Ситуация, не слишком способствующая душевному здоровью.

Глядя на Моррийона, заканчивающего свое резюме, Анарис подумал: «Ты не тот человек, с которым я хотел бы провести всю свою жизнь».

Поддавшись нетерпению, он встал и вывел на экран пульта картину открытого космоса. Когда Пожиратель Солнц заработает на полную мощь, он наконец-то получит свободу.

Он, разумеется, исполнит предписание отца и навяжет рифтерам подобие дисциплины — но не из страха, что отец отключит энергию на их кораблях. Только дурак не подготовил бы запасную энергетическую систему к тому времени, когда его флот достаточно окрепнет для штурма Пожирателя Солнц, у которого значительно поубавится защитников вследствие предстоящей битвы. И после смерти Эсабиана Анарис наконец-то вернется на Артелион. Домой.

Он знал, что ровное, но медленное нарастание мощности станции выводит отца из терпения так же, как и его самого. В любой день Аватар может отменить тщательно составленный Лисантером график экспериментов и приказать Вийе работать без перерыва — пока не добьется полного успеха или не умрет. Но раньше — именно в этот раз, как решил Анарис, — Единство подчинится ему. Скоро, через несколько дней, можно надеяться, он покинет эту проклятую дыру и начнет осуществлять первую стадию своих планов. И Вийя отправится с ним — таково его решение. Плохо только, что отец может это предугадать, — они как-никак оба хореяне.

— Моррийон.

Секретарь поднял на него глаза.

— Ты распоряжаешься установкой гиперрации на моем челноке.

— Да, господин, — подтвердил бори с легкой обидой — он уже докладывал об этом.

— Поставь и на «Телварне». — Это помогло бы ему совершить побег, не теряя контакта с рифтерским флотом и «Кулаком Должара». Отсутствие связи с последним было бы губительным для его планов.

Моррийон открыл рот и заморгал. Весьма довольный тем, что удивил своего секретаря, который почти всегда угадывал его желания, Анарис с улыбкой ждал.

— Понимаю, — сказал наконец бори. — Я велю вытащить из компьютера активирующие коды и привести орудия в боевую готовность. Но как будет насчет ее команды и эйя?

— Они останутся тут. Особенно выжигатели мозгов.

— А келли? Трудно будет удалить их с корабля, не насторожив Барродаха.

— Против них тоже должны быть какие-то способы.

— Посмотрю в базе данных Лисантера, — кивнул Моррийон, задумчиво нажимая клавиши своего блокнота.

— Ну, выкладывай, — сказал Анарис. — Предвидишь какие-то трудности?

— Она знает? — спросил Моррийон.

— Нет, — засмеялся Анарис. — И не узнает — до последнего момента.

— Она очень рассердится, — отважился сказать секретарь.

— Еще бы. Два дня до флагмана будут сплошным удовольствием.

Моррийон скривил рот, и Анарис махнул на него рукой:

— Ступай приведи се.

Тат посмотрела на свой блокнот, и в глазах у нее снова появился страх.

— Моррийон сейчас будет здесь. Я лучше пойду. — Она направилась к двери и снова повернулась к Вийе. — Если... если вы добьетесь успеха, что будет дальше?

— Ты, Лар и Дем можете присоединиться к нам, если хотите. Мы ничего не сказали бы тебе, если бы намеревались бросить вас здесь.

Тат вспыхнула.

— Вам не придется жалеть об этом, обещаю. Даже Дем... — Она нажала дверную клавишу и вышла — именно вышла, а не выскочила.

Локри лениво проследовал к буферу налить себе кафа и со странной усмешкой оглянулся через плечо на Вийю.

— Я не собираюсь критиковать — на твоем месте я не вылезал бы от Анариса, — но не помешает ли сексуальный контакт скрыть от него наши истинные намерения?

— Нет, — ответила Вийя, чувствуя, как обострилось общее внимание. — Как раз наоборот: при таком контакте можно не разговаривать. — Она улыбнулась. — Как сказала бы Дулу, он жаден до моего тела, но холоден к моей душе.

Жаим вздохнул. Сознавая, что все они зависят от нее и все — даже Марим — на свой лад заботятся о ее благополучии, она добавила:

— А для меня в этом нет музыки.

Жаим не отреагировал, но она почувствовала, что ее слова дошли.

Ивард кивнул на дверь:

— Моррийон.

Седри, взглянув на пульт, осталась довольна. Дверь открылась.

— Наследник вызывает вас к себе, — сказал Моррийон Вийе.

От Иварда с интенсивностью электрического разряда пришла быстрая мысль: Анарис хочет заставить тебя улететь с ним, когда станция будет включена.

Вийю ожег страх, к которому примешивался вызов. Жаль, что нельзя запретить келли и эйя передавать ей то, что они воспринимают от Анариса. Ей достаточно трудно скрывать собственные секреты — теперь придется еще скрывать знание того, чего она знать не должна. Но связь, налаженная инопланетянами с Анарисом, и без того очень хрупка — придется потерпеть.

Выйдя вслед за Моррийоном, она ощутила безмолвную волну понимания со стороны келли.

Всю дорогу до господского сектора Моррийон молчал.

На перекрестках вместо тарканцев стояли теперь деактивированные огры — обычно по одному, но иногда и по двое. У самой двери Анариса Вийя увидела в другом конце загибающегося коридора пару огров по обе стороны дверного вздутия.

Дверь чмокнула, и она вошла.

Анарис сидел за пультом и работал. На экране мелькали закодированные столбцы должарского шрифта. Анарис небрежным жестом выключил изображение, слегка улыбнулся и встал.

Вийя, скрестив руки, ждала посередине комнаты.

— Вечером я встретил твоего приятеля Хрима — он разгуливал по станции. Поскольку делать все равно было нечего, я немного поспрашивал его.

Видя, что он хочет пробудить ее любопытство, Вийя промолчала. Оценивающе посмотрев на нее, Анарис продолжил:

— До Хрима я не встречал никого, кто сумел бы свести сибаритские излишества до такой степени банальности.

Она улыбнулась.

— Я хочу поэкспериментировать с твоими келли и всеми остальными еще до Тронного Зала. Чем лучше я понимаю психическую природу этого сообщества, тем больше убеждаюсь, что нам будет под силу включить станцию в нужное время. И это будет скоро. Сегодня.

— Сегодня нет.

Он слегка приподнял брови:

— Почему?

— Из-за Норио. Боюсь, что его мощь возрастет вместе с мощностью станции. Мы должны сначала обезвредить его.

— Хорошо. Мы уничтожим его, а потом включим станцию.

— Может не получиться. Ты присоединился к нам в конце сеанса и не знаешь, какой это риск. И он увеличивается по мере роста... энергии станции. — Она воздержалась от слова «разумность», хотя про себя определяла это именно так.

Он помолчал, обдумывая сказанное. Она чувствовала, что ему хочется поспорить, но не собиралась отвечать на его вопросы. Ему не терпится включить станцию — и он знает, что Единство способно это сделать.

«Пора его отвлечь», — подумала Вийя. И смерила его долгим взглядом с ног до головы. Анарис не был телепатом, но станция усиливала даже самый малый талант, и у него достало темпатии, чтобы понять этот взгляд.

Он не выказал никакой реакции, только зрачки слегка расширились, и его эмоциональный спектр заколебался, окрашенный сексуальным возбуждением.

— Еще вопрос, — сказал он. — Насколько велик психический диапазон эйя? Могут ли они слышать нас теперь? Способна ли ты связаться с ними?

— И да, и нет. — Она вызывала в памяти эпизоды борьбы двух сильных тел. Как приятно, когда тебе не нужно сдерживать свою силу, подстраиваясь под более слабого партнера. — Они слышат меня, но тебя не знают. У них единый разум, и они до сих пор не до конца понимают, что у нас каждый индивидуум действует независимо от другого.

— Значит, их нельзя использовать для... — Он прищурился. — Ну, скажем, для слежки за Барродахом?

— Нет. — Прикосновения, удары, увертки. Захват, борьба, сила на силу, без всяких уступок...

Она видела, как напряглись мускулы Анариса. Понимая, что под его вопросом скрывается другой — способна ли она шпионить за ним самим, — она сказала:

— Нет, нельзя. Они его не знают, никогда не вступали с ним в контакт и не смогут распознать его в хаосе монад, окружающих его. И потом, они почти все время проводят в спячке.