Поединок взглядами длился несколько секунд. Скарлетт тогда в первый раз подумала, что с этой чопорной женщиной она еще хлебнет горя.

— Да, я привез ее к вам, — пояснил Джеральд, прерывая немного затянувшуюся паузу. — Мы не опоздали, миссис Джонстаун?

— Мисс Джонстаун, — поправила та.

— Извините.

— Опоздали ли вы? — задумчиво переспросила Джеральда женщина и посмотрела на башню с часами. — Если говорить по правде, то совсем немного. Было бы лучше, если бы вы приехали пораньше. Хотя бы на час…

— А что такое? — заволновался отец и переглянулся со Скарлетт.

— Да нет, ничего, — ответила Элеонора Джонстаун и через несколько секунд добавила: — Дело в том, что буквально через несколько минут начнется церемония открытия нового учебного года. Она назначена на полдень.

— Вот как? В таком случае, прошу отвести нас, ведь девочка обязана присутствовать, — сказал Джеральд.

Женщина повернулась и открыла перед приехавшими тяжелую дверь.

— Проходите!

Скарлетт ступила в сумрачный зал с высокими сводчатыми потолками и с тоской подумала, что ей здесь предстоит прожить два долгих года… «Фу, как здесь неинтересно и скучно!» — пронеслось в голове у девушки.

— Не тревожься, Скарлетт, — сказала мисс Джонстаун, заметив недовольную мину на лице новой воспитанницы. — Тебе у нас должно понравиться. Я уверена, что ты найдешь у нас хороших подруг.

Она повернулась к Джеральду и добавила:

— Ведь вы в курсе, мы берем сюда только девочек из хороших семей.

Отец кивнул.

Мисс Джонстаун провела Скарлетт и отца в маленькую комнатку позади зала. Единственной мебелью в ней были несколько деревянных скамеек вдоль стен.

— Здесь можно переодеться, — объяснила воспитательница. — Сейчас в зал спустятся девочки, они будут в форме. Сама церемония будет проходить в церкви. Девочки переоделись наверху, в своих комнатах. Но у вас уже нет времени. Я покажу вашей дочери ее комнату после церемонии.

— Хорошо, — согласилась Скарлетт.

— Я надеюсь, вы захватили форменное платье? — обратилась мисс Джонстаун к Джеральду.

— О, конечно, — ответил Джеральд и поставил на скамейку чемодан. — Оно здесь.

Все воспитанницы пансиона были обязаны иметь форму, об этом писала миссис Хиггинс в ответном письме. Она сказала, что проще всего будет, если семья O’Xapa возьмет образец у Смитов.

Имение Пола Смита было расположено по соседству с Тарой. Как раз Смит посоветовал Джеральду отдать дочь в заведение миссис Хиггинс. Старшая дочь Пола Лора Смит закончила пансион в прошлом году.

Крестная Скарлетт, миссис Макинтош, всячески поддерживала идею воспитания Скарлетт в частном пансионе благородных девиц.

— Ее там научат не только хорошим манерам, но и стоящим мыслям, — твердила она при каждой встрече с Эллен.

И Эллен с Джеральдом решили отдать Скарлетт в Фейетвилль.

Специально за форменным платьем была организована воскресная поездка к Смитам. Мать Скарлетт долго снимала мерки с дочери, потом обсуждала предстоящую пошивку платья с Клементиной Смит, женой Пола.

После того воскресенья Джеральду О’Хара пришлось запрячь коня и свозить жену и дочь в Атланту. Именно там и было сшито платье для пансиона, то самое платье, которое сейчас покоилось под крышкой дорожного чемодана, выданного на два года Скарлетт.

Отец открыл чемодан и кивнул дочери:

— Не будем терять времени, девочка. Одевайся, а я отвернусь. Надо, чтобы ты участвовала в церемонии, иначе на тебя будут косо посматривать твои сверстницы…

Скарлетт быстро облачилась в форменное платье. Правда, оно немного жало под мышками, но сидело хорошо. Если Скарлетт еще себя чувствовала в новой одежде не совсем уверенно, то это так, совсем чуть-чуть…

— О, я вижу, вы постарались на славу, — отметила мисс Джонстаун, осматривая Скарлетт.

Скарлетт прошлась по комнате.

— Прекрасно! — воскликнул отец. — Она уже примеряла его дома, но сейчас я просто восхищен. В этой форме дочь прекрасно выглядит в стенах вашего пансиона, судя по всему очень серьезного заведения.

— Вы совершенно правы, мистер О’Хара! — согласилась воспитательница. — И форма у девушек соответственная. Женщина повернулась к Скарлетт. — Ну, дорогая, пойдемте в зал. Мистер О’Хара, чемодан можете пока оставить здесь, я запру комнату, так что его никто не возьмет.

Отец кивнул. Они вышли в зал, куда с лестницы уже спустилось примерно двадцать девочек, одетых в такие же форменные платья. Скарлетт отметила, что на некоторых воспитанницах одежда сидела несколько мешковато. И все девочки выглядели в форме неуверенно, осматривались по сторонам. Скарлетт повеселела, потому что поняла: не одной ей суждено испытывать неловкость.

У лестницы в зале стоял высокий, немного сутулый человек в черной сутане, который молча смотрел на спускающихся девочек.

— Это наш священник, отец Габриель, — представила мисс Джонстаун. — Иди к нему, Скарлетт.

И легонько подтолкнула девочку в спину.

Перед тем как пойти, Скарлетт невольно передернула плечами. «Это еще что за понукание?» — подумала она с возмущением.

Но делать было нечего, приходилось привыкать к дисциплине.

— Это новая воспитанница, святой отец, — сказала мисс Джонстаун, представив Скарлетт священнику. — Она только что прибыла с мистером О’Хара.

— Слава Богу, дитя мое, — проговорил священник и посмотрел на Скарлетт своими большими чуть грустными глазами. — Правда, остальные прибыли еще вчера. Но тебе повезло, что ты успела на церемонию открытия нового учебного года в нашем пансионе. Без этого ты многое потеряла бы, уж поверь мне.

Скарлетт лениво кивнула, хотя не совсем понимала, что же могло произойти на открытии такого, ради чего нужно было пожертвовать целыми сутками пребывания под крышей родительского дома.

Церемония открытия нового учебного года в частном пансионе миссис Хиггинс проходила в церкви пансиона. Отец Габриель поставил девочек парами. Двум первым он вручил по шесту, между которыми был натянут аккуратно подрубленный кусок материи с надписью «Фейетвилльский пансион». Самодельный транспарант был увит гирляндами сильно пахнущих цветов. Стоя в паре с большеглазой веснушчатой девочкой Скарлетт думала: «Хорошо, что еще не заставляют взяться за руки с незнакомой девчонкой!»

Отец, находившийся невдалеке вместе с мисс Джонстаун, наблюдал за Скарлетт. Он сравнивал ее с остальными пансионерками, которых как и Скарлетт нельзя было еще назвать воспитанницами в полном смысле этого слова, ибо в лучшем случае они переступили порог этого заведения только вчера, а некоторые, как и его зеленоглазая Скарлетт, только сегодня. Как новобранца еще нельзя называть солдатом, так и девочек, которые до этого момента воспитывались в совершенно разных семьях, общим между которыми было только то, что семьи были «хорошими», трудно было сразу назвать воспитанницами строгого пансиона.

Скарлетт, как и остальные, выглядела птенчиком, вырванным из своего родного гнезда, где он был неповторимым и ярким, а в этом многоместном скворечнике сразу оказался выкрашенным в одинаковый со всеми цвет. Конечно, рано было делать какие-то выводы. На первый взгляд Скарлетт мало отличалась от остальных. Но Джеральд хорошо знал свою норовистую дочку. Он надеялся, что Скарлетт слегка сгладит здесь колючие грани своего характера, и их с матерью давние надежды на то, что Скарлетт станет настоящей леди, оправдаются.

Рядом с Джеральдом О’Хара стояла воспитательница. Губы ее были растянуты в дежурной улыбке, а мысли были далеки от новоприбывшей мисс О’Хара. Трудно было сказать, о чем думала эта старая дева на церемонии, давно выученной наизусть и порядком ей приевшейся. Может быть она искренне радовалась тому, что начинается очередной двухлетний этап ее жизни. Мисс Джонстаун давно привыкла исчислять годы своей жизни не по одному, а парами, и единственным разнообразием в ее существовании были новые лица и характеры воспитанниц, поступающих в заведение каждые два года. А может быть мысли ее были заняты новым модным гребнем, который недавно ей прислала с Севера сестра, и который мисс Джонстаун каждый вечер с трепетом примеряла, но не решалась выйти в нем на люди, ибо боялась разрушить свой годами неизменяемый образ. Ей казалось, что все заметят этот гребень и будут шушукаться по углам, обсуждая непривычную обновку и распуская сплетни. Как все старые девы воспитательница очень боялась порочащих слухов. Сегодня же она все-таки заколола волосы обновкой, решив, что при смене воспитанниц такая перемена в ней будет замечена меньшим количеством людей. Но уже выходя из комнаты перед церемонией, она не выдержала и надела поверх гребня старую шляпку неопределенной формы.