Лиля вернулась спустя полчаса уже в сопровождении Вани и Нева. Оба принесли по довольно большой связке дров. Видимо, Лиля им уже сказала, что Войтех пока не вернулся, потому что ни один, ни второй о нем не спросили.

– Вы как будто стихийное бедствие переждать решили, – поддела Саша, скептически оглядывая размеры связок с дровами.

– Кто знает, сколько нам этого самоубийцу ждать придется? – со смешком ответил Ваня. – А ходить за дровами каждый день меня лично не тянет.

Лиля тихо выдохнула. Значит, никто из них завтра, если Войтех не вернется, уезжать не собирался. Это не могло ее не радовать, потому что сама она так быстро уехать не могла, но и одну ее здесь никто бы не оставил. Встретившись взглядом с Сашей, она поняла, что они обе думают об одном и том же.

С возвращением мужчин атмосфера в доме перестала быть такой напряженной. Нев готовил ужин, попутно рассказывая что-то, Ваня старательно шутил, изредка отпуская какие-нибудь шуточки в сторону отсутствующего Войтеха. И лишь по тому, что все периодически бросали взгляды в окно, можно было понять: волноваться никто не перестал.

В этот раз в сарае, в котором их держали в прошлый визит, Войтех прождал долгих шесть часов. Он несколько удивился тому, что у него не забрали оружие. Вообще, как и в прошлый раз, никто даже и не думал его обыскивать на предмет опасных вещей. Даже неловко как-то становилось.

Он был благодарен Николаю за то, что тот все-таки не стал его убивать. Войтеху очень повезло встретить именно его. Они долго смотрели друг другу в глаза, пока Николай не увидел в его взгляде то, что убедило его дать чужаку еще один шанс.

Или все-таки Войтех был прав в своем предположении, и эти люди не так свирепы, как хотят казаться?

Николай отвел его в сарай, который, по всей видимости, служил местом предварительного содержания, и велел оставаться здесь, никуда не ходить.

– Мне некого оставить тут в карауле с тобой, поэтому рассчитываю на твою разумность, – сказал он. – Пойдешь в деревню сам – наткнешься на кого-то из наших, кто тебя жалеть не станет. Так что сиди и не высовывайся. Здесь тебе пока ничего не угрожает.

Войтех понимающе кивнул, проводил Николая взглядом и принялся ждать. В этот раз ждать оказалось труднее: спать он не хотел, делать в четырех стенах было решительно нечего, свой смартфон он старался использовать исключительно по необходимости, чтобы лишний раз не сажать батарейку. Тем более теперь, когда он поделился одним из аккумуляторов с Сашей. Кто знает, как много времени они еще здесь пробудут. Расходовать заряд батарейки на игрушки или чтение, чтобы скрасить ожидание, он точно не собирался.

Через шесть с половиной часов за стенками сарая наконец послышался топот лошадиных копыт и голоса. Скрипнула входная дверь, и в сарай вошел целитель собственной персоной. Похоже, он предпочел приехать на встречу со своим гостем лично, а не приглашать его в деревню. Почему-то Войтеху впервые показалось, что его затея действительно могла закончиться для него плохо, если бы Николай и целитель не были расположены к нему.

– Чего тебе нужно, Войтех? – спросил целитель, не проходя далеко внутрь, а останавливаясь у двери.

– В деревне, про которую я говорил вам в прошлый раз, нужна ваша помощь, – быстро ответил Войтех, надеясь заинтересовать целителя.

– Моя помощь? Мы не помогаем мирянам, которые сами не просят нас о помощи, таков наш закон.

– Ваш отец думал иначе.

– Именно он и ужесточил этот закон после своей попытки его нарушить, – старик рассмеялся. – Они неблагодарны и закрыты…

– Они все мертвы, – возразил Войтех, чем вызвал интерес целителя. Тот чуть склонил голову набок и сделал несколько шагов по направлению к Войтеху, сел на кучу сена и пригласил его сесть рядом.

– О чем ты говоришь? Вы же сами сказали, что деревня заселена снова.

– Мы так думали, потому что видели там людей, – Войтех послушно опустился на сено, сложив ноги по-турецки и неотрывно глядя на целителя, чтобы наблюдать за его реакцией. – Но когда мы вернулись, деревня изменилась. Она выглядела заброшенной, и там никого не было. Там давно уже никого нет. В Богословке нам подтвердили, что в Комсомольской давно никто не живет, только там все уверены, что людей куда-то переселили. Но их не переселяли. Они умерли. От помощи вашего отца они отказались, а другая так и не пришла. По всей видимости, власти тогда предпочли скрыть это. Они сожгли тела и зарыли их в общую могилу без опознавательных признаков. Мы видели тени этих людей ночью. Они страдают, потому что не могут отправиться… ну, куда им там положено отправляться.

Целитель слушал внимательно, не перебивая, лишь иногда недоверчиво прищуриваясь, а иногда понимающе кивая.

– И причем здесь я? – спросил он, когда Войтех замолчал. – Я не священник, снаряжать души в загробный мир – не мое дело.

– Я думаю, что ваш отец случайно… проклял их, – осторожно сказал Войтех. – Когда они его прогнали.

– Мой отец был божий человек, как он мог кого-то проклясть? – это прозвучало с вызовом, и Войтех поторопился объяснить свое предположение, пока целитель не разозлился:

– Я уверен, это произошло случайно, в сердцах. Послушайте, вы обладаете серьезным даром. Я видел, какие болезни вы вылечиваете. Но это не единственная ваша способность. Вы смотрите на меня и читаете как открытую книгу. Думаю, только поэтому я до сих пор жив. Вы точно определили мой дар, я действительно вижу некоторые вещи. И именно благодаря этим видениям я почти уверен, что какое-то неосторожное действие вашего обиженного и разозленного теми людьми отца держит их на земле. Пожалуйста, пойдемте со мной в Комсомольскую. Взгляните на эту братскую могилу. Вы сами сможете понять, есть проклятие или нет. И, возможно, сможете снять его. Я не знаю, – он задумался, – простить их за своего отца, например.

– Твое имя значит «воин», так? – невпопад спросил целитель с улыбкой.

– Да, – растерянно подтвердил Войтех, не понимая, почему вдруг прозвучал этот вопрос.

– Если быть точным, «счастливый воин». Тот, кто рад быть воином.

– Да, наверное. Имя давал отец, а он у меня военный. И всегда хотел, чтобы сын последовал его примеру.

– И ты последовал, – констатировал целитель. – И даже сейчас, уйдя из армии, остаешься воином. Вот только кому ты служишь теперь? Не стране. Тогда кому?

Войтех не стал спрашивать, как целитель узнал о том, что он больше не служит в армии, но и отвечать на его вопрос тоже не стал. Только пожал плечами.

– Ты ищешь смерти, Войтех? – спросил целитель с интересом. – Ты пошел сюда, зная, что тебя могут убить. Ты не послушал моего совета и продолжаешь смотреть туда, куда простым людям смотреть не следует.

– У меня нет выбора, я это не контролирую, – попытался объяснить Войтех, но старик махнул рукой, веля ему замолчать.

– Выбор есть всегда, просто некоторые варианты люди сознательно или подсознательно игнорируют. Так и ты. Ты считаешь, что должен был рискнуть и прийти сюда. Так же ты уверен, что не можешь не смотреть.

– Я просто хочу помочь тому, что осталось от этих людей. Я не буду делать вид, что я понимаю всю эту метафизику, но я видел их страдание и озлобленность. Они и так умерли раньше срока, были зарыты в яму, как безродные дворняжки. И уже шесть десятков лет существуют в неестественном для себя состоянии. Мне кажется, они уже искупили все свои грехи…

– Ты даже не веришь в Бога, – заметил целитель. – Зачем ты говоришь о грехах и искуплении?

– Я верю в то, что я видел, – не колеблясь, ответил Войтех. – Я могу не верить в богов, придуманных человеком, но это не значит, что я могу закрыть глаза на то, что происходит, только потому, что оно не вписывается в мою картину мира.

Целитель снова рассмеялся.

– Да, ты воин, – покивал он с улыбкой. – И нет, ты не ищешь смерти. Просто ты живешь взаймы… Ладно. – Он легко поднялся на ноги. – Пойдем в твою Комсомольскую, посмотрим, чем я могу помочь.