Пока мужчины стремятся к доминированию в принятии решений и к повышению своего авторитета, оба партнера будут продолжать отыгрывать негативный материнский комплекс в межличностных отношениях, испытывая все возрастающее отчаяние, усугубляющееся отсутствием возможности что-либо изменить. Хотя мужчина может считать доминирование частью своей социальной роли и прерогативой мужа, ему следует понять, что наличие ставших привычными отношений доминирование – подчинение угрожает дальнейшему существованию прочной связи между двумя взрослыми людьми. Вероятно, лишь угроза личностно-значимых потерь может побудить склонного к доминированию супруга осознанно признать ценность равенства в супружеских взаимоотношениях.

Для того чтобы выяснить основу межличностных проблем, с которыми сталкивается семья, сконцентрированная на борьбе за доминирование, давайте рассмотрим некоторые идеальные представления о равенстве в отношениях между взрослыми людьми. Привязанность и доверие развиваются как следствие взаимных чувств, основанных на свободе личностной идентичности. Чтобы доверять другому как сильной и независимой личности, человек, прежде всего, должен сам быть свободным. Таким образом, непременным условием зрелой связи между двумя взрослыми людьми оказывается индивидуальная независимость каждого из них. Салливен предполагал, что равноправные партнерские отношения обычно формируются между сверстниками в младшем подростковом и подростковом возрасте. Он видел в дружеских отношениях необходимую основу для появления зрелой любви в более старшем возрасте. Детско-родительские отношения способствуют развитию отношений «забота – привязанность», «доминирование – подчинение» и соответствующих им моделей поведения; взаимное доверие развивается только в случае равенства между партнерами. Оно устанавливается только тогда, когда человек способен ценить потребности и взгляды другого человека столь же высоко, как и свои собственные (не больше, но и не меньше).

Открытые Салливеном предпосылки зрелой любви были впоследствии изучены, хотя и в несколько иной форме, Жаном Пиаже, в процессе его экспериментов по развитию у детей морали и чувства справедливости[49]. Пиаже доказал, что идеалы равенства и справедливости присутствуют именно в равноправных отношениях между сверстниками, а не в отношениях подчиненного с человеком, облеченным властью (например, родителем и учителем). Игра со сверстниками подталкивает детей к осознанию смысла доверия, честности и справедливости, а не к простому подчинению этим принципам, о которых они постоянно слышат от своих родителей.

Работая с семейными парами, мы еще раз убедились в том, что людей следует учить (посредством использования их собственного опыта, полученного в процессе терапии) тому, что совместное решение повседневных задач семейной жизни неразрывно связано с признанием каждым из супругов полного равенства своего партнера. Равенство между взрослыми людьми в повседневной жизни означает последовательное укрепление индивидуального авторитета, значимости и компетентности каждого из партнеров. Но равенство в отношениях не требует равного участия каждого из них в решении всех вопросов и задач. Каждый из супругов может сосредоточиться на решении определенных задач (на организации жизни детей, их воспитании или на обеспечении финансового благополучия семьи), но при этом каждый из партнеров уважает сильные стороны другого, доверяет ему и предоставляет право личного выбора в отношении собственной судьбы.

Если семейная пара, в жизни которой преобладают отношения доминирования-подчинения, приходит на терапию, значит, жена уже осознала фальшь своего зависимого положения. Она уже знает, хотя пока и не решается говорить вслух, что не может и не хочет больше поддерживать отношения, основанные на подчинении и зависимости. Эта женщина сознательно соединяется с ведьмой. И тогда звучит горький, отчаянный, но независимый голос ведьмы: «Только я знаю ответ». Муж пытается рассуждать рационально, но не может понять, чем плохи его представления о том, что именно он должен принимать решения, осуществлять контроль над финансами и ожидать к себе уважительного отношения как к главе семьи благодаря своему положению «отважного героя», который должен «идти и бороться» за выживание своей семьи. Более того, мужчина не чувствует и не может понять, что все проблемы жены, приводящие ее в отчаяние, имеют к нему какое-то отношение. Да, действительно, у него иногда бывают вспышки гнева (т. е. иногда «джин вырывается из бутылки»), он изредка раздражается на детей и, вероятно, недооценивает жену, но какая может быть связь между этими фактами и его ролью главы семьи? Терапевт понимает, что такой мужчина эмоционально одинок, огорчен и даже чувствует себя в какой-то степени виноватым, хотя заявляет, что совершенно не испытывает подобных чувств. Имея такие героические взгляды, он будет категорически отрицать эти чувства и провозглашать абстрактные принципы: я имею право на уважение и любовь как кормилец и глава семьи. Хотя его собственный комплекс анимы может проявляться крайне иррационально, мужчина будет проецировать эту иррациональность на жену, которая как раз «хочет, чтобы ее считали сумасшедшей».

Жизненно важной эмоциональной составляющей в отношениях между партнерами на стадии доминирования-подчинения является переживание потери. Потеря – это переживание человеком утраты или расставания с чем-то или кем-то настолько значимым и близким, что воспринимается им как часть самого себя, часть своей личности. Как правило, жена воспринимает возможные потери осознанно, а муж – бессознательно. В некоторых случаях, даже если самооценка жены значительно снижена, терапевты могут увидеть характерные черты ее изначального представления о себе. Предполагается, что при конфронтации с вытесненной фемининностью самооценка мужа тоже резко понизится. Ситуация не может быть иной, так как мужчине придется открыто признать то, что он испытывает гнев, стыд и другие разрушительные для его личности чувства, а также принять ту роль и те установки, которые открыто не поощряются в западном обществе.

На первой стадии терапии мужчина вступает в конфронтацию с теми скрытыми, разрушительными элементами своей личности, которые он проецировал на жену и детей. Женщина же сталкивается с необходимостью стать более активной и деятельной в укреплении своего невостребованного авторитета и компетентности, чтобы обнаружить в себе подавленные элементы фемининности.

Осознание вытесненной фемининности

Переход ко второй стадии терапии (когда Рагнель открыто бросает вызов авторитету короля, а Гавейн добровольно соглашается заключить в объятия ведьму) особенно сложен для мужчины. Может показаться, что на его стороне вся сила и все преимущества. Может ли развитие чувственной стороны жизни или признание своей зависимости от жены и детей повысить самооценку мужчины или его социальный статус? Те мужчины, которые сознательно идентифицируют себя с героем или быком, могут даже спросить: «А что дадут мне эти изменения?». На этот вопрос терапевты должны ответить другим вопросом: «Что вы потеряете, если не изменитесь?»

В этом случае необходимо акцентировать внимание на значимости потенциальных потерь, и психотерапевты должны как можно нагляднее показать клиенту, какое потрясение может испытать мужчина, если не обратится к вытесненным аспектам своей личности. Согласно исследованиям супругов Колеман, которые занимались проблемой «диадического», или совместного воспитания детей обоими родителями, в данном случае мужчина сталкивается с серьезным вызовом: