Скарлетт упрямо заявила:

— И все-таки я поговорю с миссис Хиггинс. Может быть, не завтра, но я это сделаю. И я поговорю с ней так, что она даже не узнает, с кем разговаривает.

— Как это? — удивилась Марианна.

— А вот увидишь, — загадочно пообещала Скарлетт.

Ни на какие расспросы Марианны Скарлетт больше не ответила. В результате девушки надулись друг на друга и весь день почти не разговаривали.

А еще через день мисс Джонстаун зашла к девушкам в класс сразу после занятий и сказала:

— Через четверть часа вас всех хочет видеть хозяйка пансиона!

Вид у воспитательницы был весьма свирепым. Она оглядела класс и трясущимися от гнева губами добавила:

— Я надеюсь, она с вами разберется и строго спросит за все! Сидите здесь и не разбегайтесь. Она придет к вам.

Мисс Джонстаун покинула класс, хлопнув дверью.

Скарлетт обернулась к Марианне, которая несмотря на недавнюю размолвку с соседкой, сидела рядом:

— Я догадываюсь, в чем причина, — прошептала мисс О’Хара. — Я подсунула миссис Хиггинс записку, в которой все написала насчет вечера…

Марианна отпрянула и посмотрела на Скарлетт с нескрываемой тревогой:

— Так значит это твоих рук дело?

— Да, моих!

— Но как ты могла? — возмутилась Марианна.

Но потом мисс Мак-Коунли немного успокоилась и поинтересовалась:

— В какой форме ты все изложила?

— Так, как мы говорили об этом тогда, в гроте! И я подписала записку: «Клуб литераторов».

Марианна взорвалась:

— Как ты могла взять на себя такую ответственность? — яростно прошипела она.

— Но ведь никто не знает, что это мы, — возразила Скарлетт. — К тому же я подписала «Клуб литераторов», а не «Клуб сумасшедших литераторов»! Марианна, оцени мою предусмотрительность, я убрала из записки слово «сумасшедших», так как рассудила, что оно может вывести из себя миссис Хиггинс.

— Да, Скарлетт, ты очень предусмотрительна! — язвительно произнесла Марианна. — Ты что же, думаешь, никто не откроет, что «Клуб литераторов» — это мы?

Скарлетт прищурилась.

— Тебя сейчас поднимут и спросят, имеешь ли ты отношение в «Клубу литераторов»! — сказала она. — Так вот я тебя могу научить, как не открыть им, что ты имеешь к этому отношения. Ты просто молчи! — Скарлетт усмехнулась. — Ну, как тебе мой совет?

— Но ты не имела права так поступать! — продолжала возмущаться Марианна.

— Послушай, — сказала Скарлетт. — Мы будем продолжать играть в игрушки или займемся чем-нибудь серьезным? Если ты хочешь только читать стихи, скажи мне: для чего все это?

— Но ты не должна была так опрометчиво поступать, Скарлетт! Как ты смела написать от имени всей группы?

Скарлетт спокойно перевела дух.

— Ты не волнуйся за свою золотую голову, Марианна! — сказала она. — Если что-то выплывет наружу, я возьму всю вину на себя.

Дверь открылась и в класс вошла миссис Хиггинс. За ней семенила Элеонора Джонстаун.

Воспитанницы поднялись со своих мест и замерли.

Если Скарлетт и Марианна знали, о чем пойдет речь, то остальные девушки, в том числе и члены Клуба сумасшедших литераторов, были не в курсе. Они посматривали на вошедших с любопытством.

Хозяйка пансиона осмотрела класс и кивнула воспитательнице. Та скомандовала:

— Садитесь!

Девушки сели. После этого мисс Джонстаун подвинула к миссис Хиггинс стул. Хозяйка пансиона села за учительский стол, воспитательница осталась стоять.

— Я получила вчера дерзкую и оскорбительную записку, — стала говорить миссис Хиггинс. — Записка была написана измененным женским почерком, на ней была подпись: «Клуб литераторов». Но я не хочу тратить свое драгоценное время и охотиться за виновными. Надеюсь, вы понимаете, что я в любом случае найду их. Или, в чем я более уверена, виновную. Если кто-то из вас знает что-нибудь о происшедшем, вы должны без всяких колебаний встать и рассказать мне. Та из вас, кто написала эту скверную записку, должна знать, что для нее это единственный шанс не быть исключенной из пансиона. Таким образом, я жду.

Девушки втянули головы в плечи. Миссис Хиггинс замолчала. Возникла длинная гнетущая пауза.

Хозяйка пансиона оглядывала класс, стремясь заглянуть каждой воспитаннице в глаза. Скарлетт также произвела свой осмотр.

Она заметила, как одни девушки прятали глаза, другие же честно смотрели на хозяйку пансиона. Среди последних была Клара Ковальски. Скарлетт забеспокоилась, не скажет ли правильная Клара в эту минуту что-то о клубе сумасшедших литераторов.

Но по девушке не было видно, что она собирается как-то проявить себя.

Скарлетт достала бумажку и что-то написала на ней. Потом отложила карандаш, сложила бумагу несколько раз и встала с места.

Марианна изумленно смотрела на подругу. Она не могла понять, что Скарлетт задумала.

Хозяйка пансиона посмотрела на поднявшуюся воспитанницу, нахмурив брови. Одновременно на лице женщины промелькнула тень удовлетворенной улыбки.

— Миссис Хиггинс! — звонко произнесла Скарлетт в полной тишине. — Вам письмо…

— Что? — удивленно вскинула брови хозяйка пансиона.

— Я забыла вам признаться, — торопливо говорила Скарлетт, ловя на себе изумленные взгляды остальных девушек и мисс Джонстаун, — это письмо я ношу с собой с сегодняшнего утра.

— Но от кого это письмо? — недоуменно спросила миссис Хиггинс, подходя к девушке.

— От Господа Бога, — сказала Скарлетт, внимательно глядя женщине в глаза. — Он просит вас разрешить в пансионе проведение танцевальных вечеров…

Ее слова потонули в смехе.

— Тихо! — рявкнула мисс Джонстаун.

Смех оборвался.

Миссис Хиггинс покраснела от негодования. Она резко развернулась и вернулась к учительскому столу.

— Если вы, мисс О’Хара, считаете, что вы первая, кого следует исключить из нашего пансиона, — сказала хозяйка пансиона, — то я охотно предоставлю вам такую возможность!

Она сделала рукой знак мисс Джонстаун и пошла к двери. Воспитательница метнула на Скарлетт полный ненависти взгляд и последовала за хозяйкой.

У двери миссис Хиггинс обернулась и посмотрела на Скарлетт:

— Будьте добры сейчас же зайти ко мне!

Скарлетт поднялась и пошла за женщинами. Те уже были в коридоре, потому девушка в дверях повернулась лицом к классу и, передразнивая миссис Хиггинс, произнесла:

— Будьте добры зайти ко мне… потом, кому это интересно…

Скарлетт поймала тревожные взгляды подруг, но спокойно улыбнулась им и кивнула головой, показывая, что все будет нормально.

…Мисс Джонстаун поджидала Скарлетт у дверей кабинета хозяйки пансиона. Презрительно посмотрев на девушку, старая дева распахнула обитую кожей дверь и сделала пригласительный жест рукой:

— Прошу вас…

— Только после вас, — не осталась в долгу Скарлетт.

— Меня миссис Хиггинс попросила меня не присутствовать на беседе. Полагаю, вам наедине с ней больше достанется…

Скарлетт была иного мнения, однако не стала отвечать воспитательнице («Это ниже моего достоинства!» — подумала девушка) и с гордо поднятой головой прошла в кабинет.

Хозяйка пансиона сидела за столом. Когда Скарлетт прикрыла за собой дверь и подошла к столу, миссис Хиггинс подняла на девушку тяжелый взгляд.

— Итак, мисс О’Хара, вы отличились, — едко проговорила миссис Хиггинс. — Нет смысла, по-моему, отпираться, это вы написали записку…

Она вынула из ящика стола лист бумаги и положила перед Скарлетт, развернув его таким образом, чтобы девушка смогла прочитать написанное.

Женщина думала, что воспитанница не станет читать записку и тем самым выдаст себя с головой. Однако Скарлетт решила сделать вид, что видит записку впервые.

Она с интересом уставилась на бумагу.

— Перестаньте паясничать, — поморщилась миссис Хиггинс.

Она положила ладонь на записку и придвинула ее к себе.

— Не будете же вы читать то, что писали сами…

— Но миссис Хиггинс, — произнесла Скарлетт с дрожью в голосе. — Это не мой почерк…