Множество опытов проделал Герц с лучами электрической силы. Счастливый случай помог ему совершить важное открытие. В лаборатории, в которой он работал, была большая железная печка. Однажды во время опытов Герц случайно поставил свой резонатор неподалёку от неё. И что же? Оказалось, что чем ближе к печке, тем увереннее и отчётливее отзывается резонатор на электромагнитные волны. Значит, близость железной печки чем-то помогает резонатору, чем-то облегчает его работу. Чем же? Герц сразу угадал чем: видно, печка отражает «лучи электрической силы», и на резонатор теперь падают не только те электромагнитные волны, которые пришли прямой дорогой от вибратора, но также и те, которые отразились от железной печки.

Волны действуют теперь соединёнными силами, и потому искра в резонаторе стала вспыхивать ярче.

Оценив ту услугу, которую оказала электромагнитным волнам металлическая печка, Герц задумался над тем, нельзя ли сделать помощь металла ещё более действительной. Тут ему сразу припомнился прожектор. Прожектор — это обыкновенное зеркало, но только не плоское, а параболическое, кривое. Когда в фокусе этого зеркала зажигается лампочка, зеркало собирает все лучи, расходящиеся от лампочки, в один пучок и посылает их в одну и ту же сторону. Собранные вместе, лучи сияют гораздо ярче, чем порознь.

Нельзя ли устроить такой же прожектор, такой же собиратель лучей, но только не для световых лучей, испускаемых лампочкой, а для лучей электрической силы? Нельзя ли этим прожектором собрать в один пучок и направить в одну сторону электрические лучи, которые вибратор разбрасывает по всем направлениям?

Герц немедленно принялся за работу. Он раздобыл большой цинковый лист, высотою и шириною в два метра. Этот лист он согнул так, чтобы получилась точно рассчитанная кривая поверхность, которую математики называют «параболическим цилиндром».

Это и было вогнутое зеркало, но уже не для лучей света, а для лучей электрической силы. В фокусе этого зеркала Герц расположил свой вибратор. Затем он включил индукционную катушку.

Снова посыпались искры, и вибратор стал испускать электромагнитные волны. Но теперь они уже не растекались куда попало. Цинковый лист собирал их и посылал в одну сторону концентрированным и сильным пучком. Действие прожектора сказалось сразу. На два, на три метра отодвинул Герц свой резонатор — искры загораются. На четыре, на пять — всё ещё загораются. И только на расстоянии шести метров искорки исчезли.

Тогда Герц изготовил второй цинковый прожектор такой же величины и такой же формы, как первый. Выйдя из первого прожектора параллельным пучком, лучи падали на второй. Все лучи концентрировались в одной точке — в фокусе второго прожектора: в этой точке Герц и установил свой резонатор.

Дальность приёма сразу увеличилась. С пяти метров она дошла до шестнадцати! Электромагнитным волнам в комнате уже становилось тесно.

Конец опытов Герца

Генрих Герц продолжал изучать электромагнитные волны.

Он уже знал, какое расстояние способны пройти электрические лучи, испускаемые его вибратором. Но этого было ему мало. Ему хотелось знать, какие препятствия смогут они преодолеть на своём пути, через какие вещества они пройдут свободно, а какие окажутся для них непроницаемой преградой.

На пути электрических лучей, выходящих из цинкового прожектора, Герц ставил то одно вещество, то другое, то третье. Он испытывал и металлы, и дерево, и уголь, и кирпичи, и воду. Из его опытов выяснилась важная закономерность: всякое вещество, пропускающее электрический ток, не пропускает лучей электрической силы; и наоборот, всякое вещество, не пропускающее электрического тока, прозрачно для электрических лучей.

Металлы легко пропускают электрический ток, а для лучей электрической силы они абсолютно непроницаемы. Дерево, стекло, асфальт, кирпичи не пропускают электрического тока, но зато свободно пропускают лучи электрической силы.

С напряжённым вниманием физики всего мира следили за работой Генриха Герца. Они читали и перечитывали каждую статью, подписанную его именем; они жадно ловили каждое известие из его лаборатории.

Наиболее дальновидные учёные уже понимали, к каким важным для человечества открытиям ведут опыты Герца.

В 1892 году английский физик Вильям Крукс в одной из своих статей написал:

«Лучи света не проходят сквозь стены. Они не проходят и сквозь туман, — жителям Лондона это отлично известно. Но электрические лучи Герца легко пройдут и сквозь туман и сквозь стены, — и туман и стены для них проницаемы. Нельзя ли с помощью лучей Герца устроить телеграф без проводов и без телеграфных столбов? Ведь физики умеют посылать в пространство электромагнитные волны, они умеют и улавливать их. Значит, можно было бы попробовать посылать с помощью электромагнитных волн телеграммы, — настоящие телеграммы, передаваемые по азбуке Морзе. Это не пустая фантазия. Как раз над этим сейчас работают учёные в разных странах Европы. И, вероятно, в ближайшие годы им удастся изобрести настоящий беспроволочный телеграф».

Слова Крукса оказались пророческими: уже через несколько лет настоящий беспроволочный телеграф, посылающий на огромное расстояние настоящие телеграммы, был сконструирован. Люди научились обходиться без кабелей, без телеграфных столбов, проводов. Сигналы, известия, телеграммы теперь уже переносил с материка на материк не электрический ток, бегущий по проводу, а электромагнитная волна, не нуждающаяся ни в каких проводах.

Но Генриху Герцу, который открыл электромагнитные волны, не суждено было дожить до этого дня. Ему не дано было увидеть, как электромагнитные волны стали самой надёжной связью между каждым судном, ушедшим в море, и берегом; между экспедицией, затерявшейся в горах, и городом, из которого она вышла; между отдалённейшими уголками земли.

В 1894 году Генрих Герц неожиданно умер.

Он умер, не закончив своей великой работы. За него её закончили другие.

Александр Степанович Попов

В городе Кронштадте, в морской крепости Балтийского флота, есть школа. Называется она Электроминной школой имени Александра Степановича Попова. Это — электротехническое учебное заведение. В нём обучают краснофлотцев, которые готовятся стать инженерами-электротехниками нашего Балтийского флота, специалистами по минному делу.

Кронштадтская Электроминная школа существует уже очень давно. Существовала она и сорок-пятьдесят лет тому назад[26], в те годы, когда учёные делали первые попытки создать радиотелеграф. Разумеется, тогда она не носила ещё имени Попова. Называлась она иначе — Кронштадтский Минный класс. До революции[27] обучались в Минном классе офицеры императорского российского Балтийского флота.

Александр Степанович Попов был профессором физики и электротехники в Кронштадтском Минном классе.

А. С. Попов

Как и все учёные того времени, Попов интересовался опытами Герца. Когда в газетах появилось известие, что Генрих Герц умер, Попов решился сам взяться за изучение электромагнитных волн, усовершенствовать опыты Герца, закончить незаконченную им работу. Начиная с 1894 года, всякую свободную минуту, остававшуюся от тяжёлой преподавательской службы, он отдавал исследованию электромагнитных волн.

В скромной физической лаборатории Минного класса он мастерил незатейливые самодельные приборы и с помощью этих приборов воспроизводил опыты Герца и опыты других учёных, которые вслед за Герцем начали изучать новооткрытую область.