Один не хочет говорить, потому что не знает наверняка: то ему кажется так, то эдак. И ему стыдно. Он не знает, что и взрослые немногое знают наверняка, и у них мысли разные, и они колеблются и заблуждаются.

Другой не хочет говорить, боится, что его высмеют, станут шутить над тем, что для него всерьез.

А третий и хотел бы сказать, да не знает, как начать.

Это — то и трудно, говорить о том, что больше всего занимает.

— Как удивительно!

— Что удивительно?

Все. Все, что ты помнишь и о чем забываешь. И как человек засыпает, и что ему снится, и как просыпается, и что было и не вернется, и что будет. И воспоминания, и память, и мечты, и намерения, и решения.

Ошибаются взрослые.

Им кажется, что у детей только будущее, а прошлого нет.

Им кажется, что дети не хотят думать о будущем и об этом будущем с ними надо часто говорить.

— Когда я был маленький, — говорит ребенок.

— А теперь ты большой? — и взрослые смеются.

Это же неприятно!

Мне кажется, старик охотнее рассказывает о своем детстве, чем самолюбивый ребенок. Словно это что — то постыдное.

Быть может, это потому так, что взрослые чаше напоминают ребенку о том, что у него в прошлом было неудачей, ошибкой, заблуждением. И с гордостью говорят:

— Теперь ты уже старше.

Часто взрослые удивляются:

— Как он помнит! И откуда он это помнит?

Удивляются, что помнит людей, события и разговоры, о которых сами они, взрослые, забыли.

А меня это совсем не удивляет.

Лучше всего помнишь то, что видишь, слышишь или делаешь в первый раз. В первый раз живешь в городе или в деревне — едешь по железной дороге — плывешь на лодке — твоя первая фотография — впервые в горах или на море — в цирке, в театре — первый день в школе — первый твой товарищ.

Но если в первый раз ты что-нибудь делал давно, а потом делал это еще много раз, все смешается, перепутается, но кое — что от каждого раза останется — и вот воспоминание готово.

Что значит: помнить и забывать? Почему иногда важное забываешь, а какую-нибудь мелочь помнишь, часто забываешь, что было недавно, а помнишь, что было давно? Одно воспоминание ясное, а другое смазанное, как бы в тумане. Почему что-нибудь вспомнилось именно сейчас?

Никто не помнит, когда он впервые увидел собаку. Да, но он ее уже знает. Он видел больших собак, маленьких собак, белых и черных, легавых и борзых, пуделей и мопсов, старых собак и слепых щенят, собак, которые стояли или гонялись друг за дружкой, и тех, с которыми он играл. Поймавшая муху собака — веселая и злая — собака, которая полизала, залаяла, хотела укусить, укусила. Голодная собака — больная — озябшая — с перебитой лапой. Встреча собаки с кошкой — собака на цепи — собака, попавшая под машину.

«Теперь я уже представляю, теперь я уже понимаю, теперь я уже знаю, уже не боюсь, это уже для меня не тайна».

Воспоминания — это наш опыт. Они учат человека, что делать, чего избегать. И каждый присматривается, приглядывается, потом встречает что-нибудь новое, другое. Помнишь, забываешь, опять вспоминаешь.

Сколько, я в детстве падал, сколько пережил горьких неожиданностей, стыда и страха, прежде чем узнал, что режет, обжигает, что такое ножик, стекло, молоток, листовое железо.

Сведения, почерпнутые от родителей и товарищей, в школе и из книжек, то, что я видел, слышал, прочел, — все это, вместе взятое, составляет прошлое, веселые и печальные воспоминания; все это диктует мне правила жизни на теперь, на сегодня.

И только потом уже будущее.

Некоторые ребята пишут дневники: ежедневно отмечают, что случилось. Многие остывают, ведь писать трудно, а каждый день приносит столько нового. Другие делают иначе: записывают в тетрадку названия городов и улиц, которые они узнают, заглавия прочитанных книг, имена знакомых и друзей. Это как бы счет прошлого, итог приобретенного опыта.

Правильно ли поступают взрослые, постоянно пугая тем, что будет?

«Будет тяжело, будет плохо… Ты должен привыкать… должен научиться… через десять — двенадцать лет…»

Может быть, дети не очень даже этому верят. Ведь странно подумать, что ты будешь таким, как отец. Дети представляют себе это как — то иначе.

Ах, мечтания юности!

Приятно в уютной комнате или в постели думать о том, что когда — то будет. Мечтать о путешествиях и приключениях, что ты знаменитый полководец, или что раздаешь деньги бедным, или что ты ученый, поэт, певец или скромный, но всеми уважаемый и любимый учитель.

Воображаешь, что не все удавалось сразу, а что были и препятствия, и трудности, даже борьба и опасности. Но в мечтах препятствия только приятны, благодаря им сказка, которую рассказываешь себе, длиннее, а победить можно каждую минуту, и все кончится хорошо.

Как — то я спросил в классе, кем кто хочет быть. Один мальчик сказал:

— Волшебником.

Все засмеялись. Мальчик смутился и прибавил:

— Я буду, наверное, судья, как мой папа, но ведь вы спрашивали, кем я хочу быть?

Именно такой вот смех, а затем и прозвища приучают к неискренности и скрытности. Ведь каждая мечта словно волшебная сказка.

А мечты полезны и важны. Человек не сразу знает, к чему себя готовить. По — разному прикидывает, из десяти разных выдумок составляя одну программу жизни.

Какова разница между мечтой и программой?

Мечта — это отдых, удовольствие, она не налагает никаких обязательств. Люди говорят:

«Витает в облаках, строит воздушные замки, желает достать звезду с неба».

Да, да! Летит на самолете фантазии, думает ради забавы о том, чего нет, подняв взор к звездам. Томится, жаждет. Именно так. И дорастает до программы, которая серьезна, строга, сурова, которая требует и обязывает.

Программа — это как бы клятва, присяга у знамени жизни.

Человек решил, приступил и идет к цели медленно, но верно.

— По географии у меня пятерка, я учу иностранные языки, рассматриваю карты, атласы, знакомлюсь с городом и его окрестностями, читаю приключенческую литературу и про разных людей и про зверей. Я буду путешественником.

— Я охотно разговариваю и играю с маленькими. Терпеливо отвечаю им на вопросы, объясняю, растолковываю, помогаю и выслушиваю их жалобы. Я люблю свою маленькую сестричку (или брата). Расскажу сестренке сказку, покажу картинки, дам почитать свою книжку — ласково и спокойно. Я буду учителем.

— Я стараюсь познать свои недостатки и достоинства. Человек строптивый не может быть ни полководцем, ни пилотом, ни воспитателем. Я хочу быть справедливым, точным, благоразумным, отважным, дисциплинированным, правдивым.

— Я хочу иметь сильную волю.

Кто умеет только мечтать и ждет, что все само придет и само собой сделается, тот, может быть, и будет кукситься, когда увидит на деле, что все это не так и более трудно.

— А я люблю то, что трудно. Хочу добиваться и выходить победителем. Я знаю себя. Я умею смолчать и приказать. Я мужествен и терпелив. Мягок с другими, суров к себе. И я веселый — не капризничаю и не жалуюсь.

— Мне столько лет, сколько есть. Я не стыжусь ни своего возраста, ни своих мыслей, ни своих чувств. Я заставлю уважать себя и ту цель, которую себе поставил.

Я думал об этой книжке много лет; сочинял в голове. Это было очень трудно.

Бывают менее важные правила жизни и очень важные. Самых важных правил жизни я решил в конце концов совсем не затрагивать.

И теперь я не знаю, хорошо написана эта книга или плохо.

Здесь могут быть разные ошибки, но нет ни одного слова лжи.

Потому что я уважаю и пожилых, и молодых, и маленьких. Я хочу быть искренним. Правда всегда выйдет наружу.

Поэт — это такой человек, который сильно радуется и сильно горюет, легко сердится и крепко любит, который глубоко чувствует, волнуется и сочувствует. И дети такие.

А философ — это такой человек, который глубоко вдумывается и обязательно желает знать, как все есть на самом деле. И опять дети такие.