После победного матча в Киеве мы вышли в лидеры. И оставались ими вплоть до последней, решающей встречи в Ростове, с воспоминания о которой я и начал эту главу.

Последний финишный рывок, отделявший от становившейся все реальней и реальней мечты, стал проверкой крепости и надежности нашей обороны. В решающий момент наш защитный рубеж стал труднопреодолимым для соперника. Причем тренеры ставили теперь перед игроками обороны задачу не только разрушения чужих атак, но и организации и завершения собственных.

И партнеры по обороне успешно справлялись с ней, что подтверждают цифры - 18 из 66 голов (почти одну треть) провели они в ворота противников. Согласитесь, что вклад в общее дело атаки достаточно заметный.

Пять мячей в «золотом» сезоне пришлись на долю Александра Мирзояна, для которого «Спартак», как и для всех остальных, стал не только родным домом, но и командой, давшей возможность по-новому раскрыть себя в футболе.

До прихода к нам Саша успел поиграть и в родном Баку, и в Ереване, где отнюдь не пребывал на вторых ролях.

Потом футбольные пути-дороги привели Александра в московское «Торпедо», где почему-то с непонятной поспешностью отказались от его услуг. И вот тут-то «добро» на приход Мирзояна в «Спартак» дал Константин Иванович. И вновь, в который раз уже, недоумевали те, кто оценивал футболиста сквозь призму его паспортных данных. Но наш тренер опять не ошибся.

В напарники по обороне мы получили на редкость спокойного и рассудительного человека, что всем сразу понравилось. Со временем, когда все эти качества были проверены игрой, Мирзояну стали без колебаний доверять бить пенальти. И он обычно «щелкал» одиннадцатиметровые, как орехи.

Но однажды дрогнул и не забил - очень нужный, важный гол в финале Кубка страны.

Мы видели, что соперник по финалу - ростовские армейцы - уступает нам и в мастерстве, и в классе. Но отнюдь этим не обольщались. Играли зло, старательно, в своем ключе. Уже в первом тайме было достаточно моментов для того, чтобы заставить ростовчан начать с центра, но ни одного мы не реализовали. И наконец, получили явную возможность открыть счет - на 35-й минуте за снос Гаврилова в ворота армейцев был назначен одиннадцатиметровый.

То, что бить его должен «штатный» пенальтист Мирзоян, сомнений ни у кого не вызвало. Но по тому, как Саша непривычно медленно направился к мячу, как необычно долго устанавливал его, как затянул перед ударом паузу, было видно: с ним происходит что-то неладное. Я отвернулся в ожидании того, что произойдет. Когда же мгновение спустя трибуны охнули, я понял: предчувствия оказались не напрасными. Отчаянно бросившемуся за мячом вратарю Радаеву помогла штанга, отразившая мощнейший, но не точный удар Александра.

...Кубок мы упустили. Самый опасный форвард СКА Андреев, получив мяч от шустрого Заварова, найдя брешь в частоколе ног игроков, оказавшихся в моей штрафной, точно пробил.

Конечно, виноваты в потере Кубка были мы все, но кое у кого сложилось мнение, что больше остальных повинен в этом Мирзоян. Забей он пенальти - и круг почета с призом по дорожке Лужников совершал бы «Спартак», а не ростовчане.

Я уже давно заметил, что существует категория футбольных «знатоков», всегда упорно обвиняющих в поражениях отдельных футболистов, считая только их ошибки главными, единственно повлиявшими на неудачу команды.

В книге Валентина Козьмича Иванова «Центральный круг» я прочитал о том, как он не забил в чемпионате 1964 года пенальти в ворота киевского вратаря Банникова. В последовавшей после этого переигровке «Торпедо» уступило золотые медали тбилисскому «Динамо». И нашлись люди, которые поспешили назвать главным виновником случившегося капитана москвичей. При этом никто из них не пожелал вспомнить, сколько мячей забил Иванов в том сезоне и сколько раз помогал это делать товарищам, выводя их к чужим воротам точными передачами. Не задумался о том, почему не сумела команда исправить ошибку своего капитана.

В финале недавнего первенства Европы вратарь испанской сборной Арконада, неудачно приняв мяч, пробитый французом Платини, пропустил со штрафного нелепый гол, во многом предопределивший весь ход последующих событий матча. Но когда прозвучал финальный свисток и буквально обезумевшие от счастья хозяева бросились поздравлять друг друга, испанцы, все как один, направились к своему голкиперу и по-дружески, успокаивая, обняли и поблагодарили его.

Да, именно поблагодарили - за мужество и стойкость в предыдущей встрече, где Арконада в серии послематчевых пенальти своей уверенностью заставил дрогнуть до этого казавшихся невозмутимыми датчан. Николай Николаевич Озеров, комментировавший европейский полуфинал в Лионе, позднее рассказывал, что после его окончания в пресс-центре на экранах мониторов еще долго, пока он шел в раздевалку, показывали крупным планом гордое улыбающееся лицо вратаря испанцев, ставшего подлинным героем того захватывающего вечера. Об этом не забыли два дня спустя на поле «Парк де Пренс» его партнеры. Они нашли в себе силы и мужество не поддаться мгновенным эмоциям, остаться джентльменами по отношению к допустившему, казалось бы, роковую ошибку товарищу.

В футболе ведь не бывает так, чтобы кто-то один принес победу команде или стал единственным виновником ее поражения. И даже если детально разобрать отдельный успех или неудачу, то все равно, даже при кажущейся явной заслуге или вине кого-то из игроков в отдельности, за игру отвечает весь коллектив. В этом я твердо уверен. Вот почему, видя, как переживает Саша свою оплошность, мы старались вывести его из этого угнетенного состояния. И кто знает, глядишь, все бы и обошлось. Но после случившегося Мирзоян все реже стал появляться в основном составе и все чаще в дублирующем.

В следующем сезоне мы провели вместе всего два матча. Затем, пройдя годичную стажировку в помощниках Константина Ивановича, Александр поступил в Высшую школу тренеров.

По-разному складывается тренерская судьба ее выпускников. Но, я думаю, у Мирзояна она должна быть удачной, поскольку за годы, проведенные в футболе, он сумел приобрести не только уважение и доброе имя, но и терпение, мужественность, рассудительность - качества, крайне необходимые в его будущей профессии. Во всяком случае в чемпионском сезоне «Спартака» он все эти качества проявил.

В тот год в обороне нашей собрались интересные ребята.

Казалось, не знавший усталости Букиевский и в атаку подключался вовремя, и назад не забывал возвращаться. Особенно был ценен Володя исключительной дисциплинированностью, неукоснительным следованием тренерской установке. Хотя и горячился моментами сверх меры, что ему нередко очень мешало.

Высокий, статный Самохин мог в случае надобности прикрыть в обороне любую брешь, сыграть на любом месте.

А Саша Сорокин, про которого Юра Гаврилов иногда шутя говорил, что его можно снимать на обложку журнала «Здоровье», многого в игре добивался за счет великолепной силы и потрясающей выносливости.

Каждый из них был разным и по игровой манере, и по характеру, непохожим на других. Как, впрочем, и их футбольные судьбы.

Букиевский держался в команде, что называется, до последнего патрона - пока в ней не появился более молодой и перспективный конкурент. И ушел с достоинством, отдав клубу, воспитавшему его, все.

Самохин же с Сорокиным в разное время оказались в ЦСКА. Выглядели они там не хуже других. Но не более. И, на мой взгляд, менее интересно, чем в «Спартаке». Не та у них была уже игра, не тот настрой. А может быть, настроение и определило игру. Или наоборот? Судить не берусь.

Сорокин, правда, делал попытки что-то изменить, предпринять, заиграть по-прежнему. После демобилизации его пригласило столичное «Торпедо». Но там он, увы, ничего не показал. И перешел в клуб второй лиги - «Красную Пресню», где время от времени появлялись по разным причинам освобожденные из «Спартака» ребята.

У Виктора судьба сложилась вроде бы удачней. Он остался в ЦСКА, занял стабильное место в составе клуба. Но все годы вместе с командой, терявшей себя буквально на глазах, не играл, а лишь участвовал в первенстве.