Новость самого последнего времени: сегодня Думой в 1–м чтении рассмотрена долгожданная амнистия к 65–летию “победы”. Сколько здесь было – и есть еще до сих пор – страстных мечтаний, надежд и упований на эту амнистию, на то, что уж теперь–то, к такому великому “празднику”, просто не могут не устроить настоящую, большую амнистию, которой не было целых 10 лет; уже ходили и точные слухи, что отпустят всех “первоходов” со сроками до 5, а то и до 7 лет... О, sancta simplicitas! Они просто забыли – или вообще никогда не задумывались – в какой стране они живут. И вот – момент истины, конец всех надежд, всех радужных иллюзий, всей наивной, светлой веры в то, во что так хочется верить!.. Сухой остаток от 1–го чтения в Думе– сейчас, в 3–хчасовых новостях по 1–му каналу: амнистия коснется ветеранов 2–й Мировой, тружеников тыла, узников концлагерей (не советских, естественно), и то – кроме убийств и т.п. тяжких преступлений; общее число – амнистия коснется от 100 до 200 человек. Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!..

Хотя – что ж: какая “победа”, такая и амнистия...

10.4.10. 12–35

:)) Забавно, конечно, но новости неприятные. Зазвал сейчас, перед проверкой, к себе новый завхоз, увидев, что я стою в “фойе”. Я думал, что там опять неприятности с длительной свиданкой в мае, а он вдруг говорит: ну, так ты обо мне тоже напиши! И “молотобойцу”, который тоже там сидел, рассказывает: он (т.е. я) принес заявление на свиданку, а я в это время говорил по телефону с женой; она спросила, кто это (ну да, увидев это заявление, завхоз стал довольно раздраженным тоном выяснять, положена ли мне эта свиданка, почему я так часто хожу, и т. д.) – и, услышав мою фамилию, сказала мужу, что она обо мне слышала, что меня посадили, и т.д. И про сайты в инете – что их там, “моих”, мол, целых 3 штуки. Представляю, как неожиданно ему это показалось – здесь сидит человек, о котором знают на воле – заочно, никогда не видев, читали в интернете!.. :)

Ну вот, выполняю здесь его пожелание – написать о нем. :) Правда, что писать, особо не знаю – работает он завхозом недавно, но стиль довольно грубый, командный, как и у прежнего. Ничего хорошего, короче, – да и вообще, среди них это обычное дело – среди этого зверья, которое на воле грабило в стиле гоп–стоп, а здесь надело “косяки” и стало помогать “мусорам” держать под контролем стадо таких же злобных уголовников, как они сами. Тут уж, да, не до сантиментов – в ход идут злобный мат, мордобой и палка; и выясняется, что в XXI веке в самой большой стране мира, члене G8 и постоянном члене СБ ООН с правом вето – т.е. стране, претендующей рулить и решать судьбы мира – вовсю процветает рабовладение, при котором бессловесных, забитых, еле на ногах держащихся рабов заставляют вкалывать по 18–20 часов в день на тяжелых работах и избивают палкой за малейшую провинность или недоработку...

А другое, более серьезное, зачем он, видимо, меня и позвал, – мол, когда пойдет комиссия, ты все–таки убери в каптерку сумку, которая у тебя под кроватью стоит; тебе ее потом сразу принесут, как уйдет комиссия (ага, как же!..); а то, понимаешь, тебе–то они ничего не скажут, а все высказывать насчет сумой и пр. они будут мне (т.е. завхозу).

Ну, я в ответ посоветовал ему сказать любой комиссии на ее претензии: мол, Стомахин меня не слушается, я повлиять на него не могу; ну и – я сам поговорю с любым начальством, если надо, и, поверь, найду, что сказать. А также описал вкратце и вообще свое отношение к этому начальству: что самое лучшее было бы взять его всей толпой за ноги и выкинуть со 2–го этажа в окошко; и что раз они меня тут держат насильно, под охраной, то о каких–то требованиях с их стороны и речи быть не может, а единственная моя обязанность – перед своей совестью, – это воевать с ними и пытаться отсюда свалить любым путем, включая побег, восстание, убийство начальства и пр.

В общем–то, особых возражений со стороны этих двоих я не встретил, да и какой смысл таких завзятых “козлов” агитировать. Но неприятна оказалась фактическая информация: во вторник (а сегодня суббота) опять приезжает какая–то комиссия! Опять, значит, побегут, засуетятся, потащат баулы... Идиоты!.. Какой–то Масленников (я не помню, кто это – то ли зам. нач. Нижегородского УФСИНа, то ли еще кто) приезжал–таки на истекающей уже неделе, ночью (?!!) ходил в ШИЗО, в столовку и т.д. и вчера уехал; а на той неделе приезжает кто–то еще – и Большаков! Я, конечно, попросил завхоза напомнить Большакову обо мне, но – едва ли... А закончил беседу пожеланием не поднимать панику при появлении комиссий, да и вообще не бояться их – а сделать так, чтобы это они побаивались сюда (в барак) заходить...

11.4.10. 8–11

Страшная, чудовищная трагедия с польским самолетом, разбившимся в лесу под Смоленском вчера утром... Я до сих пор в шоке, – не могу отойти с тех самых пор, как узнал еще вчера об этом от матери, звоня ей от “телефониста” где–то в районе 16 часов. (Это животное накануне таки выклянчило у меня не только еще днем раньше приготовленную банку, но еще и 2 брикета лапши б/п.) Мрази на 11–м весь день смотрели DVD, посмотреть новости не удавалось никак, – я заходил и в 12, и в 3,и в 5 (уже зная о трагедии), и в 6, – сплошные фильмы, фильмы, фильмы по DVD... Всем на все плевать, кроме своих развлечений... Новости удалось посмотреть только в 9 вечера, и, несмотря на то, что блатота поначалу пыталась, как обычно, всех выгонять, – новость была такой чудовищной, что очень скоро набилась полная “культяшка”...

Погиб Лех Качиньский, президент Польши, его жена, еще 97 человек высшего руководства Польши – военного, католического, деятели культуры, ветераны II Мировой... И, конечно же, сразу, автоматически, у любого, хоть чуть–чуть знающего эту жизнь и эту страну (даже у некоторых быдляков постарше вчера при просмотре новостей) возникают серьезнейшие подозрения, что упал этот самолет не просто так, что не только в тумане тут дело, – тем паче, что не дотянул он совсем чуть–чуть, летел уже совсем низко и над лесом... Даже я сам, проезжая тогда с дачи мимо аэропорта “Шереметьево”, думал, что тут очень удобно снижающийся почти до земли самолет чем–то сбить. Но то “Шереметьево”, а представьте – в лесу... Под сильнейшее подозрение автоматически попадают и Лубянка, и военные спецслужбы типа ГРУ, – о, все эти господа никогда не стеснялись в средствах, будь то политические убийства (только из последних – Яндарбиев, Литвиненко, неудачное покушение на Ющенко в 2004 ), не постеснялись взорвать 2 дома в Москве, убить сотни человек во имя своих целей... А тут принцип “Qui prodest” полностью себя оправдывает, расклад был исключительно удачным для Москвы (они только не знали, что Ярослав Качиньский не полетит “из–за болезни матери”, как сказали по ТВ): Качиньские, непримиримые противники московского реваншизма, погибают, а премьер Дональд Туск, с которым Качиньский боролся в 2005 во 2–м туре за президентский пост и с трудом выиграл, – он уже прилетал в Катынь парой дней раньше, он не летит в президентском самолете – и остается жив. Остается де–факто главной фигурой в новом политическом раскладе Польши – без Качиньских; де–факто – первым и почти несомненным кандидатом в президенты. А он – известный сторонник дружбы и “сотрудничества” с Москвой, открытой промосковский политик, за это почти что в открытую поддерживаемый Москвой еще в 2005 и все эти годы – в противовес Качиньскому. Ющенко убран; теперь убран и Качиньский; Москва последовательно, тем или иным путем, но избавляется от всех своих наиболее сильных противников; остался, собственно, один Саакашвили, и в ближайшее время надо ждать, не случится ли с ним какой–нибудь катастрофы... Чудовищно... И главное – никто ничего не в силах поделать, особенно я, сидя здесь... Я не сомневаюсь, что все всё прекрасно понимают, и такие же обоснованные подозрения возникнут у всех мало–мальски приличных людей, знающих, что такое Лубянка. Точнее, у меня это уже уверенность. Так же, как в сентябре 2001 уверенность в авторстве Лубянки в нью–йоркской трагедии возникла одновременно у меня, у Басаева и у Зянона Пазьняка... Катынь настигла поляков и спустя 70 лет – когда они, наивные, думали, что все уже позади, и летели отмечать мрачный юбилей, возлагать цветы. Хотя – Леха Качиньского как раз наивным не назовешь; потому его и убили. Польша для нас для всех – антисоветчиков, диссидентов, либеральных революционеров – что конца 80–х с ее “Солидарностью”, что 2000–х, когда там на достаточно официальном уровне поддерживали чеченцев – Польша для нас для всех неофициально, подсознательно, на уровне чувств была пристанищем, родиной, “крышей”, чем–то вроде общего дома, где всегда поймут, где можно, по крайней мере, сказать – и услышат, и помогут донести до мира... А еще ведь беларусские националисты, да и украинские тоже, – несмотря на давнюю историческую вражду, Польша была чем–то вроде такого дома и для них; для беларусов–то уж точно. Пазьняк жил в Польше, – достаточно одного этого. Они давали деньги беларусам, принимали у себя чеченских беженцев, пресса и даже часть Сейма, я помню в общих чертах, всегда активно сочувствовали истребляемому чеченскому народу и русским жертвам политических расправ путинщины, – таким как я... Помню этот плакат на польском, привезенный Подрабинеком оттуда и висевший в 2001 у него в редакции: портрет Путина и подпись: “Разыскивается опасный преступник” (не дословно, м.б., но как–то так). Да, Польша –это авангард нашего общего фронта, нашей общей борьбы против кровавой Московской Орды, против кровавой русской империи, убийцы народов. Польша, помнящая русский сапог и окровавленный штык и 1772–го, и 1830–го, и 1863–го годов, – именно тогда русский солдат с наколотым на штык польским младенцем надолго стал для Европы зримым символом русского изуверства и варварства... Польша растерзанная, окровавленная, расстрелянная, сосланная – недаром это “от Чикаго до Тобольска” в гимне Полонии, – и Польша борющаяся, Польша сопротивляющаяся и непокоренная, – Польша Тадеуша Костюшко, Калиновского, Пилсудского, Валенсы, Леха и Ярослава Качиньских... Как это по–польски, – я точно не знаю – “nech zhyve Polska!” – как–то так, но, по–моему, все же написал с ошибками. Вечная память Вам, господин президент!..