- Лина! Прекрати, кому я говорю! - ругала ее мать, от чего она начала кричать еще громче.
Это мучение продолжалось уже около десяти минут. Она перестала визжать, но теперь ныла и она чем-то болтала. Наконец, я не выдержал и, посмотрев на нее строго, произнес:
- Сколько можно плакать?! Успокойся и перестань хныкать! - после повернулся к её матери, - а вы угомоните своего ребенка. Если не умеете с ним справляться, значит и рожать не надо было!
Она посмотрела на меня сквозь стекла солцезащитных очков и, взяв на руки свою плачущую дочь, встала и ушла в другой конец помещения.
Я получил долгожданную тишину, хотя голова уже раскалывалась от боли. Ноги затекли и я решил немного походить. Мимо сновали туда-сюда люди, постоянно подходя к таблу с расписанием рейсов. Я взглянул на него и выругался про себя.
- Когда прилетит самолет из Нью-Йорка? - спросила молодая девушка у сотрудницы аэропорта.
- Над Атлантическим океаном нависли грозовые облака и в скором времени ожидается шторм. Как только что-то изменится, я вам сообщу, - закончила женщина и понимающе улыбнулась.
Узнав об этом, мне еще больше расхотелось уезжать. Казалось, сама природа говорит мне - ты не должен лететь в Америку! Я отогнал от себя эту глупую мысль и пошел в туалетную комнату.
Включив холодную воду, я внимательно рассматривал свое отражение в зеркале. Короткие черные волосы в небольшом беспорядке, на лице утренняя щетина, синие глаза покраснели от усталости и дорожной пыли. Наскоро умывшись, я кое-как привел себя в порядок и, достав из кармана телефон, набрал номер Марли.
- Да, мистер Кинг. Чем могу помочь? - моментально ответила девушка.
- Мой рейс отложили на неизвестное время, - начал я, - если до вечера самолет не прилетит, позвони в нью-йоркский офис и сообщи, чтобы сегодня не ждали меня.
- Хорошо. Что нибудь еще?
- Нет. Пока ничего, если что-то понадобится, я позвоню, - после этих слов я сбросил вызов и убрал телефон.
Выключив воду, я вернулся в зал ожидания. Здесь все было по-прежнему, за исключением того, что за окном снова шел дождь. Я сел на свее кресло и оглянулся по сторонам.
Первое, что я увидел, была та женщина с дочерью. Она все не была в очках, которые совсем не подходили к погоде. Выглядела она совсем неприметно в своем черном брючном костюме и такого же цвета пальто, накинутым на худенькие плечи. Короткие светлые волосы собраны в «хвост». А на девочке былы джинсовые штанишки и розовый свитер. Она отличалась от своей матери более темным цветом волос и радостным видом, будто это не она несколько минут назад громко плакала. Хотя я очень плохо разбираюсь во всем, что касается детей, ей на вид было около трех лет, может чуть больше. На данный момент малышка сидела на коленях у матери и что-то разглядывала в книжке.
Во мне вдруг проснулась вина. Я чувствовал себя ужасно виноватым перед ними. Мне не следовало так реагировать на детский плач и тем более хамить или пугать их.
Просидев в раздумьях еще пару минут, я встал и направился к ним.
Когда я остановился возле их кресла, то увидел в карих глазах малышки испуг.
Такой реакции я удивился, но признаться ждал нечто подобное. Улыбнувшись,
постарался подбодрить её.
- Не возражаете, если я присяду? - спросил, обращаясь к женщине.
- Нет, нет... Пожалуйста, - протороторила она.
- Вы извините, что я так накричал на вас, - начал я, удобнее устраиваясь в кресле, - мне ужасно стыдно...
С минуту она внимательно смотрела на меня сквозь стекла очков, но потом кивнула и сказала:
- Ничего. Все в порядке...
- Мне действительно очень жаль... Я напугал вас и вашу дочь. Простите меня еще раз.
- Вы не виноваты, - мягко произнесла моя собеседница, - Лина кого угодно может свести с ума.
Услышав это, я перевел взгляд на девочку , которая все это время внимательно наблюдала за мной.
- Лина, ты тоже прости меня, - попросил я. Следующее, что она сделала, поразило меня больше всего. Лина улыбнулась своей очаровательной улыбкой, обнажив маленькие зубки, и потянулась ко мне. Шокиррванный, я все же взял ее на руки.
Невозможно передать словами то, что я почувствовал в тот момент... Это было так необычно и неожиданно для меня. Когда я почувствовал вес ее маленького беззащитного тельца, в моей груди что-то дрогнуло. Впервые в жизни я задумался о собственных детях...
Я представил какого это будет - держать на руках своего ребенка. Обнимать маленькую частичку себя и прижимать её к своей груди...
Но все рассеялось, когда я представил Марго. Её образ никак не соответствовал образу матери. Она никогда не согласится изменить свою жизнь ради нашего ребенка.
Для нее нет ничего важнее работы и карьеры модели...
- Как тебя зовут? - вывел меня из оцепенения голос Лили.
- Я - Алекс.
- Аекс, - повторила она за мной.
- Лили, правильно надо говорить дядя Алекс, - укорола её мать.
- Нет, пусть называет меня по имени. Да, Лили?
- Да! - радостно воскликнула малышка, победно взглянув на женщину.
Около получаса я провел в компании Лили и её матери. Девочка показалась мне очень веселым и жизнерадостным ребенком. Она была необычайно смышленной для своего возраста, чем еще больше нравилась мне. О её маме я узнал только то, что ее зовут Элизабет и они летят в Нью-Йорк к родственникам на праздники.