Кусенев насторожился -- что за дельце? Во всяком случае, на что-то пустяшное рассчитывать вряд ли придется.
-- Хотел бы я вас, Владимир Васильевич, попросить об одной услуге, -- начал Киселев безо всяких виляний.
А услуга заключалась вот в чем: Киселев отдыхал вместе с начальником УВД одной из северных областей. Узнав, что коллега работает заместителем начальника УВД и курирует следствие, тот рассказал, что перед отъездом в отпуск его водитель и водитель прокурора области столкнулись на машинах в самом центре города. Каких-либо травм не было, но прокурор и генерал оба считали, что их водители правы. Генерал попросил Киселева прислать толкового следователя и внести ясность в это каверзное дело.
-- Ну? -- Киселев многозначительно посмотрел на Кусенева.
-- Когда можно ехать? -- спросил тот.
-- Чего тянуть, послезавтра и поезжай.
...К месту назначения поезд прибыл рано утром, но у вокзала Кусенева уже поджидал дежурный офицер на Уазике. Разместив гостя в гостинице, дежурный сказал, что генерал скоро пригласит. Он явно спешил.
-- Что-то случилось? -- поинтересовался Кусенев.
-- У нас тут черт знает что стало твориться! -- чертыхнулся офицер. -- Что ни неделя, то ЧП, да какое! -- Но пояснять не стал и тут же уехал.
"У кого этих ЧП не бывает", -- подумал Кусенев и стал ждать вызова. Прождал полдня, но за ним так никто и не приехал. "Или не нужен уже? -- подумал расстроенно. -- Или из-за ЧП позабыли?" Спросив у администратора гостиницы, где расположено УВД, пошел пешком. Добрался быстро. При входе в управление постовой даже пропуска не спросил и не узнал, к кому идет. "Странно, очень даже странно, -- хмыкнул Кусенев. -- У нас в УВД вот так запросто не прошел бы. Может, в самом деле стряслось что-то чрезвычайное?". Подойдя к кабинету начальника УВД, осторожно постучал, но на стук никто не ответил. Что за чертовщина? Открыв дверь, увидел сидевших в кабинете друг против друга начальника УВД и человека в гражданской одежде. Под глазами у гражданского мешки, вид мрачный, даже удрученный. Кусенев представился. Генерал встал, извинился, что заставил ждать.
-- У нас тут ЧП за ЧП, да такие, что голова кругом идет, -- в несвойственной чину и положению форме пожаловался. -- Уж простите, но с тем ДТП придется подождать, -- вздохнул он.
-- Может, я чем-то помогу? -- предложил свои услуги Кусенев.
-- Вряд ли...
-- А если не секрет, что произошло?
-- Вам-то к чему? Пока отдохните, а ближе к вечеру встретимся. -- Генерал посмотрел на часы, потом на мужчину, сидевшего за столом.
-- Через полчаса оперативное совещание, поучаствуете?
-- Да нет, поеду, а вечером созвонимся.
Не попрощавшись, мужчина тяжелой походкой вышел из кабинета.
-- Наш председатель горисполкома, -- пояснил генерал. -- Сын недавно на мотоцикле разбился, а тут еще дикий случай на кладбище. -- Тяжело вздохнув, генерал в общих чертах обрисовал, что произошло.
На городском кладбище неизвестно кто за три недели разрыл три могилы, в которых были похоронены две молодые женщины и молодой парень -- сын председателя горисполкома. Над женщинами было совершено надругательство.
Первая женщина умерла при родах. На следующий день после похорон, когда родственники пришли ее помянуть, то увидели могилу разрытой, гроб лежал поперек могилы, а покойница на земле сбоку могилы: одежда на ней порвана и видны следы надругательства.
Буквально через неделю на этом же кладбище была похоронена восемнадцатилетняя девушка, погибшая в результате ДТП. На другой день родственники обнаружили ее могилу разрытой, гроб вытащен, а покойница, тоже со следами надругательства, лежала на земле.
Было принято решение выставить на кладбище милицейский пост, но и это не помогло.
А два дня назад на мотоцикле разбился сын председателя горисполкома. Ночью его могила была кем-то разрыта, гроб вытащен, покойник лежал на земле голый. Милицейского поста на месте не оказалось.
Кусенев слушал и ушам своим не верил. Неужели такое в наше время могло случиться? Это же кощунство, вандализм! Как можно совершать подобные действия над покойниками?
Выйдя из УВД, Кусенев побродил по центру города, но было не по себе. Купив в киосках "Союзпечати" местных газет, вернулся в гостиницу. Поужинав, прилег на диван: из головы не выходили кладбищенские вакханалии. За время работы в органах Кусеневу пришлось повидать всякое, но с таким изуверством встречаться не приходилось. Неужели это мог сделать человек?! Каким же он должен быть моральным уродом? В голову лезли всякие мысли: к этому он привык, ведь именно с таких раздумий-головоломок каждый раз на ум приходит единственно-правильное решение, которое надо выполнить. И в этот раз осенила мысль: от кого-то, то ли от горничной, то ли жильцов гостиницы, услышал, что по местным обычаям похороны здесь принято фотографировать. А что, если?.. Посмотрел на часы, но было уже поздно. Вновь уткнулся в газеты, однако читать не хотелось. Кое-как уснул.
...К восьми утра Кусенев пришел в УВД и попросил генерала дать ему машину и адреса родственников покойных. Тот удивился:
-- А адреса-то зачем?
-- Есть одна мыслишка, -- уклончиво пожал плечами Кусенев, но раскрывать свою задумку не стал.
-- Может, помощь потребуется?
-- Возможно и потребуется, но не сейчас.
-- Тогда звони напрямую или сошлись, что со мной согласовано.
Кусенев был благодарен генералу, что тот не стал расспрашивать, а всецело доверился, хотя и был удивлен. Разумно посчитав, что для решения проблемы все способы хороши, он дал задание срочно подготовить Кусеневу адреса родственников умерших.
Надежда есть, но сбудется ли? С такой мыслью Кусенев приступил к делу. Вначале заехал к родственникам женщины, которая умерла при родах. Спросил, фотографировали ли они процесс похорон?
-- Да, -- ответила мать умершей.
-- А кто фотографии делал?
-- Работник фотоателье. -- И назвала его фамилию, а потом дала адрес, где расположено ателье.
Затем Кусенев проехал к родственникам погибшей в ДТП девушки. Разговор состоялся такой же, как и в первом случае. Похороны были сфотографированы тем же фотографом. По пути завернул в фотоателье. Повезло, фотограф в этот день работал. Кусенев представился, объяснил, для чего нужны пленки, и тот без разговоров отдал их ему. Перед отъездом спросил у фотографа, не с их ли ателье делали фотографии похорон сына председателя горисполкома. Но нет, фотографии в этот раз делались не их работником. Пришлось ехать к родственникам погибшего парня. Его мать была дома. На вопрос Кусенева пояснила, что похороны заснял их родственник, но фотографии пока не сделаны.
-- Попросите, чтобы передал мне эту пленку, -- сказал Кусенев убитой горем женщине. Объяснил, что фотографии нужны для раскрытия преступления. Заверил, что пленка будет возвращена в целости и сохранности. Женщина тут же сняла трубку и стала звонить, а Кусенев молил Бога, чтобы родственник оказался дома. Повезло.
Через некоторое время Кусенев заехал к нему и забрал непроявленную пленку. С облегчением вздохнул: все три пленки в кармане, только одну надо еще проявить, а потом можно печатать фотографии. Но где поработать? Лучше всего для этого подходила лаборатория экспертно-криминалистического отдела УВД. Доверять пленки кому-либо Кусенев не хотел: проявит и отпечатает сам. Опыт работы по фотоделу имелся, и немалый. С начальником ЭКО пришлось объясняться: кто да зачем, в общем тот повел себя так, как бывает в подобных случаях. Видя, что начальник ЭКО уперся, Кусенев посоветовал позвонить генералу. Тот так и сделал и услышал от генерала то, что и должен был услышать. Зато потом он создал Кусеневу идеальные условия для работы. За остаток дня Кусенев успел только проявить пленку, на большее времени не хватило.
На следующий день с утра начал печатать фотографии: их было больше ста штук. Высушив фото, разложил их на три части и, прежде чем идти в гостиницу, зашел к начальнику ЭКО, чтобы попросить увеличительное стекло. Тот без разговоров дал лупу.