ВОПРОС: Помогли ли сегодняшние переговоры и договоренность поиску компромисса между Киевом и Москвой в вопросе, сколько автономии в итоге должна иметь восточная Украина?

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Позвольте ответить мне, и Кэти, очевидно, тоже скажет. Я думаю, мы оба были впечатлены тем, что, по определению премьер‑министра Яценюка, он готов сделать, а также, что он и правительство — временное правительство в Киеве — готовы сделать. Это довольно много. Они изложили свое собственное видение автономии, куда входят выборы местных представителей власти; выборы губернаторов; в большой степени, в максимальной степени выбор и исполнение бюджета; руководство образованием; другие управленческие функции, фактически оставив федеральным властям основные инициативы в области обороны, юстиции и внешней политики.

Откровенно говоря, это предложение гораздо большей автономии, чем есть у какой‑либо из российских областей. И поэтому нас впечатлило это предложение, и они серьезно к нему относятся, а их конституционный процесс теперь значительно расширится в усилии сблизить все политические силы на Украине.

ВЫСОКИЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ЭШТОН: Просто чтобы еще раз повторить и подтвердить, что весь процесс конституционной реформы, возможность у людей проводить такого рода публичные собрания, возможность получать идеи изо всех частей страны, чтобы люди вели настоящие дебаты о том, в какой стране они хотят жить и насколько они хотят централизации и децентрализации — неким образом это поистине весьма волнующий момент, иметь возможность попытаться сделать это как положено. И мы хотим, чтобы этот процесс проходил так, чтобы люди смогли почувствовать, что они участвуют в серьезной дискуссии о будущем своей страны и видят, как местные и центральные власти взаимодействуют. И это очень, очень важная часть движения вперед, и я думаю, что мы будем поддерживать это всеми возможными способами.

Г‑ЖА ПСАКИ: Маргарет Бреннан, CBS.

ВОПРОС: Большое спасибо, г‑н госсекретарь, каковы конкретные сроки и какие будут последствия, если эти меры не будут доведены до конца? Правильно ли мы вас поняли, что любые и все санкции приостановлены в настоящий момент? И при той автономии, которую, по вашим словам, хочет предложить Украина, не беспокоит ли вас, что Россия, похоже, создала механизм влияния на территории Украины даже без необходимости открытого военного вторжения в восточную часть страны? Владимир Путин сегодня сказал, что надеется, ему не придется демонстрировать свое право прибегать там к военному вмешательству.

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Прежде всего, мы, очевидно, оспорили бы его право так поступать, и мы это делаем. И мы не согласны с осуществлением этого, так сказать, права в отношении Крыма, который, как мы считаем, был захвачен незаконно, в нарушение конституции Украины, равно как и в нарушение норм международного права. Поэтому в этом вопросе мы начинаем с разногласия.

С другой стороны, разрешите мне пояснить, что обещания были даны правительством, переходным правительством Украины, премьер‑министром Яценюком задолго до того, как Россия начала какие‑либо учения. Почти незамедлительно премьер‑министр Яценюк пообещал расширить автономию. Причина, по которой он пообещал расширение автономии, заключается в его чутком отношении и осознании наличия раскола в социальной жизни Украины, а также расхождения мнений и жалоб, которые уже поступали в течение некоторого времени — задолго до событий на Майдане и смены правительства.

Поэтому я считаю некорректной подоплеку вопроса, что это произошло из‑за давления со стороны России. Это произошло потому, что, как только случились события в Крыму, они дали понять, что их это беспокоит, что, по их мнению, это важно; они думали, что это лучший путь сгладить культурные, исторически и языковые разногласия, разногласия, связанные с происхождением, а также другие моменты, которые отражались в политике Украины в течение некоторого времени.

Я думаю, что они предприняли эти шаги, так как считали, что это самый лучший путь сплотить Украину. Это лучший путь создания единой Украины, которая одновременно будет с уважением относиться к отдельным проявлениям эмоций и различиям, существующим в разных регионах страны. И я думаю, что это проявление дальновидности и мужества; я считаю, что это наилучший путь к созданию сильной, единой и суверенной Украины, в которой все ее жители будут гордиться тем, что они украинцы, и в то же время ощущать, что их повседневная жизнь идет так, как они хотят.

ВОПРОС: А каковы временные рамки для этих мер?

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Временные рамки для мер, принятых прямо сейчас? Как я уже говорил, мы надеемся, что результаты этих мер появятся и станут очевидными в течение следующих нескольких дней, в течение этих выходных и в начале следующей недели. Не обязательно, чтобы все было завершено к этому сроку, да это и трудно себе представить. Однако, если будет отчетливо видно, что процесс развивается в правильном направлении, тогда президент, наш президент, примет решение и руководители европейских стран примут решения, конечно по согласованию друг с другом.

МОДЕРАТОР: Последний вопрос. Мужчина в третьем ряду.

ВОПРОС: Спасибо. Стив Седжвик, CNBC. Г‑н госсекретарь, баронесса Эштон, вплоть до последнего вопроса я был поражен тем, что сегодня мы ни разу не услышали слово «Крым». Могу ли я теперь утверждать, что Запад и Украина отказались от Крыма и что весь процесс введения санкций, их усиления или ослабления больше не имеет никакого отношения к Крыму, что теперь речь идет о юге и востоке Украины?

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Нет, вы не можете утверждать этого. И я удивлен, что вы задали этот вопрос после того ответа, что я только что дал. Возможно, на самом деле вы думали, что должны задать этот вопрос, и, несмотря на мой ответ на предыдущий вопрос, задали его. Но я очень четко сказал, что наши мнения по Крыму разошлись, и я сказал, что это противозаконно. Я сказал, что это противоречит конституции Украины, а также международному праву. Я сказал именно это. Кроме того, кажется, два дня назад мы ввели санкции против них в связи с Крымом, и это факт.

Так что мы абсолютно четко дали понять, что у нас есть серьезные разногласия по Крыму, и это факт. Мы, цитирую, «не отказались», но сегодня мы пришли сюда не за тем, чтобы обсуждать Крым. Мы собрались здесь, чтобы сделать что‑то конкретное для снижения напряженности и уменьшения возможности полного и тотального хаоса, а также чтобы отодвинуться от идущей вниз по спирали конфронтации, от которой никому не будет хорошо. И мы надеемся, что нашли возможность сделать это.

Нет, никто не забывал о Крыме. Сегодня этот вопрос по‑прежнему вызывает расхождения, как и в первый раз, когда мы его подняли и ввели санкции.

Кэти?

ВЫСОКИЙ ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ЭШТОН: Говоря о территориальной целостности Украины, я имела в виду территориальную целостность всей страны. Я не думала, что надо подробно разъяснять позицию Европейского Союза по этому вопросу. Наша позиция не оставляет сомнений, и принятые нами меры также остаются в силе по этой причине.

ГОССЕКРЕТАРЬ КЕРРИ: Большое всем спасибо.

(из заявления Дж. Керри по окончании встречи с К. Эштон — Высоким представителем ЕС, с министром иностранных дел России С. Лавровым и министром иностранных дел Украины. Женева, 17 апреля 2014 г.)

…Мы отлично поработали в духе доброй воли, пытаясь уменьшить наши реальные расхождения, кое‑какие из них — значительные, и помочь украинцам реализовать свои устремления — жить в стабильном, мирном и едином демократическом государстве. Достигнутое нами Соглашение призывает все стороны, задействованные в украинском конфликте, воздерживаться от любого насилия, запугивания или провокаций. Кроме этого, в соответствии с кратким Соглашением, необходимо, чтобы все нелегально вооруженные группировки были разоружены и пророссийские сепаратисты вернули украинским властям контроль над всеми захваченными зданиями.