Тинкер крепко сжала зубы, не давая выйти наружу боли и отчаянию. Кто-то сбил Роллс ракетой. Успели ли все остальные вовремя среагировать на предупреждение Яростной Песни? Они живы? С правой рукой определенно что-то не так — она будто охвачена огнем. Тинкер не могла пошевелить пальцами, не могла вызвать щиты. Арсенал в багажнике Роллса начал взрываться, оглашая окрестности периодически повторяющимися выстрелами.

Промелькнула какая-то тень, и Пони уже был около них, щиты наготове, на лице холодная сосредоточенность. Тинкер хотела крепко обнять его и убедиться, что он жив и здоров. Она сдержалась и просто прислонилась к нему. Он поцеловал ее в лоб.

Яростная Песня жестом показала «нет щитов». Пони взглянул на руку Тинкер и кивнул. Освещаемый дрожащим светом от горящего Роллса, он показал какой-то жест и рядом с ним возник Облакоход.

«Атакуем?» — спросил тот на языке меча.

Пони покачал головой и ответил. — «Отступаем».

Облакоход нахмурился и спросил еще что-то, но Тинкер не уловила жест.

Пони снова покачал головой и твердо повторил. — «Отступаем».

Судя по всему, если бы она не была беззащитна, воины напали бы на Они. Но Пони ставил ее безопасность прежде всего. Она протянула левую руку Пони, чтобы привлечь его внимание, выставила все пальцы, а затем сжала, оставив только два последних, и закончила вопросом. Она не уйдет, если двое из ее руки ранены.

Он кивнул вправо и влево, показывая, что Дождевая Лилия и Маленькая Цапля поддерживают их с флангов.

Она кивнула в ответ. Если Рука в порядке, надо уходить. Облакоход убрал меч в ножны и взял ее на руки.

Тинкер пыталась вспомнить жест, обозначающий, что она сама может идти, когда они побежали. Яростная Песня вела их, выбирая путь.

Они попали в засаду на середине моста Мак-Кис Рокс — тридцать метров до текущей внизу Реки Огайо и никакого выхода, кроме как к одному из берегов в полумиле от них. Дым прикрывал их отход первые несколько минут, а потом они оказались на открытой дороге, защищаемые только мраком ночи. Прозвучала автоматная очередь и пули пропахали асфальт у них под ногами. «Вниз!» — крикнула Яростная Песня и спрыгнула с моста.

Пони без колебаний последовал за ней, а секундой позже за ними последовал и Облакоход, все еще неся Тинкер. Она резко вздохнула, пытаясь подавить крик, они упали в воду в тридцати метрах под мостом, и Пони вместе с Яростной Песней утянули Облакохода под опоры моста. Наверху что-то с силой ударилось о мост и взорвалось, оглушив их волной звука. Металлические опоры вздрогнули и завибрировали.

«Сюда», — из темноты раздался шепот Яростной Песни.

И они опять побежали, прыгая по балкам опоры моста. Все остальные воины бежали впереди и попеременно работали руками для Облакохода, чтобы ему не приходилось отпускать Тинкер. Годы работы в команде позволили абсолютно бесшумно передвигаться по арматуре моста, как будто они были цирковой труппой. Тинкер пыталась сориентироваться в темноте. В похоронном бюро целая Рука Виверн. Она поняла, что они оказались на совсем другой стороне моста. Чтобы вызвать эльфов на подмогу, им необходимо пересечь реку. Они достигли берега и выкарабкались на дорогу. По иронии судьбы это место располагалось всего в паре метров от того, где погиб Натан.

Небо окрасилось серым предрассветным сумраком. Секаша быстро и беззвучно бежали по пустым тихим улицам вниз по холму в сторону Норт Шор. Из за холма выглянул деловой центр Питтсбурга, бледные скрытые туманом башни казались невероятно далекими. Она не бежала, но внезапно начала задыхаться.

«У нее шок», — сообщил Облакоход.

Они остановились под прикрытием эстакады, и Пони прикоснулся ладонью к ее лбу. Его рука была мягкой и теплой как одеяло.

«Нам надо срочно доставить ее в больницу», — сказал он.

Дождевая Лилия тихо выругалась — «До туда пять миль, и это на другой стороне реки».

«Отведите меня к Лейн», — сказала Тинкер. — «Это ближе».

Яростная Песня взглянула на дорогу, откуда они пришли. — «Нет. Нам надо двигаться в город».

Заря принесла с собой рассеянный свет, движение, внезапные остановки и скачки, и нарастающий, слышимый все чаще и чаще звук выстрелов.

Внезапно раздались автоматные очереди и наступила тишина.

«Тинкер!» — сверху донесся голос Рики. Секундой позже он спустился на землю. — «Доми! Тинкер!»

Пони не дал тэнгу подойти к ней.

«Она ранена?» — прокричал Рики.

«Как ты узнал об этом?» — прорычал Пони.

«У нас смотровые пункты по всему городу. Один в Мак-Кис Рокс засек взрыв Роллса. Насколько сильно она ранена?»

Пони не сдвинулся с места. — «Нам надо доставить ее в больницу».

«Мой грузовик стоит неподалеку». — Рики махнул в сторону машины.

Пони грозно смотрел на Рики, ничего не отвечая.

«Пони, доверься ему», — сказала Тинкер.

«Да, доми».

Несмотря на их принадлежность к Клану Ветра, секаша всегда считали лекарей в больнице «чужаками». События этой ночи еще больше взвинтили их. К сожалению лекари не сразу осознали это, пока не попытались использовать на Тинкер ножницы.

Невезучий лекарь с ножницами в руках внезапно оказался вжатым лицом в пол. Последующая за этим дискуссия проходила на громком, быстром и невероятно вежливом Высоком Эльфийском. Тинкер не могла понять ни слова.

«Боже, только не Высокий Эльфийский!» — прокричала она. Все и так было слишком запутано. Не надо прибавлять к этому язык, которым она плохо владела. — «Что случилось? Кто-то ударил его? Почему?»

«Они хотят убрать твою футболку». — Рики казалось был единственным, кто обращал на нее внимание, несмотря на то, что он стоял в далеке от секаша. Он смотрелся абсолютно чужим в компании эльфов. Рики убрал крылья, но его выдавал маленький рост и растрепанный вид.

Ей потребовалась минута, чтобы осознать услышанное, и до нее дошло, что они собираются разрезать ее футболку Команды Тинкер. Она запротестовала. Громко запротестовала.

«Это просто футболка», — сказала Яростная Песня.

«Это очень крутая, редкая футболка».

«Все когда-то изнашивается». — Яростная Песня взяла ножницы у лекаря. — «И технически, это моя футболка. Значит, решено».

Футболка исчезла до того, как Тинкер успела придумать альтернативный способ ее снятия.

Раз за разом попадая в несчастные случаи, Тинкер успела познакомиться со всеми лекарями. Успокаивающий Шепот Ветра была главой их общины. Она всегда восхищалась, как часто Тинкер умудрялась пострадать. После того, как у Тинкер появились секаша, лекарь все чаще держала свои эмоции при себе.

По крайней мере, Тинкер надеялась, что именно поэтому в ее взгляде не было даже намека на смешинку, когда лекарь осмотрела ее руку.

«Мне очень жаль, сейчас она сломана гораздо серьезнее, чем в прошлый раз».

Успокаивающий Шепот медленно говорила на Высоком Эльфийском, так, чтобы Тинкер могла понять ее. — «Боюсь, лечение будет очень болезненным, зе доми». — И она явно боялась реакции секаша на ее боль. — «Будет лучше, если вы позволите нам использовать сайджин».

«Нет», — прорычала Тинкер. — «У вас нет ничего другого против боли?»

Успокаивающий Шепот взглянула на Пони. Тинкер не знала, боится ли лекарь, что Пони начнет рубить головы, или надеется, что он сам накачает Тинкер наркотиком. — «Сайджин — самое безопасное средство, которое мы можем использовать. Нам нужно выстроить и выпрямить кости, а затем нанести лечебные заклинания. Это будет долго и очень больно. Приняв сайджин, вы просто уснете и не почувствуете всего этого».

Тинкер замотала головой.

Успокаивающий Шепот взялась за сломанную руку — боль ударом молнии пронзила Тинкер. Она вскрикнула и все секаша дернулись к ней, как будто их потянули за поводок. Облакоход положил руку на плечо лекаря.