Следующий выпуск «Дедвуд кроникл» состоял уже из двух страниц. На первой выделялись такие заголовки:

ИЗДАТЕЛЬ «КРОНИКЛ» ЗАКЛЮЧЕН В ТЮРЬМУ И ОШТРАФОВАН; СБОРНИКИ ЗАКОНОВ И КОДЕКСОВ СКОРО ПОСТУПЯТ В ДЕДВУД; НЕОБХОДИМО ПОСТРОИТЬ ДРОБИЛКУ; РЕДКИЕ ЖИВОТНЫЕ — БИЗОН, ОЛЕНЬ, ЛОСЬ — УХОДЯТ НА ЗАПАД; ФАБРИКА ПИВА ОТКРЫВАЕТСЯ В ЭЛИЗАБЕТТАУНЕ;

«ГОЛЛАНДСКИЕ ВЛЮБЛЕННЫЕ» В ТЕАТРЕ «БЕЛЛА ЮНИОН»; «МУХИ В СОРНЯКАХ», ПРЕДСТАВЛЕННЫЕ ТРУППОЙ ЛЕНГРИША, ВЫЗЫВАЮТ ИНТЕРЕС…»

На второй странице была напечатана реклама Элиаса Пинкни, а также отчет Сары о заседании городского Совета и ее же статья о необходимости открытия в городе школы. В статье, помимо прочего, прямо говорилось, что если золотой ручей, который течет в публичные дома «плохого» квартала, перекрыть и направить по иному руслу, то можно быстро обеспечить строительство и школы, и церкви. Автор предлагал, чтобы все дети школьного возраста зарегистрировались в редакции газеты.

У самой редакции прибавилось дел. В помещение то и дело приходили торговцы, желающие дать объявления. Матери записывали детей в будущую школу. Старатели сообщали о своих перспективах и надеждах. И все покупали при этом один, а то и больше экземпляров газеты…

Октябрь начался с непогоды. В один из первых дней месяца, когда совсем не ко времени пошел снег, Сара, выйдя из помещения редакции, увидела у крыльца незнакомого всадника, сидящего на пегой лошади. Он натянул поводья и произнес, дрожа всем телом и клонясь к лошадиной шее:

— Врача… мэм… Мне нужен врач.

— У нас их семеро в городе, — отвечала она. — Поедете по этой улице, слева — палатки доктора Ратберна и доктора Аллена. За углом направо — палатка доктора Кайса. Подальше, тоже справа, — Бенгс и Доусон.

Она не стала называть еще двух, которые жили намного дальше.

— Сумеете добраться до них, сэр? — добавила она видя, что незнакомец еле держится в седле.

— Да, спасибо, — пробормотал он и, вцепившись рукою в луну седла, тронул коня.

Сара проследила взглядом, как он свернул к жилищу доктора Генри Кайса.

Позднее она зашла к врачу, поинтересовалась, не ранен ли был этот незнакомый человек, и если да, то при каких обстоятельствах. Возможно, налет на почтовый дилижанс?

Доктор Кайс ответил:

— Это карточный игрок из Шайенна. Его имя Креймд. У него серьезное легочное заболевание, осложненное ножной сыпью. Наверное, смена погоды застала его по дороге из Шайенна, и он основательно простудился. Я велел ему лечь в постель. По-моему, он поехал в гостиницу Кастора…

Тремя днями позже простудные и кожные явления у больного усилились, а неделю спустя еще пять случаев подобной болезни объявились в городе. Трое из заболевших были постояльцами гостиницы Кастора. У всех отмечалась лихорадка и сыпь на коже…

В газете у Сары появился заголовок: «ЗАРАЗНА ЛИ ЭТА БОЛЕЗНЬ?»

А потом Креймд умер.

Сара решила: надо действовать. Это совпало с тем, что, придя утром на работу, Джош сказал ей, что его сестра Летти заболела еще со вчерашнего вечера. Ее сильно лихорадит.

Сара сразу отправилась в контору к Кемпбеллу и застала того за разговором с бородатым крупным мужчиной, в котором узнала местного кузнеца Фрэнка Гилпина. (Похоже, они говорили о решетках и засовах для будущей тюрьмы.)

Увидев Сару, Гилпин заулыбался и приподнял бесформенную шляпу. Кемпбелл встал со своего места.

— Ищете что-нибудь новенькое уже с самого утра? — спросил он.

— Могу я с вами поговорить, шериф, когда освободитесь?

— Конечно… Знакомы с Фрэнком?

Тот подошел ближе, распространяя запах одеколона.

— Молодая леди делает газету? Приятно познакомиться с вами. Мы все прочитали, что вы там пишете про тюрьму и Ноа… вот… позвал меня. Как раз подсчитывали, сколько металлических прутьев понадобится и раскошелятся ли старатели, чтобы оплатить все эти штуки.

Сара улыбнулась и кивнула, но думала она сейчас совсем о другом, не о решетках.

— Ну я пошел, — сказал Гилпин. — У вас тут свои дела. Ноа, только скажи мне, и я сделаю их за три-четыре дня. Идет?

Он добавил что-то похожее на слова прощания и вышел.

— Скоро будет настоящая тюрьма? — спросила Сара.

— Надеюсь, после нового заседания Совета в ноябре. Мы подсчитали расходы. Вы поэтому пришли?

— Нет. Совсем по другому поводу. Скажите, шериф, что вы знаете о болезни, которая называется оспой?

— Оспа? — Он нахмурился. — А в чем дело?

— Я собираюсь написать о ней статью, но не хочу чтобы власти города обвинили меня в распространении панических слухов. Одного скандала с вами мне уже достаточно.

— У нас в городе оспа? — спросил он. — Откуда вы взяли?

— К сожалению, заболела Летти Докинс и еще пять человек до нее. Доктор Кайс уверяет, что это кожное заболевание, связанное с простудой, а доктор Ратберн считает, это кое-что похуже.

— Сифилис?

Она кивнула.

— Но вполне вероятно, что Кайс ошибся в диагнозе и боится признаться в своей ошибке.

— И Ратберн тоже?

Некоторое время они молча смотрели друг на друга.

— Выходит, оба ошиблись? — повторил Кемпбелл. — Может так быть у врачей?

— Не знаю, — сказала Сара. — Думаю только, что легочное заболевание не должно быть заразным и что у такой девушки, как Летти, не может быть сифилиса. И тогда что получается?

— Полагаете, у нас началась эпидемия? — спросил он.

— Я кое-что постаралась узнать. Во всех случаях болезнь начиналась с лихорадки, которая длилась три дня, а потом появлялась сыпь. Один больной уже умер. Его имя Креймд.

— Оспа… — Кемпбелл провел рукой по своим волнистым волосам, отбрасывая их с лица.

— Может быть, нет. Но, вполне возможно, что так. Тогда все ущелье в опасности.

— Что же вы предлагаете?

— Чтобы все опытные врачи в округе собрались вместе и вынесли решение по поводу характера болезни. Если придут к выводу, что это оспа, нужно немедленно посылать за вакциной, а также устраивать больницу для карантина, где содержать зараженных. И еще что-то для тех, кто мог заразиться, но у кого болезнь пока не проявилась.

— Где взять на все это деньги?