Пока они с Родионом ехали через город их дважды останавливали у постов милиции и проверяли документы, спрашивая при этом цель поездки. Водитель в этом случае кивал на попутчика, а Слава, изображая невозмутимость, степенно ответствовал любопытствующим что занимается перевозками грузов необычайной важности. И махал перед носом у сотрудника органов своей роскошной липовой накладной.
На северной, еле узнаваемой Славой окраине города, грузовик остановился возле одного из домов. На сером, ничем не примечательном фасаде здания висела неподдающаяся расшифровке аббревиатурная вывеска какого-то государственного учреждения.
Викторов прямо сказал, что не пойдет отдавать посылку, так как совершенно не знает эту самую Ксению, и тем более не собирается с ней знакомиться.
Водитель, хлопнув дверцей, соскочил на землю, затем, сделав пару шагов к проходной, почему то остановился, с силой потер кулаком затылок, сдвинув кепку на лоб. Судя по всему, веселый шофер находился в нерешительности. Он вернулся к машине и зашел за кабину со стороны сидящего справа Викторова.
— Юр, а может со мной, — товарищ Родион уже сдружился со своим попутчиком, который всю дорогу развлекал самыми качественными анекдотами, почерпнутыми на Интернет-ресурсах, и грамотным разговором за жизнь.
— Давай ты, как военный, Ксюшку к проходной вызовешь? Мне после прошлого раза сейчас отворот могут дать. Только нам наедине дай пообщаться, хорошо?
Родион уже по пути рассказал Славе о своих неудачных попытках познакомиться с Ксенией, которая по его словам, являлась заочным объектом его тайных воздыханий. Но он боялся что девушка «шибко грамотная, нос задерет перед простым шофером». Водитель видел ее пару раз, когда она приезжала в гости к Галине Кондратьевне в пригородное село. Вроде, по слухам, кроме наглядной красоты, девушка и готовить умеет хорошо, что уже совсем импонировало любящему поесть Родиону. Он восторженно заявил, что выпал удачный случай, повод познакомиться, раз именно отраде его очей надо передать короб с пирожками. У Викторова аж зубы уже свело от этого безудержного славословия особы женского пола, с которой, получается, рассказчик даже не был лично знаком. Причем ему постоянно требовалось изобретать ответы на неожиданные вопросы, которые задавал ведущий разговор неугомонный Родион. То какие цветы он предпочитает дарить, да где их покупает, какие стихи читает при случае, где берет томики со стихами и прочая подобная мутотень. Слава отбивался как мог, в экстренном режиме пытаясь вспомнить хоть что-нибудь по теме.
«Тяжело проходит сращивание дворянок с рабочим классом», — почему-то с очень веселой ноткой подумалось Викторову. Он посчитал, что эта Ксения, птица того же полета, что и приютившая его на ночь хозяйка. «Родион — нормальный мужик, тем более шофер, чего не помочь отличному парню? Только он сельский, а она городская… короче, его проблемы, ему виднее».
Широко улыбнувшись и оставив мешок в кабине, Слава выслушал инструкцию от Родиона и пошел вызывать зазнобу сердца своего шофера. Оправив гимнастерку, он взлетел по ступенькам к двери.
— Будьте любезны, Ксению Стрельцову, из отдела Строганова, — вежливо но четко, достаточно требовательно высказал свою реплику Слава на проходной.
Через пять минут, вызванная по местному телефону, примчалась откуда-то сверху означенная девица. Увидав военного, она сильно удивилась.
— Вы по какому вопросу, граж… товарищ командир? — спросила глубоко дышащая девушка. Один из локонов ее прически выбился из под тугой косынки и весь ее растрепанный непонимающий вид вызывал неодолимое желание немедленно взять под свою защиту. Викторов почувствовал определенную симпатию, к этой миловидной жгучей брюнетке, но никаких романов и интрижек здесь и сейчас заводить не собирался даже в теории. Согнав с лица улыбку, он подчеркнуто холодно козырнул и представился, присовокупив, что ее ждут за дверями у машины.
— Баба Клава! Я на секундочку! — взмолилась стражу проходной девушка, у которой от любопытства даже заалели щечки.
— Да иди, иди, никому не скажу, — пробурчала бабка на турникете. — Какой серьезный! Сразу видно, командир! Жених знатный. — Добавила старушка уже еле слышно, согласно кивая какому то внутреннему монологу. Мудрая бабушка уже сделала далеко идущие умозаключения, рассмотрела Славкину кандидатуру и сразу, можно сказать в первом чтении, одобрила.
На выходе из здания Слава, положительно кивнул новому знакомому, который, пока он ходил, залез обратно в кабину. Водитель, чуть замешкавшись, вылетел кубарем из машины и бросился навстречу девушке. Викторов, пока шел к грузовику, стал свидетелем части разговора Ксении с Родионом. Девушка почему-то сначала снова, еще сильнее удивилась, увидев шофера, а затем, получив от «гонца» на руки сверток с парашютным шелком и короб с пирогами, все же сказала поклоннику пару добрых слов. Родион, как водиться в подобных ситуациях, неправильно понял, и стал обрабатывать такую вежливую и ласковую собеседницу, заманивая ее на свидание. Ксения же, нацепив на себя маску подчеркнутого равнодушия, пыталась при каждой реплике форсировать разговор и скрыться внутри здания. Слава отошел к машине и сел на место попутчика, глубоко задумавшись о своем печальном бытии. Показалось даже, что мешок лежит немного не так как он оставил, но, честно говоря, было плевать — видно наверное Родион что делал в кабине и переложил. До него донеслись пара возгласов, а затем раздался звонкий хлопок. Викторов удивленно повернул голову на источник шума и успел увидеть как, чуть не защемив юбку, Ксения стремительно исчезла за дверью. Родион, держась за левую щеку, в сердцах саданул по захлопнувшейся створке ногой в сапоге. «Не срослось» — меланхолично отметил Слава.
Злой и угрюмый Родион, в сердцах шарахнув дверью машины, понурившись, сел за баранку. Затем выскочил, схватился за заводную ручку и в несколько рывков заставил прочихаться и заработать заглушенный мотор.
— Ничего, ничего, — как-то нервно, сквозь зубы пробормотал Родион, вновь влезая на сиденье водителя. О сунул в рот папироску, затем скомкал ее и выкинул. — Еще посмотрим. Еще приедешь к нам, а там поглядим.
Слава, просчитав ситуацию, держал язык за зубами. В обычной ситуации, он бы сказал о недопустимости такого обращения с девушками, но сейчас спутника раздражать — вредить самому себе. Вдобавок, судя по алеющей скуле Родиона, такая бойкая дивчина и сама за себя в состоянии постоять. «Эффект бабочки» — окончательно успокоил себя Викторов, — «Собью с панталыку, изменю ход событий, и амбец, не смогу вернуться в свое время». Обмусолив данную мысль со всех сторон и повторяя как мантру, Слава полностью переборол в глубине души стихийно возникшее желание уменьшить энтропию этого мира.
Для снятия напряженности Викторов все же рассказал злому водителю пару сальных анекдотов, касающихся взаимоотношения полов, в которых слабая и прекрасная половинка человечества служила эталоном безмозглости. Юморески бальзамом легли на свежие душевные раны Родиона, который с огромной благодарностью воспринял этот неназойливый знак мужской солидарности по женскому вопросу.
Слава действительно знал много анекдотов, просто безумное их количество, но в тоже время похвастаться феноменальной памятью он не мог. Все объяснялось просто — он запоминал их по темам, «Чебурашка», «Василий Иванович», и тому подобное, а там уже фиксировал в памяти нюанс этого анекдота. При попытках вспомнить анекдот требовалось лишь потянуть ниточку закрепленной ассоциации — и вуаля, он разворачивался и всплывал в памяти, будто зазубренный наизусть. В своем кругу общения Викторов считался не самым лучшим рассказчиком этих веселых образцов юмора, но брал свое количеством и способностью ввернуть смешную историю «в тему».
Родион зачем-то в ответ рассказал смешную историю о том, каким хитрым способом он сумел выяснить где именно живет его зазноба. В процессе повествования, он повторил адрес целых два раза, нисколько не опасаясь своего нового друга, и того, что тот как-нибудь, при случае, попытается увести у него такую сладкую, разрекламированную красотку. Слава поначалу остался в некотором недоумении, поскольку никогда бы не выдал место жительство устремлений своей души, даже под пытками. Но водитель ситуацию повернул уже так, что теперь, раз он сказал сокровенное, то ждал такого же и от попутчика. Сам не зная почему, Викторов рассказал ему о красавице с лесного хутора. Родион попытался даже брякнуть что-то вроде, «да знаю я эту Анку, она с Васкелово» но тут его Слава разочаровал, верный своим принципам, наотрез отказавшись сообщать даже примерное местоположение своей девушки.