Датчане в полной мере воспользовались благоприятной для них топографией местности, у северного входа в «королевский фарватер» они соорудили на прибрежной отмели на сваях мощный форт. Форт Трекронер располагал 69 орудиями, которые могли разбить один за другим корабли, направлявшиеся и в фарватер, и в канал, ведущий в гавань. В канале стояли шесть кораблей, способных поддержать форт огнем. От форта на юг вытянулась боевая линия датских кораблей, прикрывая столицу. Они буквально прижались к береговой отмели, и возможность зайти между ними и берегом (что Нельсон проделал в Абу-Кирском заливе) исключалась. Линия достигала в длину 1600 м. Между нею и «миддель грунд» оставалось пространство в 500 м. На датских судах различных классов, находившихся в линии, имелось 628 орудий, которые обслуживали 4848 человек (32).

За линией кораблей, на берегу, поднималась цепь фортов, пушки которых могли поддержать огнем своих моряков. Наиболее надежно и природой, и людьми был защищен северный вход в «королевский фарватер». Он казался неприступным, о чем сообщили Паркеру Ванситтарт и его коллега, все внимательно осмотревшие несколько дней назад.

Слава Нельсона как победоносного флотоводца уже распространилась по Европе, и датчане придавали его присутствию на английской эскадре большое значение. Известный историк Б. Нибур, бывший очевидцем событий, писал 24 марта своей знакомой: «Мы ожидаем, что наша линия обороны будет подвержена грозным нападениям: Нельсон находится в неприятельском флоте, и, конечно, при этом случае он употребит всю энергию, какую уже столько раз выказал прежде, в других обстоятельствах» (33).

Датчане проявили выдержку, мужество и патриотизм. Они сознавали справедливость своего дела, их глубоко возмущало насилие англичан. Когда появилась английская эскадра, многие записались добровольцами в солдаты. В течение нескольких дней студенты университета создали отряд в 1200 человек.

В Лондоне уже знали, что дипломатия результатов не дала и настала очередь пушек. Время осторожного, неторопливого, осмотрительного Паркера прошло. Теперь явно на главную роль должен был выдвинуться динамичный, решительный Нельсон.

Стояла мягкая зима, и лед в Балтике мог растаять раньше обычного. Тогда русские корабли пришли бы из Ревеля на помощь датчанам. А это означало бы появление 15—12 линейных кораблей противника дополнительно. Оставалось неясным, как поведут себя в такой ситуации шведы — вполне вероятно присоединят свои корабли к датским и русским.

С учетом этой потенциальной опасности, а также из-за неясности положения в северном входе в «королевский фарватер», у Нельсона сформировался следующий план: во-первых, атаковать Копенгаген как можно быстрее (с января его кличем неизменно было: быстрее, быстрее, быстрее), чтобы предотвратить соединение союзных флотов, и, во-вторых, атаку произвести через южный вход в «королевский фарватер», где и укрепления слабее и в случае чего легче помешать соединению датских кораблей с союзниками.

Споры на военном совете у Паркера шли в основном о том, как провести операцию, не подвергая большой опасности свои корабли: ведь эскадру ждал поход на Ревель, Кронштадт и дела со шведами. Нельсон предложил дать ему 10 линейных кораблей, и с ними он брался разгромить Копенгаген. Таким образом, большая часть эскадры не подвергается никакой опасности и сохранится для решения последующих задач. Тем самым Нельсон почти всю ответственность за копенгагенскую операцию возлагал на себя. Адмирал Паркер принял предложение своего второго флагмана и добавил ему еще два линейных корабля (34). Кроме этого, в распоряжение Нельсона поступали пять фрегатов, вся флотилия канонерских лодок, бомбардирских судов и брандеров.

С этим флотом Нельсону следовало, используя попутный ветер, двинуться на юг «голландским фарватером», и там, южнее «миддель грунда», остановиться и ждать, пока ветер не переменится; затем с попутным ветром с юга войти в «королевский фарватер» и атаковать датские корабли, форты и батареи; сломив сопротивление датчан, начать артиллерийский обстрел города и громить его до тех пор, пока Дания не капитулирует.

Сражение у Копенгагена

Адмирал Паркер должен был стать у северного входа в фарватер, с тем чтобы его восемь линейных кораблей могли обстреливать форт Трекронер с фланга, оказывая известную поддержку кораблям Нельсона. Кроме того, Паркер имел возможность прикрыть подбитые и выходящие из боя корабли Нельсона, которым только тут и удалось бы уйти из-под выстрелов противника — ведь ветер дул с юга на север, а в проливе и течение соответствовало направлению ветра.

Ночами, предшествовавшими сражению, англичане промеряли фарватер и намечали путь следования кораблей. Датчане предусмотрительно убрали буи, но не догадались, помешать противнику по ночам производить промеры. Капитан Харди сам занимался этим важным делом.

1 апреля 1801 г. весь флот подошел к северному краю «миддель грунда». Потом отряд Нельсона «голландским фарватером» двинулся на юг и бросил якорь у южной оконечности отмели. Отсюда до первых датских кораблей оставалось всего 2 мили. Ждали изменения ветра.

План боя, разработанный Нельсоном, был прост. Английским линейным кораблям надлежало пройти вдоль датской линии из 18 кораблей, прикрывавших город, и каждому кораблю стать против намеченного для него датского судна. Бросив якорь с кормы, открыть артиллерийский огонь и разбить намеченную цель. Фрегаты и другие мелкие суда назначались к действию в голове и хвосте линии. Таким образом, судьба сражения зависела от мощи огня, эффективности действий и смелости экипажей.

Этот план принципиально отличался как от использованного Нельсоном у Абу-Кира, так и от плана, использованного через четыре года у Трафальгара. План боя у Копенгагена — пример классической линейной тактики. Силы атакующих рассредоточивались по всему фронту, и возможность создания превосходства на каком-либо одном участке не предусматривалась. Почему адмирал поступил таким образом, неясно. Может быть, из-за невозможности или затруднительности свободного маневрирования в узком «королевском фарватере».

Удивительное дело, ветер переменился на следующий день. В 9 часов 30 минут утра 2 апреля эскадра Нельсона подняла якоря и начала втягиваться в «королевский фарватер». Первый корабль вошел удачно, а следовавший за ним известный уже читателю «Агамемнон» не смог занять нужное положение в отношении ветра, чтобы обогнуть южную оконечность «миддель грунда». Другие корабли пошли более удачно, но двум из них тоже не повезло — они «приткнулись», т. е. сели на мель на краю «миддель грунда», уже в фарватере. Здесь пригодился Нельсону опыт плавания по узким проливам и между отмелями. Он мгновенно понял, где глубже, и там повел остальные корабли. Корабль Нельсона остановился напротив датского флагмана «Даннеброг». Английские фрегаты заняли места трех выбывших судов. У Нельсона осталось девять линейных кораблей. Вот здесь он оценил решение Паркера добавить ему два линейных корабля. Теперь Паркер отрядил Нельсону еще три судна взамен выбывших.

Самому Паркеру не повезло. Против него оказались и ветер, и течение, и он не сумел стать вблизи форта Трекронер, как предполагалось. Паркер занял такую позицию, с которой он видел сражение, но помочь Нельсону не мог.

В половине двенадцатого артиллерийская дуэль развернулась в полную силу. В 14 часов многие датские корабли уже прекратили огонь. «Даннеброг» горел. Но датчане мужественно защищались. Нередко замолчавшие датские корабли неожиданно вновь открывали ожесточенный огонь — это на смену погибшим артиллеристам приходили подкрепления с берега. Английские суда направляли своих матросов на шлюпках, чтобы захватить умолкнувшие датские корабли, но шлюпки расстреливали с береговых батарей.

Обе стороны дрались с упорством и ожесточением. Потери были огромны (их подсчитали только после боя): на английской эскадре насчитывалось 1200 убитых и раненых — на 300 человек больше, чем при Абу-Кире. Английские корабли получили большие повреждения в материальной части, многие из них потеряли половину рангоута,