осложнявших им жизнь в греческом мире.

Эллинистическая монархия

Расчленение империи Александра, а затем и державы

Селевкидов только подтвердило значение большого

политического новшества – института монархии: повсюду стали

возникать маленькие или большие царства.

Царь и двор

Как и во времена Александра, в формировавшейся

монархической идеологии эллинистической эпохи соединились

самые разные факторы. Философы, в частности пифагорейцы и

стоики, развили концепцию сильной личности, которая

появилась уже в IV в. до н. э., особенно у Исократа. Для них

царь представлял собой живой и одушевленный закон (nomos

empsychos), что объяснялось божественной сутью царя. Толпа

особенно чувствительна к престижу, который создают победы,

так как военные успехи кажутся ей самыми осязаемыми

доказательствами благоволения богов. Таким образом,

оформлялась абсолютная монархия, создававшая для царя

моральные обязательства, которые сплошь и рядом

упоминаются в текстах: монарх должен быть усердным,

благочестивым, доброжелательным ко всем, и особенно к

простым людям, филантропом.

Но в этой идеологии не меньше проявлялись и восточные

влияния. Наследники восточной теократии, эллинистические

суверены обладали абсолютным могуществом, так как они были

48

детьми богов и сами боги. Так Птолемеи стали фараонами.

Сотер не короновался, полагая, очевидно, что мог царствовать

«по праву завоевателя», но его наследники позволили

«действовать» жрецам, которые и наделили их магической

силой живых богов на земле. Со времени Птолемея Филадельфа

все Птолемеи носили титулатуру из пяти имен,

характеризовавших могущество фараонов: «отважный юноша,

великий славой, возведенный на трон отцом, могучий «ка» 52 Ра,

любимый Амоном Птолемей». Надпись храма в Эдфу указывает,

что бог Хор дал монарху землю Египта с правами

собственности, что было зафиксировано божественным писцом

Тотом. <46>

Монархия передавалась по наследству – старший сын

наследовал отцу. Исключения были редки, обусловлены они

интригами двора. Так, Птолемей I сделал преемником своего

узаконенного побочного сына, ставшего Птолемеем II,

предпочтя его старшему сыну Птолемею Керавну. Часто отец

делал сына соправителем, в основном у Селевкидов, когда

молодой наследник мог управлять восточными сатрапиями.

Большая роль отводилась царице. Несмотря на пример

Филиппа, Александра, возможно, Деметрия Полиоркета и

Пирра, в Египте преобладали цари-единоженцы (впрочем, у них

были наложницы). За редким исключением цари выбирали жен

из царствующих фамилий. В Египте, начиная с Птолемея

Филадельфа, был даже введен местный обычай

кровосмесительных браков с целью сохранения чистоты рода.

Этот обычай переняли и некоторые Селевкиды.

Царь окружал себя двором, нравы которого напоминают

нравы македонской и персидской монархии одновременно. Царь

носил хламиду и шлем или каусию (фетровую македонскую

шляпу), а также и диадему великих царей. По своему стилю его

дворец не был похож на гигантские постройки восточных царей,

он был удобен, но в то же время роскошен. Понемногу вводился

этикет, имевший целью выделить царя и его близких из массы

простых смертных. Появились придворные титулы, носители

которых представляли своего рода дворянство, впрочем не

потомственное, а личное. Чаще всего выделяли (это менялось от

династии к династии) «друзей царя» и «родственников царя»

(например, «отец-кормилец» или «молочный брат» – почетные

титулы, позволявшие носить царский пурпур, но не отражавшие

реальных родственных связей). Если к этому еще добавить культ

49

царя, который мы ниже рассмотрим подробнее, и присутствие

царского образа на монетах (только Атталиды не изображали

живущих владык), то увидим всю важность эпохи, когда

устанавливались обычаи, многие из которых будут восприняты

императорами Рима, Византии и суверенами нового времени.

Царская администрация

Царь устанавливал законы, не нуждаясь в том, чтобы его

решения обсуждались каким-либо советом или собранием. В

этом заключалось главное отличие эпохи <47> эллинизма от

классического периода, когда закон был выражением воли

общины. В деталях тексты, в которых отражалась всемогущая

воля царя, отличались друг от друга. Были законы (nomoi),

установления (diagrammata), указы (prostagmata), которые часто

имели форму письма.

Естественно, царь, хотя и был всемогущим, не мог все знать

и все решать сам. Он созывал на совет «друзей» для решения

различных вопросов. Некоторым из них он доверял посты,

которые в основных чертах соответствуют министерским,

сохраняя за собой две сугубо царские функции: командование

армией и верховную судебную власть. Из наиболее важных лиц

царской администрации необходимо назвать визиря, носившего,

кстати, скромный титул «поверенный в делах», главного

канцлера (особенно важен был этот пост в Египте,

отличавшемся сверхразвитой бюрократией), министра

правосудия (в Египте – архидикаст), главного контролера

финансов (у Птолемеев – диойкет, у Селевкидов – «поверенный

в доходах»).

Местная администрация периода эллинизма была

скопирована с администрации царств, существовавших до

завоевания Александра, и как таковая она основывалась на

традиционных территориальных единицах, управлявшихся

доверенными лицами, прямо представлявшими суверена. Но у

Птолемея, как и у Селевкидов, наметилась тенденция к замене

традиционного правителя области (номарха или сатрапа)

военным правителем, забиравшим понемногу всю власть в свои

руки. Так, начиная со II в. до н. э. в Египте стратег руководил

ведомством доходов, т. е. исполнял экономические функции

(глава финансовой службы). Засвидетельствовано совмещение

функций стратега и номарха в Фиваиде. Тем не менее

50

Птолемеям удалось воспрепятствовать всемогущему стратегу

превратиться в независимого владыку, в частности путем

перемещения из одного нома в другой. Стратег – должностное

лицо, и это название унаследовано им от классических Афин (в

IV в. до и. э. стратегия превращается там в чиновничью

должность, что может объяснить употребление этого слова, на

первый взгляд парадоксальное, в эллинистическую эпоху).

Институт стратегов был весьма основательным, и в большой

мере именно благодаря эму эллинистические государства могли

существовать, несмотря на огромную диспропорцию между

греками и коренным населением. <48>

Египет остался разделенным на номы (их было около 30),

управлявшиеся номархами совместно с царским секретарем

(басиликограмматеем). Каждый ном, в свою очередь, был

разделен на две топархии во главе с топархом и топограмматеем.

Топархии состояли из деревень ( komai) с комархами и

комограмматеями. Но Птолемей Сотер ввел в каждый ном

стратега, который, возможно, уже при Птолемее III

сконцентрировал в своих руках всю гражданскую и военную

власть и свел функции номарха к управлению царскими

владениями. В– Верхнем Египте, где часто происходили

народные восстания, был еще военный правитель, стратег

Фиваиды. Под его властью находились стратеги различных

номов; в некоторых текстах он даже носит титул эпистратега.

Селевкиды сохраняли персидскую систему деления на

сатрапии, несколько увеличив их число. По всей видимости,

здесь также сосуществовали как военные правители – стратеги,

так и гражданские – сатрапы, функции которых были