Некоторые люди обнаруживают, что боятся просить о чем-то из страха, что им откажут и они будут чувствовать себя задетыми или отвергнутыми. «Если вы действительно меня любите, то не откажете мне в простой просьбе». Высказанная в такой форме просьба является не чем иным, как эмоциональным вымогательством. «Если бы она меня действительно любила, то знала бы, как много для меня значат приготовленные ею завтраки. Если бы она меня любила, она захотела бы встать утром и сделать это».

Некоторые люди сердятся, когда им отказывают, и по какой-то сложной эмоциональной бухгалтерии считают, что мир обязан считаться с их просьбами. «Я так редко о чем-то прошу, что мне кажется, уж если я это сделал, то моя просьба должна быть удовлетворена». Это невротическая арифметика и еще одна форма эмоционального вымогательства. Когда появляется слово «должен», просьба становится требованием, но об этом ниже.

Некоторые люди не решаются просить о чем-либо, опасаясь слишком раскрыть себя и стать более уязвимыми. Причиной может быть страх потерять лицо или разрушить уже сложившийся образ. Так, привлекательная молодая женщина не хочет просить своих друзей составить ей компанию на вечеринке, боясь тем самым признаться в том, что у нее нет постоянного кавалера. Мужчина, который стремится к тому, чтобы окружающие считали его благополучным, преуспевающим человеком, не решается открыть свои эмоциональные проблемы друзьям или коллегам и просить у них поддержки.

Если страх стать уязвимым выражен в значительной степени, то он фактически означает глубинное недоверие к людям: если другие знают о ваших потребностях и самых сильных желаниях, они могут использовать это против вас.

Некоторые люди, боясь потерять лицо, не говорят о своих желаниях до тех пор, пока полностью не уверятся в том, что их просьба будет исполнена. Они – жертвы невротической бухгалтерии расчетов, согласно которой изъявление просьбы должно быть уравновешено ее исполнением, иначе изъявивший просьбу может потерять уважение окружающих. Для таких людей очень важно обладать властью и быть уверенными в том, что их желания будут исполняться по мановению руки, как у восточного властелина в гареме. Руководители такого типа обычно окружают себя послушными, всегда поддакивающими подчиненными. Домохозяйка, хвастающаяся перед своими приятельницами, что ее Пупсик дает ей все, чего бы она ни пожелала, скорее всего, просто не рискует просить мужа о чем-либо, не будучи уверена в том, что он действительно захочет это выполнить.

Некоторые люди в любой просьбе, даже самой искренней, видят требование. Они не способны давать. Для них простой вопрос: «Не могли бы вы сказать, сколько сейчас времени?» – выглядит навязчивым требованием. Их типичное оружие в межличностных отношениях (которые часто складываются неудачно) – называть партнера требовательным, надеясь отпугнуть его от высказывания каких бы то ни было просьб. Крайний пример такого рода – человек, считающий себя не способным сказать «нет». Таким образом, его партнер любой своей просьбой ставит его перед болезненной необходимостью либо сказать «нет» в ответ на просьбу, воспринимаемую как требование, либо (что еще хуже) сказать «да», когда ему хочется сказать «нет», но он не может. Если вы как любящий партнер попадаете в такую западню, то чувствуете себя зажатым, не способным выражать себя или свои желания из страха задеть в вашем партнере неспособность сказать «нет» (которая на самом деле является просто его нежеланием брать ответственность за себя и свои действия). Фактически в межличностных отношениях он использует одну из форм эмоционального шантажа.

В здоровых отношениях между двумя людьми каждый свободен просить о том, чего хочет от другого, а тот, кого просят, свободен сказать в ответ «да» или «нет» в соответствии со своими желаниями. Отношения сохраняются независимо от того, выполнена просьба или нет, никаких отрицательных чувств не остается ни у того, кого просят, ни у самого просителя, если его просьба встретила отказ.

Искренняя просьба выражает то, что вы действительно хотите, а не то, чего ждет от вас другой; не то, на что вы, как вам кажется, имеете право; не то, что вы считаете возможным просить.

Когда просьба перестает быть просьбой? Когда она становится требованием? Искренняя просьба – это предложение, в котором просящий говорит о том, чего хочет от другого человека; предложение, сделанное в такой форме, которая предполагает искренний ответ. И в этом случае тот, кого просят, волен сказать «да» или «нет».

Давайте попробуем определить еще раз. Просьба – это честное выражение своей позиции и желаний, сделанное в такой форме, что другой человек может согласиться или отказать, поскольку вы просите его высказать его позицию и желания.

Просьба перестает быть просьбой и становится требованием, когда вы даете другому каким-то образом понять (это легко делается интонацией), что вы: ожидаете определенного ответа; имеете право на определенный ответ; будете чувствовать себя обиженным (расстроенным, рассерженным, покинутым), если ваша просьба не будет удовлетворена.

Все это формы манипуляции, эмоционального шантажа.

«Голубчик, неужели ты не можешь вынести мусор? Я всю неделю выносила его, и мне ужасно тяжело». (Перевод: «Ты просто бесчувственный и невнимательный, если сейчас же не вынесешь мусор».)

«Мама, можно мне поехать в летний лагерь? Все ребята едут». (Перевод: «Если ты не разрешишь мне, ты вредная, хочешь выставить меня на посмешище».)

Далее попробуем выполнить следующее упражнение.

Упражнение «Просьбы и требования»

Сядьте вместе с вашим партнером или приятелем, который согласится исполнить его роль.

Попросите его о чем-либо в требовательной форме.

Что вы ощущаете, когда требуете?

Выясните, что чувствует при этом партнер.

Теперь попросите о чем-нибудь, выражая свои чувства, спрашивая и выслушивая, что чувствует другой.

Что вы ощущаете, когда просите?

Из ранее сказанного может показаться, что требования – это что-то плохое. Не обязательно. Повредить взаимоотношениям могут скрытые требования, замаскированные под просьбы, а прямые законные требования – это совсем другое дело.

Если два человека заключили соглашение о выполнении каких-либо действий, совершенно законно требовать их выполнения. На долларовой купюре написано: «Оплачивается серебром по требованию владельца» (однако это не так: правительство не выполняет этого обязательства). Если у ребенка была договоренность с родителями о вознаграждении за хорошее поведение в течение недели, он может напомнить им, что пришло время платить и он законно ждет своей награды.

Супруги, заключившие сексуально моногамный контракт, требуют и ожидают верности друг от друга.

Мы заключаем контракты друг с другом, когда собираемся провести время вместе. Контракты могут быть явными и скрытыми. Два человека договариваются встретиться на ланч в кафе в среду, в полдень, третьего октября. Но при этом один считает, что это договор о голландском обеде (каждый платит за себя), а другой намеревается оплатить весь обед сам.

Скрытый контракт, который не подвергался обсуждению, но длится уже долгое время, в конце концов начинает вызывать ощущение неписаного закона. Может быть, в первую брачную ночь жена легла на правую сторону кровати, а муж – на левую. Через двадцать лет, если он отважится лечь справа, т. е. на ее сторону, она может счесть это посягательством на свою законную территорию. Исследование ролей позволило выявить множество скрытых контрактов в супружестве. Например, многие жены бунтуют против молчаливого соглашения, принятого десятилетие или два назад, о том, что это их дело – отвечать за покупки, приготовление пищи и обслуживание семьи, и требуют разделения этих обязанностей. Напротив, муж, который двадцать лет выполнял негласное соглашение о выносе мусора, может захотеть изменить его. Но если он просто прекратит выносить мусор, то вызовет негодование жены, поскольку она привыкла, что он должен выносить мусор, и поэтому вправе требовать выполнения их молчаливого соглашения. Лучше, наверное, осознать существование этого неявного контракта и попросить о возобновлении переговоров: «Я устал всегда выносить мусор, и мне хотелось бы разделить с тобой эту обязанность поровну».