ПОЗОРНОЕ ОБРАЩЕНИЕ СО ЗНАТНЫМИ ЖЕНЩИНАМИ у великого князя

У великого князя имеются многочисленные подставные лица и наушники, специально обученные, которые беспрестанно шныряют повсюду и подслушивают, что говорят о нем жены горожан и боярыни; подхваченные речи немедленно доносят ему; а он, отрядив своих приспешников в дом обвиненной женщины, приказывает насильно выхватить ее с ложа собственного мужа и доставить к себе. Если она ему понравится, он держит ее у себя несколько недель для удовлетворения своей похоти, если же нет, то отдает на позор своим приспешникам и, наконец, возвращает ее мужу. Если же он решит мужа этой женщины убить, то велит ее зарезать или утопить, что уже многих постигло. Так например, у некоего знатного мужа, его главного писца, по имени Мясоедовский (о котором ниже будет сказано)⁸¹, была насильно похищена жена вместе со служанкой и задержана на несколько недель. Потом он приказал повесить ее и служанку в дверях мужнина дома, где они и провисели две недели, пока не были сняты по приказу государя. И ее муж был вынужден выходить и входить через эти двери под трупом жены. Еще более ужасную вещь сделал он с другим своим писцом: он похитил и обесчестил его жену, а потом повесил ее в той комнате в доме писца, где тот обычно принимал пищу, прямо над столом; и писец был вынужден совершать свою горчайшую трапезу за столом, над которым висела задушенная жена, до тех пор, пока не унесли ее тело по приказу государя. Когда же великий князь отправляется куда-либо, и навстречу ему попадается какая-нибудь женщина (как это бывает), даже если это — жена знатного человека, он приказывает разузнать, чья она и откуда идет. Если же он узнавал, что она жена такого человека, на которого он гневается, то приказывал убрать si eam illius viri, cui offensus est, uxorem esse intellexerit, tunc eam ex curru descendere et collotenus pudenda detegere jubet, et tam diu stare cogitur, donec omnes satellites, equites et aulici, ipseque magnus Dux praetereant.

DE INJURIA EXPOSTULANTIBUS, QUID ACCIDERIT

Anno a Christo nato millesimo quingentesime sexagesimo sexto convenerunt ad magnum Ducem nobiles, magnates, et consiliarii, quasi trecenti viri expostulantes cum eo de injuriis, homicidiis, spoliationibus, et inaudita crudelitate, his verbis: Celeberrime Rex, magne Dux, et Domine noster, quae causa est, quod nos innocenter tantis detrimentis, tantisque malis et injuriis affligis, fratres nostros, consanguineos, insontes morti adjudicas, trucidas, aquis obruis, bonis spolias? Insuper satellites tuos in nostrum exitium convertisti, qui nos intolerabilibus oneribus injuste affligunt, et an tuo mandato nobis haec faciant, penitus ignoramus. Nos etenim tibi Domino nostro et Imperatori legitimo, prout fideles subditos decet, in fide sincera et veritate servimus, sanguinemque nostrum tui causa strenue profundimus. His dictis magnus Dux ira excandescens in carceres omnes et singulos vinctos intrusit, postea quinque diebus exactis de carceribus eductis, quibusdam linguas abscindere, aliis pedes et manus obtruncare, quinquaginta vero insigniores viros in foro publice virgis et baculis caedere jussit, reliquos liberos dimisit, quibus quamvis tunc temporis pepercerit, postea tamen in manus ejus crudeles et truculentas devenerunt, prout inferius dicetur.

QUALEM QRATIAM MAQNUS DUX SOCERO SUO EXHIBUERIT

Michael Temrucovicz cognomine, clarae familiae vir, magni Dicis socer, tali amore prosequitur, quae interdum per duas ampliusve hebdomadas magnus Dux gratiam amicitiamque ei exhibet. Postea cum eidem qualibet levi de causa infensus fuerit, tunc ad singulas portas januasque curiae illius, ursos indomitos horribilesque tres vel quatuor alligare mandat, qui omnes e curia exire volentes unguibus confestim dilacerarent. Interdum ergo Dominus socer in aedibus clausus sedit, et si quid habet, comedit, bibit, et hi ursi aliquando per duas, tresve hebdomadas a foribus curiae non abducuntur. Quando etiam eundem socerum suum supradictum magnus Dux pecuniis abundare intelligit, tunc eum jubet arripere crimine ei falso objecto, et in locum, ubi debitores secundum morem gentis baculis virgisque caeduntur, ducere, ibique tam diu jussu Principis virgis verberatur, donec omnem thesaurum indicare cogatur. Quando autem in eo magnus Dux nihil potest verberibus extorquere, tunc ei ipse ex thesauro suo certam summam pecuniae numerare solet. Hoc itaque modo magnus Dux socerum suum tractat, aliquando eum thesauro spoliat, aliquando ditat. Interdum vero cum se huic socere suo benigniorem exhibet, tunc ipsi soli parcit, sed praecipuum ejus et intimum servum (qui vices Domini suppleret) ее с дороги и бесстыдно обнажить до самой шеи; и она должна была стоять так до тех пор, пока не пройдут мимо нее сам великий князь, его приспешники, всадники и придворные.

ЧТО СЛУЧИЛОСЬ С ЖАЛУЮЩИМИСЯ НА НЕСПРАВЕДЛИВОСТЬ

В 1566 году по Рождестве Христовом пришли к великому князю бояре, дворяне и чиновники, около трехсот человек, жалуясь ему на обиды, человекоубийства, ограбления и неслыханную жестокость⁸². Они говорили: «Всемилостивейший царь, великий князь и господин наш! По какой причине наносишь ты нам, без всякой нашей вины, такой ущерб, причиняешь такие бедствия и обиды, наших безвинных братьев и родичей осуждаешь на смерть, режешь, топишь, лишаешь имущества? Сверх того, ты обратил на нашу погибель твоих приспешников, которые неправо угнетают нас невыносимыми тяготами, и мы доподлинно не знаем, делают ли они это по твоему наущению. Мы же тебе, законный господин наш и император, как и полагается верным подданным, служим верой и правдой и с готовностью проливаем свою кровь за тебя». Разгневанный этими словами, великий князь всех их бросил в оковах в тюрьмы; через пять дней их вывели из тюрем, и он приказал, чтобы одним отрезали языки, другим отрубили руки и ноги, а пятьдесят более знатных мужей публично высекли на площади розгами и палками; остальных он отпустил на свободу, но хотя в то время он пощадил их, однако, впоследствии они попали в его суровые и жестокие руки, как будет рассказано ниже.

КАКУЮ МИЛОСТЬ ОКАЗАЛ ВЕЛИКИЙ КНЯЗЬ СВОЕМУ ТЕСТЮ⁸³

Тесть великого князя, знатный муж Михаил Темрюкович пользуется такой его любовью, что великий князь оказывает ему милость и дружбу по две недели, или даже более. Впоследствии, как разгневается на него по какой-нибудь пустой причине, то приказывает к каждым дверям и входам в его дом привязать трех или четырех ужасных диких медведей, которые должны будут растерзать когтями всех, желающих выйти из дома. Между тем, господин тесть сидит запертый в здании, ест и пьет, что найдется, а этих медведей не уводят от дверей дома иногда по две-три недели. Когда же великий князь узнает, что вышеназванный тесть его очень богат, он приказывает схватить его по ложному обвинению и отвести в то место, где должников, по местному обычаю, избивают палками и розгами; там государь приказывает пороть его розгами до тех пор, пока он не будет вынужден указать все свои сокровища. Когда же великий князь бывает не в силах что-либо вымучить у него, тогда он сам ему отсчитывает определенную сумму денег из своей казны. Так вот и обращается великий князь со своим тестем: то отнимает у него состояние, то обогащает. Иногда же, когда он выказывает себя более благосклонным к своему тестю, он щадит его самого, но приказывает схватить самого верного его слугу (который должен arripere et tam diu verberare jubet, donec thesaurum Domini sui indicaret, aliquando etiam Dominus servo innocenter caeso condolens, tantum peciniae pro eo numerare solet, quantum magnus Dux imperaverit. Quadam etiam vice evenit, quod vector praedicti Michaelis cum vectore magni Ducis in via forte congressus, ibi ambo inter se litem excitaverunt, ac inter jurgia ad pugnam devenerunt. Vector igitur magni Ducis gravius percussus, ad Marschalcum, sive palatii Magistrum veniens, a vectore soceri magni Ducis se verberatum conquestus est. Magister palatii causam ad magnum Ducem detulit, qui continuo re audita, absque partis accusatae purgatione satellites suos in curiam praedicti soceri sui misit, eisque ut tres servos illius praecipuos in foribus laqueis suspenderent mandavit. Sic ergo illi servi suspensi in foribus pendebant, et omnes ex domo exire, et in domum intrare volentes, per illas fores subter suspensos ambulare duabus hebdomadis cogebuntur, donec jussu Principis deponerentur.

DE CRUDELI MAGNI DUCIS MOSCORUM TYRANNIDE, quam in Novogrodia magna, Pskovia Tweria, et 'Nerva civitatibus perpetravit, anno Domini 1569

Anno per Christum salutis partae supra millesimum quingentesimum sexagesimo nono, cum Princeps Moscoviae rescivit Novogrodenses, Pskovienses, et Twerenses ad Regis Poloniae magnique Ducis Lithuaniae partes aliquantulum propensiores esse, statim quomodo id ulcisceretur cogitare coepit, et ut inopinatos eos, et praeter spem securos opprimeret, hoc modo inprimis progressus est. Omnibus et singulis utriusque sexus hominibus, tam viris, quam feminis, senibus et pueris, sub poena capitali interdixit, ne quisquam ea via, quae ex Moscovia in magnam Novogrodiam ducit, ire proficiscive praesumeret. Deinde cum jam numeroso accinctus exercitu de curia Alexandrova Sloboda dicta, ad Novogrodenses ulciscendos, et funditus exterminandos egressus esset, praesidiariorum satellitum ante se septingentos praemisit, totidemque a tergo et in omnibus circumquaque locis praesidiarios subordinavit, qui omnes, quoscunque ea via interdicta euntes invenerunt, securibus membratim cum jumentis, curribus, et id genus aliis rebus dissecabant, ita ut nec ex Moscovia in Novogrodiam, nec ex Novogrodia in Moscoviam quisquam viventium transire potuerit, nemoque propositum Principis, quo contenderet excepto uno Secretario Ophanasio Wiaziemski, scire potuit, nam haec omnia tam caute et callide peragebantur, ut inopinati et undequaque inclusi Novogrodenses citius opprimerentur, et nusquam evadere possint. Cumque jam a Novogrodia magna quasi per medium miliaris cum exercitu abesset, tum demum miseri Novogrodenses diem judicii sibi imminere cognoverunt, etenim satellites emissarii equitesque tractum Novogrodensem igne et ferro hostiliter vastabant, omnes homines cujuscunque conditionis fuerint, nobiles et plebejos caedebant, ingulabant, membratimque dissecabant. Insuper jumenta omnia, vicos et pagos flamma absumebant, satellites etiam praesidiarii, qui viarum transitus ubique custodiebant, neminem post Principem transire (quamvis servum ipsius proprium) sinebant, sed заменить господина) и бичевать его до тех пор, пока не укажет сокровища своего господина; иногда же сам господин, пожалев невинно истязаемого слугу, отсчитывает за него столько денег, сколько прикажет великий князь. Случилось однажды, что возница упомянутого Михаила встретился на дороге с возницей великого князя; оба тут затеяли ссору и от брани перешли к драке. При этом возница великого князя пострадал больше и кинулся к маршалку, или дворцовому управляющему, жалуясь, что его избил кучер тестя великого князя. Дворцовый управляющий донес о случившемся великому князю, и тот, услышав об этом, тотчас послал своих приспешников в дом тестя для наказания виновных. Он велел им трех лучших его слуг повесить в дверях на веревках. Так и висели эти слуги, и все, кто хотел выйти из дома или войти в дом, должны были две недели проходить под трупами, пока их не убрали, по приказанию государя.