В центре Васиваска было проведено несколько исследований. Два из них провел Эде Фреска, оценивая воздействие аяхуаски на бинокулярную конкуренцию, класс зрительных иллюзий, в котором двойственный, но неизменный сенсорный входной сигнал приводит к внезапным изменениям в восприятии. Явления конкуренции возникают, когда разнородные образы стимулируют соответствующие области сетчатки обоих глаз. В процессе такой конкуренции образ, представленный в одном глазу, исчезает из сознания (то есть подавляется), в то время как воспринимается (то есть доминирует) только образ другого глаза. Прием внутрь аяхуаски приводит к снижению конкурентной скорости чередования и увеличению длительности восприятия объекта. При этом было получено доказательство перцептивного слияния[171]. Последнее может указывать на наличие синтеза обоих полушарий как неврологического процесса, лежащего в основе психоделического опыта.

В ходе второго исследования изучалось воздействие аяхуаски на бинокулярную конкуренцию с дихоптическим чередованием стимулов. Стимулы прикладывались к глазам методом быстрого чередования. Был сделан вывод, что аяхуаска вызывает гамма-волны в зрительных путях[172]. Гамма-ритм (20–70 Гц) появляется в активном состоянии мозга. Волны такой частоты представляют широко изучаемый диапазон частот ЭЭГ, появляющихся одновременно с восприятием информации и ассоциирующихся с различными функциями поведения, колеблющимися от сенсорной фиксации до памяти. Нейроны, совершающие колебания (с точностью до 1 миллисекунды), работают совместно, вне зависимости от того, насколько далеко друг от друга в мозгу они находятся.

Гамма-ритм можно представить в виде тактовой частоты группы синхронизированных нейронов, которые выполняют одну и ту же задачу, например связывают несколько сенсорных входных сигналов (зрительный, слуховой и прочие) в один субъективный объект восприятия или выполняют задачу на запоминание. Синхронизация гамма-волн может объяснить некоторые опыты измененных состояний сознания. Например, синестезия, такая как «видение» звука, может происходить в результате синхронизированной активности некоторых зрительных и слуховых нейронов. Она же может отражать связь элементов в нормальном состоянии сознания.

Изучение аяхуаски с помощью ЭЭГ было проведено в 2000 году Дэвидом Стаки под руководством профессора Фрэнка Эхенхофера из Калифорнийского института интегральных исследований в Сан-Франциско. Это исследование было проведено с участием только двух опытных субъектов. Самым важным открытием было то, что у обоих субъектов общая когерентность [173] ЭЭГ после приема аяхуаски повысилась в диапазоне гамма-частоты. Когерентность — это мера подобия ЭЭГ в двух различных участках, которая может рассматриваться как мера взаимодействия между двумя областями мозга. Широко распределенная кортикальная гиперкогерентность вполне может быть вызвана данными интенсивными феноменами синестезии, которые часто возникают в результате приема аяхуаски[174]. Сообщается также, что во время интенсивных медитаций монахов дзен[175] наблюдаются высокие уровни гамма-активности и когерентности в мозге, особенно в лобных долях, областях так называемого «нового мозга», которые, как считается, имеют важное значение в процессе пробуждения более высокого уровня сознания[176].

В 2005 году Фрэнк Эхенхофер и Кате Винья в течение семинара в центре Васиваска провели дополнительное исследование с двенадцатью субъектами из девяти стран. Хотя анализ мозговых волн еще не завершен, предварительные результаты показывают снижение альфа- и тета-ритмов, сопровождающееся повышением когерентности гамма- и бета-волн. Эти изменения могут быть рассмотрены как усиление кортикальной активности, бдительности, возбуждения, вызванные увеличением объема обрабатываемой информации, а также повышением нейронной и когнитивной сложности[177].

Изучение аяхуаски, которым я занимался много лет, оказалось очень полезным для меня — в плане не только личного опыта, но и опыта сотрудничества с учеными различных дисциплин, художниками и другими творческими людьми. Моя работа в качестве куратора проектов помогла наладить контакты с выдающимися людьми во многих странах мира. Вне сомнений, аяхуаска имеет большой потенциал для изучения сознания и терапевтического использования. Пенроуз утверждал: «Научное мировоззрение, которое не может примириться с проблемой сознательной психической деятельности, не может, соответственно, иметь серьезных претензий на завершенность. Сознание является частью нашей Вселенной, поэтому любая физическая теория, которая не уделяет ему достойного внимания, не может представить адекватного описания мира[178].

Я считаю, что аяхуаска, также как и другие психоинтегрирующие растения и вещества, может служить удивительным инструментом для изучения сознания. Аяхуаска и другие учителя растений, как указывал Тапер[179], могут расширить «экзистенциальный интеллект», который Говард Гарднер, предложивший теорию множественного интеллекта, характеризует как включающий в себя «повышенные способности к пониманию и вниманию к космологическим загадкам, характеризующим состояние человека. Этот интеллект подразумевает «исключительную осведомленность о метафизических, онтологических и эпистемологических тайнах, которые являются вечной заботой людей всех культур».

В то же время не стоит забывать об осторожности, поскольку число современных аяхуаскерос растет во многих странах, и не все из них достаточно обучены, чтобы иметь дело с широким спектром эффектов, которые может вызвать напиток. Особое внимание должно быть уделено установке и окружающей обстановке. Установка — это намерения, ожидания и предположения тех, кто участвует в сеансе. Окружающая обстановка — конкретные обстоятельства, в которых проводится сеанс, включая и тех людей, в присутствии которых принимается аяхуаска. Если окружение выбрано надлежащим образом, негативные побочные эффекты от приема аяхуаски оказываются минимальны. Ее сильные рвотные и слабительные эффекты, драматичные переживания, которые она вызывает — все это заставляет уважать тех, кто ее использует. Кроме того, эти ее особенности снижают потенциальные возможности злоупотребления. Спонтанной реакцией многих людей на аяхуаску является признание того, что они имеют дело с чем-то священным.

Самым важным вопросом является выбор людей, с которыми принимается напиток. Когда вы имеете дело с отдельными шаманами или практикующими, важно распознать опыт и намерения лидера, о котором идет речь, поскольку каждый принимающий аяхуаску может попасть в эмоциональное пространство, где может понадобиться поддержка. Религиозные организации обычно заслуживают доверия в этом отношении благодаря этике членства и большому опыту приема аяхуаски. Но у них также есть ограничения — структура, которую они предлагают, может оказаться слишком жесткой из-за религиозных «истин», не резонирующих с убеждениями человека. Тайна аяхуаски остается всегда, и она находится за пределами любого отдельного набора идей. В моей работе я делаю акцент на исследование исходных предположений каждого человека, затем мы делимся опытом и, таким образом, учимся друг у друга.

В нашем мозаичном и постоянно меняющемся постмодернистском мире повторное открытие и восстановление традиционных интегрирующих техник может стать очень важным, особенно ввиду экологического кризиса, спровоцированного человеком. Не существует противоречий между научным и шаманским пониманием человеческого существования и природы реальности. Эти подходы, скорее, дополняют друг друга и могут позволить нам лучше понять многомерный мир, в котором мы живем.