Приехали мы к университету, куда я направлялся, к вечеру. На счетчике была изрядная сумма. Хорошо еще, что я путешествовал один: в Сингапуре за каждого лишнего пассажира взимается дополнительная плата.

Заплатив положенные 10 долларов, я дал зарок никогда больше не ездить в Сингапуре на такси. Однако уже на следующее утро возникла необходимость прибегнуть к помощи транспорта. Университет находится в двадцати километрах от города. Как же добраться до города? Я спросил совета у одного умудренного опытом знакомого.

— О, это очень просто, — обнадежил он меня, — здесь полно пиратских такси.

— Ка-к-ких?

— Пиратских. Пираты — это таксисты, у которых нет лицензий. Это, так сказать, незаконные таксисты.

«Ну уж нет, — подумал я про себя, — хватит с меня и законных таксистов».

— А какой-нибудь другой транспорт здесь существует? — спросил я.

— Да, автобусы, остановка у столовой.

Действительно, на площадке перед столовой стоял обшарпанный зеленый автобус. Он был пуст. Чуть поодаль группа студентов беседовала с сидевшим за рулем экзотической машины человеком в синей панамке, толстом красно-желтом свитере и фиолетовых шортах. На корпусе машины я насчитал не менее десяти свежих выбоин и штук десять загрунтованных, но непокрашенных. Багажник автомобиля не закрывался, вместо фар зияли дыры. Я догадался, что передо мной был один из представителей славного племени пиратских таксистов.

В этот момент на меня нахлынули воспоминания вчерашнего дня, и я в ужасе побежал к автобусу. Удивляло, что он оставался пустым, в то время как у пиратского такси толпилось так много желающих. Но все-таки я взобрался в автобус и сел у окна. Появился водитель, обворожительно улыбнулся мне, что-то сказал, я улыбнулся ему, и мы поехали. Он и я, без попутчиков, без кондуктора. Ехали, не останавливаясь, минут двадцать. Выехали с территории университета на загородное шоссе, с шоссе повернули в джунгли. Наконец показалась деревушка — симпатичные разноцветные домики, базарчик и стоянка автобуса. Водитель остановил автобус и куда-то ушел. Я ждал его час. Через час он вернулся, и мы поехали в обратном направлении. Через положенное время показался университет. У столовой была небольшая очередь ожидающих автобус. В основном маленькие ребятишки. Мы поехали. Добравшись до той же деревушки, водитель высадил детишек, и мы вновь вернулись в университет.

Я был уже взбешен. Но что делать, не ехать же на такси, не идти же пешком!!! На третий рейс пассажиров было много. Студенты, преподаватели. Автобус явно шел в город.

Я повеселел и стал беспечно смотреть в окно. Но меня окликнули. Я обернулся. Передо мной стоял человек в форменной одежде и делал какие-то знаки.

— Не понимаю, — сказал я.

Он тоже не понял. Мой сосед по сиденью попытался было прийти на помощь, но ни его знание английского, ни мое знание местного китайского диалекта не позволили нам установить двустороннюю связь. Лишь интуитивно я догадался, что у меня требуют показать билет. Но как объяснить, что в автобусе до этого не было кондуктора? Пришлось платить штраф — 10 долларов.

Вконец обозленный, я решил отныне не ездить вообще никуда и провел всю следующую неделю в университете. Но вот опять возникла необходимость ехать в город. Как быть? Автобус и такси автоматически отпадали. Оставались пиратские такси. Собравшись с духом, я подошел к их стоянке.

Начались переговоры о цене. Несмотря на труднопреодолимые языковые барьеры, удалось выяснить, что поездка в город, если ехать без попутчиков, стоит семь долларов. С попутчиками — дешевле (в отличие от официальных такси, где все наоборот).

Мы тронулись в путь. Казалось, машина вот-вот развалится: дребезжали стекла, стучал двигатель, грохотали незакрывавшиеся двери.

Впереди показались три машины, двигавшиеся в том же направлении, что и мы. Каждая норовила обогнать другую. Я думал, таксист наконец затормозит, но нет, он решил совершить обгон. Навстречу этим четырем лихачам, вздумавшим устроить игру в перегонки на шоссе шириной в 12—15 метров, неслись четыре других автомобиля.

Я закрыл глаза. А когда вновь открыл их, то мы уже мчались по капустному полю, метрах в ста от шоссе. Через свежепробитое ветровое стекло врывался горячий тропический воздух, мотор стучал по-другому, с каким-то жутковатым воем, дверцы почти совсем отвалились.

Однако до города мы доехали. Меня довезли до конечного пункта (пиратские такси ходят по определенному маршруту), и я отправился по своим делам. Вечером я снова был на том же перекрестке (а что делать?). Народу собралось много, такси пока не было. Пираты ужинали прямо тут же, на улице. Хозяин поставил на мостовую столик и стульчики из нетесаного дерева и кормил пиратов супом. Наконец один, наевшись, ушел за машиной, спрятанной от полицейских в подворотне, и подкатил ее к стоянке. В машину набилось девять человек. Один со столиком в руках, другой — с двумя петухами. Мне на колени сел студент со скрипкой.

Все весело разговаривают, смеются. Привычная, значит, ситуация. Такси же пока не едет. Наконец появляется десятый пассажир — с клеткой, в которой сидит попугай. Человек садится на пассажиров, расположившихся впереди, рядом с шофером. Кажется, поехали. В дороге начинается драка между попугаем и петухами. Петухи вырвались из рук хозяина, сели — один на шею водителю, другой — у стекла перед ним — и клюют через решетку зеленого попугая. Тот что-то орет на местном диалекте (судя по реакции сидящей слева от меня девушки — ругательства), но дать достойный отпор петухам не может — мешает клетка. Водителю надоела эта кутерьма. Он бьет петуха, сидящего на стекле, гаечным ключом и тот околевает. Теперь орет хозяин петуха. Человек со столиком хочет выйти и роняет свою ношу на скрипку сидящего на мне студента. Состав участников ссоры расширяется.

Тем не менее и на этот раз мы приехали. Платим всего по 70 центов и идем по домам, живые и почти целые...

Впоследствии, заинтересовавшись «пиратами», я узнал кое-что об их истории.

Появились они в 50-х годах, когда сингапурские власти, озабоченные немыслимым количеством такси в столь малой стране, ввели строгие ограничения на выдачу таксистских лицензий. Но те, кто решил посвятить себя вождению такси, так и остались таксистами, ибо сингапурцы — народ настойчивый. На острове начали возникать подпольные корпорации водителей, не имеющих лицензий на вождение такси. Объединялись, как правило, люди, проживающие в одном районе и говорящие на одном и том же диалекте китайского языка. Члены корпорации выбирали себе руководство — хозяина и его заместителей. На роль хозяина приглашался обычно кто-нибудь из наиболее зажиточных земляков. Сам он, естественно, не только не водил пиратские такси , но даже не видел их вблизи. Восседает такой лаожень («почтенный старец») где-нибудь в центре города в солидном оффисе с кондиционером, ворочает долларами и фунтами стерлингов, продает каучук в Китай, играет на бирже в Лондоне и покупает для личного зоопарка кенгуру в Австралии. Ну а заодно вроде бы мимоходом получает некоторые суммы в виде дани от своей шоферской корпорации. За это босс обеспечивает «пиратам» покровительство — иногда звонит в полицию и просит не арестовывать водителя, поставившего свой обшарпанный лимузин у президентского дворца в момент, когда оттуда выезжал руководитель очень дружественной и влиятельной державы; в другой раз помогает ввезти контрабандным путем беспошлинный бензин; в третий — «убеждает» шефа автобусной фирмы в некоем районе, чтобы тот не понижал тарифы на билеты — это отнимает у «пиратов» часть пассажиров, а значит, и часть заработка.

За все это «пираты» служат хозяину верой и правдой. Надо незаметно снять тайком с прибывшего из неизвестной страны судна партию наркотиков — они мчатся на дикий, заросший мантрами западный берег острова и бесшумно грузят ящики с пометкой «детские игрушки» в багажники. Требуется показать достопримечательности Сингапура влиятельному заморскому другу хозяина — они знакомят его со злачными местами, а когда тот, собираясь домой, лезет в карман, «пираты» вежливо, но решительно отказываются.