— Есть еще производство микроэлектроники и медицинских аппаратов на орбите, — Сашта многозначительно посмотрел на меня.

Разберемся и с ними, как очередь дойдет. Но это я подумал, конечно, про себя. Не надо ему знать всего, что я думаю.

— Почему мы не чувствуем перегрузок при полете? — спросил я его уводя от разговора о моих планах.

— Это тоже импортные установки искусственной гравитации. На орбитальных базах везде такие стоят, чтобы избежать неудобства невесомости. Сложная технология. Больше я ничего про это не знаю.

— А инопланетные репликаторы с телепортом тоже существуют? — с некоторой надеждой, что в фантастическом сериале инопланетной пропаганды не все наврали.

Сашта лишь несколько обескуражено взглянул на меня, потоп прозрел и рассказал о фантастическом произведении его родной планеты, где такие технологии встречаются.

— У нас в колонии ходят много баек и анекдотов про рабов с более развитых миров, которые задают похожие вопросы. Где то фантазия всех рас похожа. Все имеют одинаковую мечту, в древности тяжелую в достижении, такую как легкость быстрого перемещения и производства продуктов питания, — потом он уже серьезным тоном продолжил. — Может у Других и есть такие технологии, но нам о них не рассказывают. Все-таки я думаю, такое не реально. Голимая фантастика. Да и те ученные, с кем мне довелось разговаривать здесь, тоже придерживаются такого мнения.

— Жаль! — несколько разочаровано подумал я. Полет ожидания в фантазии, оказывается, тоже должен иметь границы.

Глава 15

Я то, думал, будем получать огромные порции адреналина, лавировать с миллиметровыми зазорами меж камней, а получилось скучное следование компьютерным рекомендациям уже проложенных изменений курса корабля. Все происходило медленно и булыжники почти невидимыми тенями пролетали где-то в дали.

Даже с облегчением принял совет удалиться из кабины пилота в связи с приближением к орбитальной станции. Терпеть такое кощунство над романтическими образами пилотирования космических кораблей уже был не в силах. Да, это не эффектные виртуальные полеты, устраиваемые мне в целях повышения регенерации нервных клеток!

В пассажирском отсеке люди ожидали команды к готовности. Я уже привычно называл так про себя все это сборище инопланетян. По отдельности они оставались лиромами, алотарами, валк в одном экземпляре, а вот все вместе стали для меня ЛЮДЬМИ. Произошло это машинально и как-то не заметно. Уже наверно окончательно смирился с моим статусом не понять кого, но уже точно не человека. Со всеми сдвигами в голове и появившейся фанатичной любви к цифрам и их комбинациям. В моем подсознании числа не перестают копошиться, чего-то там делать, строить. Вреда от этого пока не почувствовал. Но и пользы вроде тоже. Лишь один раз, когда ставил на место зарвавшегося Старика. Да и то, быстро он мне показал мою несостоятельность на этом фланге. Ну да, он то уже, сколько лет занимается перекладыванием цифирь в своем мозгу!

Вот и сейчас Старик смотрит как всегда со смешинкой превосходства в своем единственном глазу.

Пятеро бойцов из волосатых спокойны и расслаблены. Из шестерых боеспособных одного пришлось оставить на базе. На всякий случай. И по молчаливому соглашению выходило, что если мы не справимся со своим заданием, то все серокожие на этой базе падут смертью не совсем храбрых. И один автомат ему дали. Все-таки полной уверенности в алотарах не было, а там трое тяжелораненых лиромов.

Компания серых коротышек во главе с Нерагой расположилась обособленно, насколько это позволял салон аппарата. Три бригадира из доверенных доктора плюс двое медиков. Один из друзей Нераги остался на базе верховодить соотечественниками.

Приготовились мы к настоящему маскараду. С танцами и плясками смерти — надеюсь не нашей. Переодели Нерагу с товарищами в форму солдат. Офицерская одежда, к сожалению, пришла в полную негодность.

С оружием лиромы разобрались на удивление быстро, с помощью одного из алотаров, знакомого с устройством автоматов. Даже пристрелялись несколькими патронами. И пришли в полную прострацию от возможностей их нового вооружения.

Мартинат посоветовал своему заместителю и сейчас главному среди волосатых, Ругату побегать и потренироваться в тактических занятиях. Экономия патронов не позволила им, конечно, насладиться тренировкой в полной мере. Посмотрел и я на их беготню. Преисполнился уважением и надеждой, что все у нас получится. И даже в мистику стал верить. Вот каким боком такие высококлассные бойцы могли оказаться здесь и именно в это время? Если еще и Старика к мистическому явлению причислить, то получается что-то вроде веры в судьбу, в счастливый случай, в спортлото.

Из динамиков раздался голос пилота:

— Станция переняла управления стыковкой. Расчетное время пять минут.

Все внутренне собрались, а алотары наоборот растерялись. Пришлось угрожающе помычать, попытаться вернуть их таким способом в реальность. И только после довольно грозного рыка Ругата они пришли, как мне кажется, в норму. Вроде отвлекли их страх.

Поставлю, наверно, памятник контейнеру, как все здесь завоюю. Другого реквизита в нашем распоряжении и не нашел. Предложения же соратников по захвату станции были не очень то выполнимы.

Лиромы предлагали ворваться и всех перестрелять. Может это и получилось бы, видел я, как они могут двигаться и 'врываться', но вот наличие связи и видеонаблюдения на станции они явно не учитывали. И вообще не очень представляли, что это такое. Даже после показа и рассказов.

Старик делал вид, что он парализован и что ему вообще пофиг. А от остальных, то есть серокожих, дождался только одного предложения — все боестолкновения свести к переговорам. Пилот хотел договориться с летчиками и уверял в их поддержке. Нерага уже приготовил речь для гражданских, трудящихся в немногих лабораториях и обслуживающий персонал базы. Только вот кто станет вести переговоры с самой вооруженной частью здешнего населения так и не нашли. Типа это должен делать я. Ну реакцию солдат на мои ультиматумы уже наблюдал, можно сказать с очень близкого расстояния и больше повторять как-то не хочется.

В общем, загрузились в контейнеры (грузовой отсек корабля вмещал в себя два из них) и переодетые в солдатскую униформу алотары тужась, при этом старательно пряча лица, пихали тяжелые повозки к диспетчерской. Летчик бодро вышагивал впереди и строил из себя фигуру, обеспечивающую легализацию нашего поезда.

Все мы в повозки не поместились. Двое лиромов и Нерага, на которого не хватило трофейной униформы, остались на борту вместе со Стариком.

История повторяется — троянский конь, правда сейчас в образе пластиковых ящиков. Только вот наши противники оказались не такими беспечными, как это было в истории и как нам хотелось бы.

Дежуривший в диспетчерской солдат что-то видимо заподозрил, а может и была у них такая практика — своих сослуживцев встречать всем отделением.

Через заранее проделанные в стенках контейнера дырки я разглядел спешащих в нашу сторону солдат. Но мы уже, слава богу, были у диспетчерской и около ворот отделяющих зал стыковочной палубы от остальной базы.

Из планшетов выдал механическим голосом команду 'К бою'. Уже отрепетированное выскакивание из ящиков путем их переворачивания. Забегаю вслед за моим напарником в помещение. В руке пистолет убитого офицера, мой трофей. Автомат решил отдать более опытным бойцам.

Лиромы из второго контейнера остаются удерживать проход к воротам. Сзади уже слышатся стрекотание выстрелов. А вот и спереди тоже стреляют.

Напарник существенно опередил меня, не привык он, наверно, так медленно передвигаться! Когда я ввалился через двери, все уже было закончено, и алотарский солдат лежал в луже крови. Диспетчер, блестит вытаращенными глазами из-под стола.

То еще задание было — убедить моих бойцов не стрелять во всех серокожих подряд. Судя по страшно напуганному, но все еще живому алотару, лиромы прислушались к моим доводам о пользе некоторых субъектов. Да и пример пилота тоже о многом им говорил.