Между тем наступила очередь показать свое искусство производственникам при разработке совершенно отличных от существовавших технологических процессов для реализации новых конструктивных решений. Потребовалось много сил, энергии и здоровья многочисленных коллективов конструкторов и заводчан, чтобы в буквальном смысле слова пробить все преграды, организовать производство, в том числе и обеспечить необходимые поставки из смежных организаций, собрать первые узлы и машины для прочностных и функциональных испытаний, а затем и первую, и вторую летные ракеты.
В августе 1960 года на испытательную станцию завода была подана первая ракета, и ее подготовка перешла в решающую стадию перед отправкой на полигон. О напряженности, сложившейся в процессе подготовки ракеты, говорит сам факт организации работ: испытания проводились в две смены по 12 часов каждая двумя бригадами, состоявшими из инженеров-испытателей завода и конструкторского бюро с участием представителей главных конструкторов, разрабатывавших бортовые приборы системы управления. Присутствовали на испытаниях и представители полигона, которые, активно готовясь к предстоящим испытаниям, тщательно изучали технологию проведения электроиспытаний.
По завершении заводских испытаний в ОКБ-586 состоялся Совет главных конструкторов-разработчиков систем ракетного комплекса Р-16. В повестке дня был один вопрос: о готовности систем и ракетного комплекса Р-16 наземного варианта к началу летно-конструкторских испытаний. На Совете присутствовали все главные конструкторы бортовых и наземных систем ракетного комплекса, руководители военных приемок, представители Военно-промышленной комиссии и Главного управления ракетного вооружения.
В сентябре 1960 года из заводских ворот днепропетровского Государственного союзного завода № 586 (открытое наименование — почтовый ящик № 186) отправился в Среднюю Азию железнодорожный состав с секретным грузом.
В специальных вагонах — первая межконтинентальная двухступенчатая баллистическая ракета Особого конструкторского бюро № 586 — Р-16 № ЛД1-3Т. Через некоторое время тем же маршрутом проследовала вторая летная машина.
Одновременно в этом же месяце решением Совета Министров СССР был утвержден состав Государственной комиссии по проведению летно-конструкторских испытаний новой ракеты. По принятой схеме на этом этапе летно-конструкторские испытания являлись совместными для Ракетных войск стратегического назначения и промышленности, которая была представлена всеми разработчиками ракеты. Председателем Государственной комиссии был назначен заместитель министра обороны СССР Главнокомандующий Ракетными войсками Главный маршал артиллерии Митрофан Иванович Неделин, а техническим руководителем испытаний — Главный конструктор комплекса Михаил Кузьмич Янгель.
Недели за две до прибытия новой машины на полигоне была получена эксплуатационная документация. В соответствии с установившейся традицией еще в процессе изготовления ракеты военные испытатели полигона начинали знакомство с ее конструктивными особенностями непосредственно в сборочных цехах завода.
Как вспоминал впоследствии инженер-капитан В.С. Талдыкин, после детального изучения в подразделении полигона полученных материалов начальник стартового отдела подполковник С.Д. Титов собрал специалистов своего отдела и предложил высказать свое мнение о новой ракете. Замечаний ни у кого из присутствовавших не оказалось, как будто все нормально. Сам же руководитель отдела высказался очень конкретно и достаточно резко:
— Система управления ракеты недостаточно задублирована, и в экстремальной ситуации может произойти авария.
Присутствовавшие на обсуждении не придали мнению начальника особого значения. Но его заявление окажется вещим. Об этом вспомнят после 24 октября, и останется оно в памяти на всю жизнь. Своим публично высказанным мнением С.Д. Титов как бы "накаркал" будущую аварию. Правда, произойдет она совсем по другой причине.
Через несколько дней после возникшего эпизода — 26 сентября железнодорожный состав, преодолев не одну тысячу километров, прибыл на полигон, который в секретных документах именовался как Научно-исследовательский испытательный полигон № 5 Министерства обороны СССР (войсковая часть 11284).
Среди специалистов, связанных с ракетной техникой, новый полигон, расположенный в среднеазиатских песках и построенный для испытаний королевской "семерки", фигурировал по названию небольшой железнодорожной станции в Кзыл-Ординской области как полигон Тюра-Там. Впоследствии он станет широко известным космодромом Байконур.
Наименование "Байконур" в органах массовой информации появилось после 1961 года, когда в официальных сообщениях об эпохальном событии — полете Юрия Гагарина — следовало сказать, откуда же производились пуски. На самом деле настоящий Байконур действительно существует, но находится в 400 километрах северо-восточнее космодрома, носящего его имя. Таким переименованием надеялись запутать вражеские разведки и не выдать секрета истинного места нахождения старта межконтинентальных ракет.
"Когда перед очередным сообщением ТАСС, — вспоминает Б.Е. Черток, — появилось предложение вместо истинного географического места указать Байконур, то ни Королев, ни Келдыш, ни весь Совет главных не только не возражали, но даже поддержали эту "мину".
Конечный пункт назначения спецпоезда — площадка 42, где размещалась техническая позиция — монтажно-испытательный корпус, второе испытательное управление полигона, помещения для работы экспедиций, представлявших организации, участвовавшие в проведении испытаний.
42-я площадка входила в состав вновь созданного комплекса для испытаний ракеты Р-16, включавшего 41, 42 и 43-ю площадки, расположенные одна от другой на расстоянии одного-полутора километров вдоль проложенной бетонной дороги. Площадка 43 — это жилой комплекс со зданиями гостиничного типа. На 41-й площадке, огороженной колючей проволокой и рвом, были построены два старта для пуска ракет, командный подземный пункт — бункер с перископом, необходимые вспомогательные сооружения и другие постройки — склады для хранения компонентов топлива, системы и агрегаты, задействованные в технологическом цикле предстартовых работ и пуска ракеты, помещения для проведения совещаний Госкомиссии, комната председателя Госкомиссии.
Подготовлен был вычислительный центр полигона и измерительный комплекс, в том числе измерительные пункты приема информации, выделены районы падения ступеней ракеты по трассе полета и падения головных частей на Камчатке, а также в акватории Тихого океана.
Ракету выгрузили в монтажно-испытательном корпусе и положили на ложементы специальных тележек. На технической позиции начались работы по проверке и отладке всех ее систем. Однако к моменту прибытия ракеты на техническую позицию и началу подготовки ее к пуску строительство старта еще не было закончено. Необходимы были дополнительные меры для завершения монтажно-строительных работ и сдачи в эксплуатацию стартовой позиции.
Прилетев на полигон, М.К. Янгель после ознакомления с состоянием дела не стал выяснять в кабинете — что и кто тормозят сдачу в эксплуатацию объектов. Верный своим принципам влияния на развитие событий, он прошел по всем сооружениям старта и в первую очередь побывал на тех, которые находились в стадии завершения. А затем в обеденный перерыв в непринужденной обстановке побеседовал с непосредственными исполнителями монтажно-строительных работ.
Как и всегда в сложных ситуациях, он во время обсуждения не прибегал к прописным истинам типа "надо", "требует", а сумел найти такие слова, которые проникли в души слушателей. И, как следствие, темп работ возрос, заметно изменилось отношение к труду, а старт был сдан даже на несколько дней раньше срока, намеченного Главным конструктором.
В начале октября 1960 г. состоялось заседание Государственной комиссии, на котором был заслушан доклад о результатах уже проведенных работ по испытаниям ракеты на технической позиции, а также сообщения о готовности стартовой позиции, боевых расчетов и различных служб полигона к проведению пуска. После состоявшегося обсуждения утвердили график завершения испытаний ракеты на технической позиции и состав боевого расчета, который должен был проводить пуск. По свидетельству испытателей, на технической позиции ракету проверяли долго и тщательно, в том числе проводили и не предусмотренные технической документацией дополнительные испытания.