянула Эл, накручивая на манер портянок драную обивку седельных мешков.
Чаронит обвела присутствующих тяжёлым взглядом, горестно вздохнула, словно принимая труднейшее решение в жизни, недовольно поморщилась и поразительно быстро для себя разобралась в терниях духовницкой души. Из тугого, трещащего по швам рюкзака, что нынче выглядел так, словно его действительно вытягивали из чьей-нибудь гробницы, торжественно были извлечены на трофейный плащ ломанный-переломанный багет, согнутый кренделем под давлением обстоятельств, косица копчёного сыра, полпалки кровяной колбасы, завёрнутый в салфетку жареный налим и измятая походная фляжка. Сама обладательница сокровищ на выложенное не смотрела: предпочитала делать вид, что не имеет к ним никакого отношения, или боялась дрогнуть в последний момент и отобрать предложенную снедь у оголодавших попутчиков.
- Кормилица, - с каким-то отеческим умилением проворковал Снежев, погладив духовника по бледной ручке, и с жадностью накинулся на колбасу, без зазрения совести присваивая себе всю порцию.
Алеандр поспешила изъять рыбу, раз уж делить поровну никто не собирался, и подозрительно взглянула на скромно пощипывающую сыр блондинку:
- А с чего это мы такие щедрые?
Горький опыт подсказывал Валент, что всякие порывы великодушия со стороны прижимистой Чаронит чреваты последствиями различной степени тяжести. Травить еду она специально не стала бы: просто времени не было на это, а просто так избавляться от стратегического запаса было не слишком благоразумно, даже с точки зрения травницы. От этого почему-то становилось не по себе.
- Может, наконец, решила облегчить себе ношу, раз уж придётся по бездорожью тащиться? Или пожалела продукты, что после такого-то выброса чар теперь быстро испортятся? Или вспомнила, что твой узел пошёл на обезоруживание нежити? - предположил вор, запихивая за щеки куски отсыревшего хлеба.
- Вас двое, я - одна, - развеяла его благовидные представления о себе Чаронит, таким тоном, будто её и без того заставляли пить чистейший уксус, а сейчас ещё приходилось и нахваливать. - Всё равно не получилось бы поесть незаметно. А так хоть Эл нам воды с собой нафильтрует без лишних вопросов.
- Скряга, - фыркнула водная чародейка, но фляжку послушно подтянула к себе: после такого непродуманного провианта всё равно в скором времени захотелось бы пить.
Дальнейшая трапеза проходила в траурном молчании. Ятиранна с трудом мирилась с вынужденной щедростью, давясь разом потерявшим всю свою прелесть сыром и изредка бросая печальные взгляды на тушку налима и пустеющую колбасную оболочку. Алеандр старательно вытягивала почти помятые кости из каждого отправляемого в рот кусочка и едва заметно ухмылялась, ловя на себе полные скупердяйской тоски взгляды. Виль несколько раз пытался развеять гнетущую атмосферу, припоминая забавные случаи из собственной походной жизни, но быстро оставил тщетные попытки, опасаясь лишиться собственного куска (просто для профилактики).
- Обстановка, - проворчала Яританна с трудом поднимаясь с расстеленного плаща и разминая гудящие от непривычного напряжения мышцы, - здравствуй радикулит, цистит, остеохондроз и... это...
- Воспаление органов малого таза, - менторским тоном закончила за неё Валент, сцеживая очищенную воду из ладошек в выщербленное горлышко фляги. - Не забудь ещё проблемы со сбоем женского цикла, всегда преследующие любительниц приключений, дерматит, простуду, застуженные мышцы, гоминид, клещей и диарею.
От упоминания последнего вор болезненно скривился, от чего стало понятно, что эта неприятная сторона большинства спонтанных путешествий не минула и его скромную персону. Тяжёлые воспоминания, посетившие Снежева, отбили последний аппетит, и остатки хлеба были убраны в жалкий узел неудачливого вора.
- Кстати о диарее, - словно и не заметила ужимок парня Эл, с профессиональным цинизмом посмеиваясь над его душевной травмой, - нам бы себя чуть в порядок привести, прежде чем к людям выходить.
- А ты так уверенна, что мы сегодня выйдем к людям? - пессимистично уточнила духовник.
- Если ты поведешь, то нет, - без лишних расшаркиваний заверила её Алеандр, - а если будем ориентироваться на телепортационные столбы, что виднеются за во-он той порослью ивняка, то выйдем к телепортационной линии, которая, в любом случае, к какому-либо населённому пункту да выведет. И кстати, я бы как-то не рисковала вот так вот светиться.
Травница демонстративно поправила порванный в лохмотья лиф верхнего платья, из-под которого чешуёй щерились блёклые от грязи паетки.
- Выбора у нас особого нет, - пожал плечами Виль, что был не менее чумазым, чем девушки. - Умоемся только, а там, на месте, и будем ориентироваться. Рыжая, сообрази-ка нам хоть по пригоршне чистой воды.
Несмотря на недовольное ворчание ущемлённой в лучших чувствах чародейки, коей такое помыкание от лишённого дара ворья и было неприятно, собрались они на удивление быстро. Вероятно, сказывался приобретенный опыт постоянного бегства и жизни на поклаже, научивший оперативно подбирать всё мало-мальски полезное в районе видимости и столь же оперативно скрываться.
К телепортационному столбу через топкую грязь подсушенного давнишней всеобщей акватизацией болотца, шествовала непреклонная троица умытая и приободренная. На внешнем виде их водные процедуры никак не сказались, лишь подчеркнув синяки и ссадины измученных побегом лиц, зато вера в приближение благ цивилизации незаметно окрепла. Мечты о тёплой ванне, мягкой постели и комплексе лечебных примочек работали эффективнее любого ускоряющего заклятья, питая уставшие ноги силой и выносливостью. Даже Чаронит, начинавшая было подумывать об избавлении от части тяжёлой поклажи под каким-нибудь тщательно выверенным ориентиром, бодро ковыляла за остальными, стоически сжимая лямки скрипящего рюкзака.
- Зачем ты себя так мучаешь? - искренне удивился её упорству вор, не зная, восхищаться ли девушкой, или принять за тронувшуюся умом.
- Не обращай внимания, - отмахнулась Эл, потерявшая всякую надежду образумить упрямицу. - У неё комплекс бесприданницы, помноженный на жадность и вредность.
- Надорванная спина не стоит перспективы удачнее выйти замуж, - заметил Виль.
Чаронит страдальчески закатила глаза, демонстрируя своё отношение к таким поверхностным сужденьям, и остановилась для передышки под ближайшим деревом.
- Я не верю в самопожертвование без гарантий, - заносчиво заметила она, убирая с лица грязную прядь. - Приключения ради приключений - это пережиток романтизма, привитый людям для повышения легкомыслия и авантюризма. Если после ночёвок на природе и всех этик встрясок я и подорву себе здоровье, то у меня, по крайней мере, будут деньги его поправить.
- У тебя будут деньги на поминки, а при разумной трате ещё и на годовщину, - покачала головой Эл, расстроенная ослиным упрямством подруги.
Снежев на это лишь многозначительно ухмыльнулся, то ли не разделяя опасений травницы, то ли предвкушая бурные торжества по поводу похорон одной не в меру жадной чародейки. Дальше спор продолжать было бессмысленно и травмоопасно: в руках одной был внушительного веса рюкзак, у другой - погнутый, но на диво живучий подсвечник - и оба смертоносных орудия в итоге скорее угодили бы в хромающего вора, чем в самих чародеек. Девушки сцепляться смертной грызнёй не спешили, а Вилю хватало и красноречивых взглядов, перебрасываемых спутницами, чтобы лишний раз не подавать голос.