Если авторитет ложный, тогда сомнение разобьет его, и прекрасно сделает; если же он необходим или полезен, тогда сомнение повертит его в руках, осмотрит со всех сторон и поставит на место.
Есть в человечестве только одно зло — невежество; против этого зла есть только одно лекарство — наука.
Желание высказаться почти всегда бывает сильнее, чем желание чему-нибудь научиться.
Жизнь есть постоянный труд, и только тот понимает ее вполне по-человечески, кто смотрит на нее с этой точки зрения.
Знание составляется из мелких крупинок ежедневного опыта.
Знание, и только знание делает человека свободным и великим.
Из необдуманных слов, из мелких непоследовательностей, из незаметных оплошностей складывается мало-помалу большая часть человеческих страданий и человеческих подлостей.
Ироническое отношение к чувству всякого рода, к мечтательности, к лирическим порывам, к излияниям составляет сущность внутреннего цинизма. Грубое выражение этой иронии, беспричинная и бесцельная резкость выражений относится к внешнему цинизму.
Искусственность унижает и опошляет все, к чему она прикасается.
Истина имеет неодолимую силу живучести.
Каждая слеза, которую проливает в современных обществах любящая женщина, есть тяжелое обвинение против мужчины.
Каждый человек, не родившийся идиотом, может развить в себе мыслительную способность, может укрепить ее полезным трудом.
Карьеры, пробитые собственною головою, всегда прочнее и шире карьер, проложенных низкими поклонами или заступничеством важного дядюшки.
Когда жизненная борьба уже превратилась в сознательное стремление к определенной цели, тогда человек уже может считать себя счастливым.
Когда пустой и слабый человек слышит лестный отзыв насчет своих сомнительных достоинств, он упивается своим тщеславием, зазнается и совсем теряет свою крошечную способность относиться критически к своим поступкам и к своей особе.
Когда у человека есть действительно какие-нибудь убеждения, тогда ни страдание, ни уважение, ни дружба, ни любовь — ничто, кроме осязательных доказательств, не может поколебать или изменить в этих убеждениях ни одной мельчайшей подробности.
Когда человек не трудится совершенно серьезно, то есть когда он не зарабатывает себе собственным трудом куска хлеба, которым он питается, — тогда он не может быть счастлив.
Когда человек отрицает решительно все, то это значит, что он не отрицает ровно ничего, и что он даже ничего не знает и не понимает.
Красота языка заключается единственно в его ясности и выразительности.
Кто в молодости не связал себя прочными связями с великим и прекрасным делом или, по крайней мере, с простым, но честным и полезным трудом, тот может считать свою молодость бесследно потерянною, как бы весело она ни прошла и сколько бы приятных воспоминаний она ни оставила.
Кто не идет в университет как в храм науки, тот идет в него как в преддверие карьеры.
Кто раз полюбил науку, тот любит ее всю жизнь и никогда не расстанется с нею добровольно.
Литературные посредственности обладают обыкновенно значительною гибкостью, потому что они делают, а не творят свои произведения.
Любить человека и не мешать ему в жизни, не отравлять его существования непрошеными заботами и навязчивым участием, это такой фокус, который немногим под силу.
Любовь становится незаконною тогда, когда ее не одобряет рассудок: заглушить голос рассудка — значит дать волю страсти, животному инстинкту.
Люди умные и энергичные борются до конца, а люди пустые и никуда не годные подчиняются без малейшей борьбы всем мелким случайностям своего бессмысленного существования.
Много на свете хороших книг. Но эти книги хороши только для тех людей, которые умеют их читать. Умение читать хорошие книги вовсе не равносильно знанию грамоты.
Мы были бы очень умными и очень счастливыми людьми, если бы многие истины, обратившиеся уже в пословицы или украшающие собой азбуки и прописи, перестали быть для нас мертвыми и избитыми фразами.
Надо учиться в школе, но еще гораздо больше надо учиться по выходе из школы, и это второе учение по своим последствиям, по своему влиянию на человека и на общество неизменно важнее первого.
Нечестный или ограниченный союзник в умственном деле, в борьбе принципов, — вреднее врага.
Ни правительственные распоряжения, ни литературные теории никогда не уничтожат глупых и мелких людей.
Ничто так сильно не расширяет весь горизонт наших понятий о природе и человеческой жизни, как близкое знакомство с величайшими умами человечества.
О такой дружбе, которая не выдерживает прикосновения голой правды, не стоит и жалеть. Туда ей и дорога.
Облагораживают не знания, а любовь и стремление к истине, пробуждающиеся в человеке, когда он начинает приобретать знания. В ком не пробудились эти чувства, того не благородят ни университет, ни обширные сведения, ни дипломы.
Обругать человека недолго, но и пользы из этого выходит немного.
Общее образование есть скрепление и осмысление той естественной связи, которая существует между отдельной личностью и человечеством.
Ожидание бедствия бывает всегда гораздо ужаснее и невыносимее, чем самое бедствие.
От праздности происходит умственная и физическая дряблость.
Открытие есть встреча между вечным явлением и вечным умом человечества. Встреча эта неизбежна, но она может совершиться раньше или позднее, смотря по тому, много или мало отдельных человеческих умов стоят на известной высоте развития и предаются плодотворному делу труда и наблюдения.
Очень немногие люди, и притом только самые замечательные, способны просто и откровенно сказать: «не знаю».
Ошибка в мыслях вызывает ошибку в словах, ошибка в словах вызывает ошибку в делах.
Память сохраняет только то, что вы сами даете ей на сохранение.
Повторять слова учителя — не значит быть его продолжателем.
Посредственность уживается лучше гения с такою обстановкою, при которой ум и страсти осуждены на бездействие.