брошюру «Очам твоей души» (1912), далее следуют стихи, не включенные в сборник.
Оспорить авторское расположение стихов в брошюрах Северянина невозможно.
В «Громокипящем кубке» отразилась история «мещанской драмы» поэта-грёзэра,
охваченного порывом нового весеннего чувства и молодости. Он живет мечтами и
грёзами о прекрасной женщине. Разочарованный и обманутый в своих чувствах, герой
попадает с берегов форелевой реки и северного «одебренного» леса на площадь. Затем
возникает образ одинокого поэта — царственного паяца, который уходит с площади от
толпы и рыдает за струнной изгородью лиры. Невольно ощущается ироничность слов
«гения Игоря Северянина» об упоении своей победой и искренность намерения идти
«в природу, как в обитель, / Петь свой осмеянный устав».
Главной причиной успеха книги «Громокипящий кубок» была ее своевременность и
современность. Она вышла весной 1913 г., когда имя Северянина было уже известно:
футуристам удалось обратить на себя внимание. И хотя многие современники отделяли
Северянина от футуризма, но отдавали должное тому чувству времени, которое
проявилось в «Громокипящем кубке».
«Его поэзия, — заметил В. Ходасевич, — необычайно современна — и не только
потому, что в ней часто говорится об аэропланах, кокотках и т. п., — а потому, что его
9
душа — душа сегодняшнего дня. Может быть в ней отразились все пороки, изломы,
уродства нашей городской
жизни, нашей тридцатиэтажной культуры, “гнилой как рокфор”, но в ней
отразилось и небо, еще синеющее над нами» 14.
Вторая книга поэз Северянина «Златолира» вышла 4 марта 1914 г. (выдержала 7
изданий), третья - 28 января 1915 г. - «Ананасы в шампанском» (5 изданий), четвертая
— 14 апреля 1915 г. — «Victoria Regia» (4 издания), пятая и шестая — «Поэзоантракт»
и «Тост безответный» (соответственно 2 и 1 издание). Внимание критики к этим
книгам шло по убывающей, каждая последующая книга встречалась более прохладно,
чем предыдущая. Неровность успеха Северянина во многом зависела от того, что после
«Громокипящего кубка» поэт помещал в новые сборники все более ранние
стихотворения. Таким образом, создавалась обратная перспектива творческого пути.
Вместе с тем Игорь Северянин, вдохновленный успехом первой книги, в «Ананасах в
шампанском» усилил элемент смелой (и очень смелой) парадоксальности и
ухищрений, делавших книгу более трудной для восприятия читателей.
Орест Головнин (Р. Брандт), относившийся с большой симпатией к нашему
«поэзнику», в 1915 г. сочинил такую эпиграмму:
Войною отняты нам разные припасы:
Так, не дают вина, и редки ананасы.
О,
Северянин! Как ты мил:
Ты своевременно снабдил.
Назло стесненьям, думским и германским,
Нас ананасами с шампанским15.
В восприятии современников имя Северянина нередко ассоциировалось именно с
этой книгой. Николай Клюев в письме Есенину, написанному еще до личного
знакомства (датируется: «Август. 1915»), предостерегал его от соблазна легкой славы:
«Твоими рыхлыми драченами <слова из стихотворения Есенина «В хате»> объелись
все поэты, но ведь должно быть тебе понятно, что это после ананасов в шампанском
<...> ...и рязанцу и олончанину это блюдо по нутру не придет, и смаковать его нам
прямо грешно и безбожно. <...> Знай, свет мой, что лавры Игоря Северянина никогда
не дадут нам удовлетворения и радости твердой...»16. Спустя восемь лет, в конце 1933
г., одна из почитательниц поэта устроила ему в Белграде на десерт ананасы в
шампанском (5, 244).
14
Ходасевиг В. <Рец.> Игорь Северянин. Громокипящий кубок// Утро России. М.,
1913. 16 марта.
15
Головнин Орест (Брандт Роман). Эпиграммы Игорю Северянину [1915] // ОР
РГБ. Ф. 190. Изд-во «Мусагет». Кар. 58. Ед. 13.
16
Есенин и современность. СПб.; М., 1975. С. 239.
О,
критика — проспавший Шантеклер...
Еще до выхода «Громокипящего кубка» Северянин стал известен читающей
публике. В 1905 г. Игорь Лотарев был впервые отмечен на страницах «Петербургской
газеты» писательницей Н. А. Лухмановой, которая рассказала, что передала раненым
«на театре военных действий с Японией» 200 экземпляров брошюры Игоря Лотарева
«Подвиг “Новика"»17.
Однако вопрос о том, как к Северянину пришла слава, все же нуждается в
серьезном уточнении. По словам Северянина, это произошло, когда Лев Толстой
разразился «потоком возмущения по поводу явно иронической “Хабанеры", об этом
мгновенно всех оповестили московские газетчики во главе с С. Яблоновским, после
чего всероссийская пресса подняла вой и дикое улюлюканье, чем и сделала меня сразу
известным на всю страну!.. С тех пор каждая моя новая брошюра тщательно
10
комментировалась критикой на все лады, и с легкой руки Толстого, хвалившего
жалкого Ратгауза в эпоху Фофанова, меня стали бранить все, кому было не лень» (5,
85).
В стихотворении «Сувенир критике» (1914) Северянин восклицал:
Ах, поглядите-ка! Ах, посмотрите-ка!
Какая глупая в России критика:
Зло насмеялся над «Хабанерою»,
Блеснув вульгарною своей манерою.
(1, 567)
На самом деле все обстояло несколько иначе. Писатель И. А. Нажи- вин привез
брошюру Северянина «Интуитивные краски» в Ясную Поляну и 12 января 1910 г.
прочитал ее Толстому. Вскоре интересные подробности этого визита были изложены в
очерке Наживина «В Ясной Поляне»: «Много смеялся он <Толстой> в этот вечер,
слушая чтение какой-то декадентской книжки - и не то “Интуитивные звуки”, не то
“Интуитивные краски”, где, разумеется, был и “вечер, сидящий на сене", и
необыкновенная любовь какая-то, и всевозможные выкрутасы. Особенно всем
понравилось стихотворение, которое начиналось так:
Вонзим же штопор в упругость пробки,
И взоры женщин не станут робки...
<цит. с искажениями>.
Но вскоре Лев Николаевич омрачился.
17
Петербургская газета. 1905. 8 апр.
Чем занимаются!.. Чем занимаются!.. - вздохнул он. - Это литература! Вокруг -
виселицы, полчища безработных, убийства, невероятное пьянство, а у них - упругость
пробки!»18.
Отрицательную часть отзыва Толстого с собственными комментариями вскоре
перепечатали многие газеты России, не упомянув, что это стихотворение особенно всем
понравилось.
И еще один штрих. В предлагаемой книге публикуются всего два письма Леониду
Андрееву. Но ясно, что таких писем было больше, а главное, из содержания этих писем
следует, что Северянин и Л. Андреев дружили еще в 1908 г., что называется домами (а
жили они, как известно, близко). Прислуга несколько раз в день могла носить письма от
одного к другому. Факты сами по себе значительные. Как вспоминали современники,
«общероссийскими знаменитостями в то время, если не считать доживавшего
последний год своей жизни Льва Толстого, были Максим Горький и Леонид
Андреев»19.
Следует отметить, что к 1910—1911 гг. Игорь Северянин познакомился также с
Александром Блоком, Николаем Гумилевым, Анной Ахматовой... В мае 1912 г. он
начинает пятый том «Критики о моем творчестве» - «критики бездарной, завистливой и
мною ослепленной» (письмо Богомолову от 8 мая 1912). 29 июля 1912 г. он пишет тому
же адресату: «Ежедневно получаю такую бездну вырезок и писем, что затрудняюсь
отвечать своевременно». ~
В самом деле, «в былые времена bon ton литературной критики требовал бранить
Игоря Северянина, - отмечал Роман Гуль в рецензии на книгу «Менестрель». — Его
бранили все, кому было не лень, и часто среди “иголок шартреза” и “шампанского
кеглей” в его стихах не замечали подлинной художественности и красоты. А она была: